Дар Прозерпины - Андрей Дыфо

Вдруг кто-то из строящих плот громко чертыхнулся. Другой с досады пнул его ногой и тут же схватился за отбитую ногу.

– Тьфу ты, это ж не дерево, это ж ДСП! Оно тонет!

– Разбирай, ребята, прилавок и шкафы, – прозвучала команда.

Люди бросились врассыпную, громя и без того довольно жидкую меблировку забегаловки. Андрей даже не попытался воспротивиться разыгравшейся вакханалии – сметут, растопчут, не услышат. Люди обезумели, он видел это, но был бессилен что-либо изменить. Унять происходящее под силу кому-то иному.

Снова послышались крики:

– Это тоже ДСП!!!

– Какого черта?! Здесь есть что-нибудь натуральное?!

– Есть ли в этом мире вообще что-то неподдельное?!!!

Потом Андрей увидел, как сначала один, потом другой и третий из числа «обитателей» кафе принялись смешно разводить руками, точно плыли. Причем сначала те, кто ниже ростом, следом за ним – народ повыше, а под конец – самые высокие. Несколько человек взобрались на прилавок, кто-то стоял на цыпочках на столе, кто-то додумался взгромоздить стул на стол и встать на него. Девушка лет восемнадцати-двадцати, стоявшая на цыпочках на столе, вдруг неистово завизжала и начала истерично размахивать руками: «Я не умею плавать! Я тону! Я не умею плавать!!!» Это вывело Андрея из транса, он подскочил к ней, взобрался на стол, обхватил ее ноги и поднял повыше, почти до самого потолка. Она перестала сучить руками и только лихорадочно вбирала и вбирала раскрытым ртом воздух.

Тем временем кто-то из барахтающихся крикнул, что надо разбить стекло, разделяющее кафе и улицу, «иначе все здесь потонем». Кто-то предложил поднырнуть на волю через подсобные помещения, и двое молодых людей атлетического телосложения, раздувая щеки, «поплыли» к дверному проему, ведущему куда-то вглубь здания, и скрылись за ним. Остальные послушались тех, кто утверждал, что надо разбить стекло, и стали долбить по стеклу всем, что придется – стульями, отвинченными ножками от столов. Тяжелых предметов в кафе не нашлось, и это сильно ограничивало возможности несчастных. Андрей искренне хотел помочь им. Ему ничего не стоило подойти и распахнуть двери кафе, но он держал девушку, которая умоляла не оставлять ее. Впрочем, судя по тому, как вели себя остальные «узники» кафе, мифическая вода прибывала. Андрей увидел, как пожилой гражданин, единственный из всех, кто недавно отреагировал на его вопрос о том, что происходит, вдруг сложил руки, закрыл глаза и медленно опустился на кафельный пол. Потом несколько раз его тело свели судороги, глаза широко раскрылись и вылезли из орбит, рот раскрылся…

Андрей крикнул:

– Эй, кто-нибудь, помогите этой девушке!

Но никто не отреагировал на его призыв. Он пробовал еще и еще. Однако каждый из попавших в ловушку был занят собой или, в крайнем случае, поддерживал соседа, смешно перебирая ногами. Потом девушка, которую он поддерживал, быстро-быстро забила ногами, так что Андрей еле-еле справлялся со своей ношей, замахала руками, потом тело ее ослабло, и она безжизненным кулем упала Макарову на руки. Андрей пощупал пульс, но признаков жизни, сколько ни старался, не обнаружил. А вокруг творилось настоящее безумие: одни долбились в закрытые двери, другие судорожно барахтались. Милиционер подбежал к дверям, ведущим на улицу, и, как предполагал, без труда распахнул их. Тут же в образовавшийся проем бросились те, кто был заперт в ловушке, исключая около полудюжины граждан, лежавших без движения на полу или на столах.

* * *

С высоты птичьего полета город напоминал… напоминал… да ничего он, собственно, не напоминал. Ибо то, что происходило на том месте, где еще недавно стоял не самый преуспевающий, но и не самый отстающий из типичных городов, раскинувшихся на Востоке континента Евразия, сравнить с чем-либо было затруднительно. Между аккуратными квадратиками крыш – по улицам – неслись бурные потоки воды, сметая все на своем пути. Город быстро погружался в пучину. Скамейки в парках, фонарные столбы, машины, трамваи, беседки быстро скрывались в воде. На поверхность всплывал всякий мусор и деревяшки. Иногда попадались целые деревья, вывороченные с корнем, и бывшие до потопа сухими бревна, взявшиеся невесть откуда – то ли отделившиеся от разрушенных деревянных построек, то ли со складов стройматериалов. С лесопилки принесло целый выводок деревянных брусьев, и теперь они крутились в водоворотах в причудливом танце, стараясь подмять друг друга. Откуда-то сорвало крышу, и теперь она бороздила водную пучину, приняв на свою поверхность несколько насмерть перепуганных граждан. Их постоянно окатывало водой, а крышу крутило вокруг своей оси, она налетала на разные препятствия, одни сметая, от других отскакивая, и вот-вот норовила развалиться на кусочки. Если бы случилось последнее, тогда всем настал бы конец.

На крыше, несущейся по воле волн и течения, случайным образом оказались Кирилл Матвеевич Строганов со своей женой, Олег Петрович Потапов, Иван Петрович Полетаев с двумя подчиненными – старшим сержантом Захватько и рядовым Карпенко.

Полетаев принял на себя командование импровизированным плотом, Захватько с шестом занял позицию с одной стороны плота, рядовой Карпенко – с другой. Остальные сгрудились в центре, играя в большей степени роль балласта, чем полноправных членов экипажа. Кирилл Матвеевич вместе с женой и Олегом Петровичем Потаповым были, естественно, другого мнения. Сейчас усилия милиционеров управлять ситуацией казались им лишь мышиной возней. Поначалу они боялись перевернуться, их пробирала дрожь при каждом столкновении крыши с другими предметами, а треск досок пугал, точно страусов, и они, против воли, все больше сбивались в кучу. Однако после того, как пробежавшей по плоту боковой струей был смыт один из их попутчиков, другой не заметил высокого фонарного столба с еще крепко державшимися проводами, в которых и запутался, а плот понесло дальше, всех троих настигла апатия преступников в ожидании скорого суда.

– От судьбы не уйдешь, – грустно заметил Строганов.

– Вы бы как предпочли умереть – от жары или от воды?

– Позвольте, я предпочел бы не умирать вовсе. Во всяком случае, сегодня.

– Но, согласитесь, вероятность того, что мы уцелеем, чертовски мала.

– Ну, тогда бы я предпочел умереть от скоротечного сердечного приступа. Хотя вы не учли и третью вероятность – совершенно случайно наши добровольные матросы, отмахиваясь от какой-нибудь сваи, столь же случайно могут огреть вас шестом.

Захватько и Карпенко, следя во все глаза за бурлящими вокруг водоворотами и что есть силы пытаясь предугадать появление новых препятствий, ограничились лишь матерными ругательствами в адрес автора последних слов.

– Не сменить ли нам тему, – предложил Олег Петрович.

– С удовольствием.

– По вашему мнению, что все-таки происходит?

– По моему мнению, это сон, ибо в реальности ни столь неестественной жары, ни столь могучего потопа произойти не может. А каково ваше мнение?

Олег Петрович задумался.

– Я перебрал в уме множество вариантов и остановился на том, что, возможно, все это происки предполагаемого противника.