Злая лисица - Кэт Чо

– Ты говорил, что никогда не врешь. Но сейчас ты мне солгал.

– Может быть, – медленно и непривычно серьезно начал он. – Я не убегаю, потому что знаю, каково это – когда люди сбегают от тебя.

– Ты про свою мать? – Это было чрезмерно грубо, зато достигло цели: взгляд Джихуна помрачнел, и парень отступил на шаг. Наконец-то он отступил. Она же этого и хотела, напомнила Миён себе, удаляясь по темному тротуару.

Холод пробирался под кожу. Все тело болело. Как если бы дождь вытянул из нее всю энергию. Но не дождь был виноват в ее усталости. Сил ее лишило решение уйти от того, чего ей хотелось больше всего.

Не все хищники – чудовища. Но если долго их бить, то и они могут укусить.

Этот урок хорошо запомнили жители маленькой деревушки в конце девятнадцатого века.

Императрица Мёнсон – королева Мин – жаждала модернизировать Чосон.

И была в то время одна кумихо. Жила она в маленькой деревне на одной из скалистых гор, тут и там раскиданных по землям государства. И, хотя обычно кумихо вели кочевой образ жизни, эта лисица любила отдаленную деревушку и ее жителей. И поэтому она решила остаться в ней навсегда.

Она знала имена всех соседей. Играла с их детьми. Помогала собирать урожай.

Кумихо никогда не нападала на жителей деревни, ведь она их полюбила. Вместо этого каждую полную луну кумихо уезжала далеко-далеко, чтобы насытиться.

Королева Мин всеми силами выступала за прогресс. Она жаждала открыть Чосон новым идеям, новым технологиям, новым религиям.

И кумихо увидела в этом прогрессе надежду. Может быть, теперь, когда люди больше не верят в мрачные мифы и суеверия, она смогла бы доверить им свой секрет? Ведь те же люди, что передавали из поколения в поколение поверья о злых кумихо, верили и в силу любви.

Наконец кумихо отважилась рассказать им правду.

Сначала она решила поведать все старейшине деревни в надежде, что тот уговорит и остальных жителей.

Когда он отвернулся от нее, то же сделали и все остальные. Той ночью они пришли к лисице с мечами и камнями. Они разрушили ее маленький ханок[76]. Но их клинки не убили ее.

Кумихо убежала, ослепленная предательством и болью. Жители деревни еще долго преследовали ее, обыскивали горы и поля, но в конце концов решили, что кумихо умерла, и вернулись к своим жизням. Кумихо осталась одна – брошенная, сломленная. А вся деревня просто вернулась к сбору урожая и воспитанию детей. Для них ничего не изменилось с тех пор, как они прогнали демона, и при виде этой подлости сердце кумихо поглотила ярость.

На следующее полнолуние она вернулась в деревню и обошла каждый дом. Она рвала людскую плоть когтями, зубами и у каждого вырвала печень.

Последний ханок на ее пути принадлежал отвернувшемуся от нее старейшине. Но, когда кумихо ворвалась в его дом, на нее напали шаманы. Своей магией они отделили ее душу от тела и прогнали на тот свет. А вместе с кумихо туда канула и ее злоба.

18

С полнолунием на грудь Миён навалилась тяжесть, а вместе с ней пришли предвкушение и беспокойство. Ей хотелось, чтобы сегодня все прошло хорошо. Ей нужно было снова найти равновесие – девушка была уверена, что все станет хорошо, когда бусина вернется на место.

Миён сбежала по лестнице; она не хотела опоздать на встречу с шаманкой. Но, завидев мать с чемоданом, лисица остановилась как вкопанная.

– Ты уезжаешь куда-то? Сегодня? – удивилась девушка.

«В полнолуние?»

– Да, у меня есть важные дела, и я не могу больше их откладывать.

– Но мне нужно… – Миён осеклась. Она и сама не знала, что хотела от матери. Разве что ей было спокойнее, будь Йена рядом. А сегодня предстояла важная ночь.

– Меня не будет всего несколько дней, максимум неделю, – ответила старшая кумихо.

– Куда ты? – вырвалось у Миён.

– По работе.

Судя по холодному голосу матери, та считала, что Миён лезет не в свое дело.

Девушка совершенно не представляла, чем занимается Йена. Она знала, что мать за свою долгую жизнь заработала состояние, и Миён никогда не нуждалась. В детстве она недоумевала: зачем матери вообще надо было работать? Однажды Миён поинтересовалась, куда Йена так часто уезжает, и та ответила, что кое-что ищет. Надеяться на подробное объяснение не приходилось – если Йена не хотела чего-то говорить, добиться от нее ответа было просто невозможно.

– Веди себя прилично, пока меня не будет. – Больше похоже на приказ, чем на просьбу.

– Конечно. – Миён низко поклонилась и так и стояла, пока дверь за матерью не закрылась.

Когда такси увезло женщину прочь, Миён направилась в лес. К месту встречи с шаманкой вела узенькая лестница из камня, стершегося под воздействием грязи и булыжников.

Луна сегодня выглядела полнее, чем обычно, – точь-в-точь перекачанный воздушный шарик, который вот-вот лопнет. Только вот вместо луны, казалось, лопнет Миён. Кожа зудела, как будто под ней ползали тысячи маленький жучков. Желудок то и дело делал сальто, напоминая, что ци у лисицы осталось опасно мало. Надо было провести обряд и найти новую ци. Когда она насытится, станет получше.

Нара сидела под корявым деревом, уже полностью облетевшим, и раскладывала все для обряда. На маленьком деревянном столике стояла медная чаша с водой и чаша с песком и зажженным благовонием. Сквозь голые ветки просвечивала луна, отбрасывая на девушку искривленные тени.

– У меня почти все готово. – Нара даже не посмотрела на подошедшую кумихо.

– Сколько нам времени понадобится?

– На обряд – мало. – Нара прикусила губу и сверилась с наспех исписанной бумажкой.

Придется Миён довольствоваться неполным ответом. Она прекрасно понимала, что сейчас они обе ступают на неизведанную территорию.

– Садись.

– Откуда ты знаешь про этот обряд? – Миён села напротив шаманки. Казалось бы, невинный вопрос, однако Нара заметно погрустнела.

– Моя мама описывала его в своих дневниках. Ей нравилось изучать другие религии и поверья. Хальмони говорит, благодаря этому мама стала хорошим шаманом.

Миён заметила скорбь в голосе подруги. Тоску девушки, которой никто не мог наскучить.

– Уверена, она гордилась бы тобой. Твои родители бы оба гордились.

Банальность, но лучше Миён придумать не могла.

– Мне остается только трудиться, чтобы не запятнать их имя. – Лицо Нары осветила решимость. А Миён подумалось, как красиво выглядит подруга с упрямо сжатым ртом и твердым взглядом.