Мечи против кубков - Ирина Смирнова

— Да, поэтому их и хотели вернуть в наш мир, чтобы они снова смогли принять свой второй облик. Они ведь уже много лет мучаются… — Люсьена произнесла это с жалостью, но у меня тут же активировалась паранойя и чуть не выветрился вопрос про языки.

Ненавязчивое упоминание о желании выкрасть наш артефакт, даже с пояснениями, означало, что милая леди прекрасно знала о том, что происходило на холме в нашем мире за сутки до открытия портала. Она могла не догадываться о нападении на Рауля, в это я еще готова поверить. Но про попытку пропихнуть раму в щель эта женщина знала абсолютно точно. И никакие крИсталы, замурованные на тысячу лет в камни, не оправдывают желания забрать себе нашу дверь! Пусть мы ее и не использовали… не знали о ее существовании и не умели открывать, неважно! Это наша дверь! И дядя, кстати, тоже был наш… Вот Люсьена за восемь лет уже… как это правильно говорят про иностранцев? Ассимилировалась в мире фей. Так что она скорее враг, чем друг. Но враг, который знает довольно много.

— А почему мы понимаем речь фей? — Раз уж решила что-то выяснить, надо выяснить, пока не забыла. Потому что вопросов у меня с этим расследованием столько, что, если их записывать, место на накопителе закончится.

Фонари на стенах и пароме позволяли при желании полюбоваться подземными красотами, вот только желания не возникало. Плыть нам еще минут пятнадцать, так что самое время уточнить то, о чем потом не вспомним из-за обилия более важных и нужных сведений.

— Я сама долго удивлялась, — честно призналась женщина.

Нелюди первыми знакомиться к нам не подходили. Но едва мы завели беседу с Люсьеной, вокруг сразу собрался кружок любопытствующих. Большая часть полулюдей была настроена дружелюбно, лишь некоторые смотрели с подозрением.

Интересно, есть ли здесь еще кто-то из нашего мира? Вроде бы старуха упоминала, что дядю Фредерика перекинули с большим трудом, израсходовав почти все свои силы. Может быть, поэтому они и пытались проникнуть в разум Рауля? Чтобы задействовать его запасы?

Смогу ли я когда-нибудь понять, что именно должно было произойти у холма, или это так и останется загадкой?

— Все из-за магии, — продолжила тем временем объяснять Люсьена. — Магические существа понимают речь любого собеседника. А этот мир объединяет всех, позволяя говорить на всеобщем языке.

— А читать? — уточнила я, сразу вспомнив про страсть Джорджа к книгам.

— В этом мире ты можешь прочесть все, но, как только вернешься к себе, дар исчезнет, — усмехнулась женщина. — Раньше, когда порталы работали, путешественники между мирами ставили множество экспериментов. Магические существа живут долго, сто шестьдесят восемь лет для них — как для нас десятилетие. А то и меньше… Почти все они, — Люсьена обвела рукой, показывая на окруживших нас полулюдей, — прекрасно помнят времена, когда правила старая королева, порталы были открыты и можно было переходить в другие миры.

— А если я перепишу на своем языке? — Вполне логичный вопрос, только последовавший ответ тоже был ожидаемым:

— Не получится. Магические существа как-то могут контролировать смену языков, а обычные маги — нет. Поэтому сейчас ты можешь говорить, писать и читать лишь на всеобщем. Но, вернувшись, сможешь записать все, что помнишь. — Снисходительно улыбнувшись, женщина внезапно с гораздо большим интересом, чем раньше, уставилась на Рауля.

Просто граф, увлекшись, тряхнул челкой, а когда она вновь упала ему на глаза, рассерженно сдунул ее с лица, после чего провел рукой по волосам, убирая непослушные пряди. И заодно продемонстрировал заостренные кончики ушей. Вот именно они и привлекли внимание Люсьены.

— Значит, Фредерик не лгал! У него и правда получилось…

— Что именно получилось? — тут же насторожилась я. Вот ведь кажется, что несчастный граф собрал уже все ледышки с крыш, но нет, похоже, сейчас на него упадет еще одна. И лучше уж вытрясти правду сразу, а то мое воображение придумает гораздо худшие кошмары, чем реальность.

— Я не сильно вникала в идею лечения обычного бесплодия. Оплодотворение, клетки, движение сперматозоидов… Фу, гадость какая! — Люсьена даже шутливо поморщилась, а потом нравоучительным тоном добавила: — Но иногда бесплодие бывает не из-за болезней, а по магическим причинам. И в таких случаях самое действенное лекарство — пыльца фей, которую следует добавлять в еду будущим родителям. Однако, как видишь, если перестараться, может получиться побочный эффект. — И женщина, даже не задумываясь о нескромности подобного жеста, дотронулась до уха Рауля, указывая на заостренный кончик. — Вполне возможно, что и способности накапливать магию у тебя, — это она уже напрямую обратилась к графу, — гораздо выше, чем у большинства людей. Фредерик был в этом уверен…

— А он только с вами делился этой своей уверенностью? — Я огляделась. Лица у большинства окружающих были удивленные и заинтересованные. Но мой обостренный паранойей взгляд сумел выцепить парочку нелюдей, для которых услышанное не было новостью. Или они успели скрыть свое изумление.

— Еще с Агатэль. — Люсьена нахмурилась, явно недоумевая, к чему был мой вопрос.

А это моя интуиция пыталась решить загадку нападения старушки-феи на Рауля. Ведь если он источник магии, который можно использовать, чтобы открыть портал даже без рамы, значит… Понять бы еще, что это может значить?!

— Фредерик очень просил вытащить тебя сюда, к нам, чтобы он смог закончить твое обучение. — Бедная Люсьена, наверное, даже не поняла, почему после ее слов я облегченно выдохнула. Просто у меня наконец-то сложился очередной кусочек пазла.

Получается, что старушка-фея и два ее товарища… как их там… энты… охотились за Раулем по просьбе Фредерика, которому, похоже, благоволила Агатэль. Он ведь был хранителем, к тому же психометриком, обладающим редким даром, таким же как у Николаса: считывание эмоций, воспоминаний и даже поверхностных мыслей людей. Маг с такими способностями был бесценен во время допросов. А если добавить к нему еще одного, умеющего читать предметы, к тому же тоже хранителя…

— А как же наш мир? Ведь тогда все хранители мужчины оказались бы в этом?!

— Ну-у-у… — Судя по безразличию в глазах Люсьены, судьба родного мира ее не волновала. — Если бы у нас оказалась дверь, мы могли бы открывать проход в любое время, как и во все остальные миры. А вы… Вы о портале узнали не так давно! Фредерик ничего не слышал о переходе в наш мир до того, как попал к нам, а ведь он брат короля. Значит, двадцать лет назад вы прекрасно жили без этих знаний. И дальше бы жили… — Люсьена снисходительно взглянула на меня как на ребенка, переживающего о каких-то детских глупостях.

Но я была категорически с ней не согласна. Это мы, хозяева нашего мира, должны решать, когда и кого именно хотим видеть в гостях. А не гости заявляться к нам, когда им вздумается!

Но спорить и что-то доказывать человеку, который о своем родном мире говорит «ваш», а тот, где прожил всего восемь лет, называет «мой», я посчитала бессмысленным. Люсьене больше нравится здесь, это ее право. Надеюсь, дядя Фредерик одумается и останется в нашем мире.