По ту сторону зеленой сетки - Дикон Шерола

Дмитрий еще не подозревал, насколько глубоко в его сознании отложится злость на себя за свою доверчивость. Наверняка такой человек, как Бранн, никогда бы не повелся на подобную уловку. Если бы не Киву, Милана устроилась бы в Москве, нашла бы богатенького ухажера и жила бы припеваючи, в то время как Олег…

Лесков щелкнул зажигалкой и прикурил сигарету. В какой-то миг он обернулся и в отражении стеклянной двери увидел существо с ярко-медными глазами. Но теперь Дмитрий уже не испугался. Он больше не бросался на поиски таблеток каждый раз, когда замечал что-то странное. В каком-то смысле собственная «необычность» даже начала ему нравиться.

Следующие несколько дней ничем не отличались от обычных будней. Москва постепенно желтела, точно старая открытка, опаленная по углам осенью и первыми холодами. Все чаще в неровности асфальта забивались лужи, над которыми один за другим расцветали зонты. Казалось, жизнь в этом городе ускорилась еще больше. Дождь подгонял людей поскорее укрыться в помещении, и редко кто шагал по улицам, не торопясь, подставив лицо пронизывающему ветру.

Это утро тоже должно было стать обычным. От Бранна не поступало никаких распоряжений, поэтому сегодня Лесков планировал посетить лекции, а вечером забрать оставшиеся вещи с квартиры Геннадия. В какой-то момент Дмитрию даже сделалось смешно, что все попытки Людмилы изгнать из дома «нечисть» случайно увенчались успехом. «Нечисть» действительно съехала, правда, Гена не был доволен таким поступком. Он зачислил Дмитрия в предатели, который сбежал в трудную минуту, оставив его наедине со злобной «сущностью» и долгами.

Дима как раз находился в прихожей и завязывал шнурки, как в дверь внезапно позвонили. На пороге стоял высокий крепкий мужчина в кожаной куртке. На его шее красовался глубокий шрам, обработанный настолько грубо, что казалось, будто рану зашивал мясник.

— Дмитрий Лесков? — спросил он, смерив собеседника придирчивым взглядом.

— Да… — осторожно ответил Дима.

— Служба доставки, — в голосе мужчины послышался смешок. — Можешь не расписываться.

С этими словами незнакомец достал из внутреннего кармана куртки белый конверт и протянул его парню.

— Открывай там, где потише, — добавил мужчина, посмотрев на Диму уже с откровенной насмешкой. Затем он развернулся и направился прочь.

Лесков закрыл дверь, чувствуя, как его охватывает тревога. Этот тип не выглядел доброжелательным соседом и явно не работал курьером. В какой-то миг парню даже показалось, что этот амбал пришел по его душу.

И снова белый конверт… В последнее время у Лескова развилась стойкая неприязнь к такого рода посланиям. Внутри них всегда оказывалось нечто такое, что ни одному нормальному человеку не хотелось бы знать.

Вскрыв конверт, Дима извлек на свет очередную фотографию. На ней оказался запечатлен обнаженный тучный мужчина, тело которого было глубоко насажено на крюк. Он висел под потолком, и на заднем плане можно было разглядеть другие крюки, болтающиеся на цепях. Место, где был сделан снимок, напоминало скотобойню. На такие же крюки обычно вешали туши свиней, чтобы стекала кровь. В полу как раз находился сток.

Лицо мужчины было изуродовано, однако Дмитрий все же узнал в мертвеце Клементьева. Вот только ожидаемой радости парень не ощутил. Почему-то расправа над злейшим врагом, которая прежде представлялась ему сладкой, показалась жуткой, едва ли не чудовищной. В каком-то смысле Дмитрий стал убийцей, который расправился с Клементьевым чужими руками.

Лесков перевернул фотографию скорее автоматически, нежели надеясь найти там какое-то послание, и тихо выругался. На обратной стороне изящным почерком было выведено:

«Рыбка попалась на крючок».

Киву любил выражаться образно, но то, что он действительно выберет такой способ расправы, поразило Дмитрия. Лесков представлял, что Клементьева, прежде чем убить, хорошенько изобьют, но фантазия Бранна оказалась куда более развитой…

Первую лекцию парень прогулял. Ему нужно было успокоиться, поэтому сегодня он оказался одним из тех неторопливых прохожих, которых не пугала отвратительная погода. И, возможно, сейчас он относился к тем, кто наконец всерьез задумался над своей жизнью. Что теперь ждало его? Он был без пяти минут убийцей, у него среди друзей были убийцы, и, скорее всего, жизнь его прервет тоже какой-нибудь убийца. Мечты о нормальной семье и работе теперь казались такими же нелепыми, как его детское сочинение «Кем я стану, когда вырасту». Ведь нельзя просто так свернуть на эту тропу и думать, что потом она выведет на чистую дорожку к своему дому и счастливым близким. Даже если Дима и захотел бы покончить с Бранном, тот его уже не отпустит. Лесков стал его должником, и хорошо, если приказы Киву ограничатся лишь подписанием «выгодных сделок».

«Так, может, странная болезнь Бранна мне даже на руку?» — мрачно подумал Дима. «В конце концов, умерший кредитор не требует возвращения долга».

На выходных Лесков решил наведаться в Петербург. Ему нужно было поговорить хотя бы с одним человеком, который мог его понять, а заодно помочь поставить точку с Миланой. Игра в молчанку затягивалась, и это чертовски не нравилось парню. В каком-то смысле он дал Милане обещание, а теперь избегал ее. Это не могло не задевать его самолюбие. Но сегодняшний конверт стал официальным разрешением к действиям…

Субботним утром Иван встретил Диму на вокзале. Солнце светило так же ярко, как в день похорон Олега, однако в этот раз встреча двоих друзей прошла куда более прохладно. Иван ограничился приветственным кивком и молча направился на стоянку, где оставил свою машину.

В дороге они почти не разговаривали. Молчание тяжелым камнем давило на грудь, заставляя чувствовать себя крайне неуютно. Дмитрий изредка бросал взгляды на чуть нахмуренное лицо друга, с досадой прикидывая, как долго Бехтерев планирует злиться.

В квартире друга ничего не изменилось: все так же чисто, и только розовый мяч с принцессами теперь валялся на диване.

— Есть хочешь? — сухо поинтересовался Иван, наконец решив прервать молчание.

— Да, не откажусь, — отозвался Лесков. Он был несколько удивлен гостеприимством человека, который недавно собирался «набить ему морду». — А Вика где?

— С няней гуляет. Тушеное мясо будешь?

— Да, — Дмитрий прошел следом за другом на кухню и опустился на стул. Иван тем временем достал из холодильника кастрюльку и поставил ее на плиту. Затем принялся расставлять на столе посуду.

— Так что ты выяснил насчет Олега? — Иван наконец задал волнующий его вопрос. На его лице отразилось неподдельное беспокойство, и Дима сразу понял, что больше не стоит тянуть с такими новостями. На свой риск он привез с собой фотографии, которые раз за разом любезно поставлял ему Киву, и теперь парень показывал их точно в такой же последовательности.

Увидев снимки, где Милана сидит на коленях у Клементьева, Бехтерев переменился в лице. Толстяка он знал только из разговоров, и последнее, что было о нем слышно — что он улетел отдыхать в Таиланд и загулял там настолько, что даже не отвечал на звонки.