Подарок ангела - Мари Феррарелла

— Не увлекайтесь конфетами, — крикнула вслед Донна. Она понимала, что это глас вопиющего в пустыне. Когда дверь тихо притворилась за дружной троицей, она снова спросила Лизу: — Так как же ты на самом деле?

— Болит чертовски, но могло быть гораздо хуже. — Лиза виновато улыбнулась. — У меня бы сейчас вообще уже ничего не болело, если б он не вынудил меня ехать в больницу. Я-то собиралась перетерпеть дома. — Она вздрогнула, подумав о том, к чему бы это привело. — Ты же знаешь, как я ненавижу обращаться к врачам.

Донна накрыла Лизину ладонь своей — что еще она могла сделать?

— Знаю.

Что бы ни говорила Донна, Лиза знала, что у них всех есть общий ангел-хранитель.

— Донна, я не знаю, что бы делала без Фрэнка. Когда мы доехали до больницы, я уже не могла передвигаться. Он взял на себя все. Меня, мальчиков. Его нам Бог послал. Ты знаешь, что он вынес меня из машины на руках? — Она улыбнулась воспоминанию. — Жаль только, что я была не в состоянии получить от этого удовольствие. Помню только адскую боль и насмерть перепуганных мальчиков. Он успокоил их, уговорил регистраторшу пропустить меня вне очереди и вообще все устроил. Мне даже не пришлось просить его позаботиться о племянниках. Он сделал это без всяких просьб. Просто он такой.

Донна вспомнила, как Фрэнк занимался Розмари в самолете. Как нежно успокаивал он беременную женщину, как провел ее через роды. И потом, когда все закончилось, он позвонил мужу Розмари и рассказал ему о происшедшем. А ведь он не обязан был делать все это для Розмари.

Или для ее семьи, подумала Донна, глядя на Лизу.

Спору нет, это просто невообразимый мужчина.

Что же мешает схватиться за него и беречь пуще глаза? Страх, один лишь непреоборимый страх.

— Сегодня утром я говорила с врачом, — продолжала Лиза. Донна устыдилась того, что позволила мыслям улететь за Фрэнком. — Он сказал, что я смогу вернуться домой через три-четыре дня. Фрэнк обещал помочь перевезти меня.

Значит, он намерен задержаться еще. Донна покачала головой.

— Не понимаю. Когда мы познакомились, он сказал, что пробудет здесь неделю. А было это почти две недели назад.

Лиза улыбнулась, Почему Донна так ожесточенно сопротивляется?

— Может быть, его здесь что-то удерживает?

— Пока удерживает, но все это временно, — напомнила Донна с чуть излишним пылом.

— И что же? Найди способ сделать это постоянным. — Донна помрачнела и начала замыкаться. Лиза схватила ее руку и сжала, несмотря на трубки. — Я же вижу, как он на тебя смотрит, — Донна открыла рот, но Лиза не дала перебить себя, — и как смотришь на него ты.

— Биохимия, Лиза. Я уже говорила тебе. — Она изо всех сил цеплялась за это объяснение, но пальцы уже разжимались.

При всей своей нынешней слабости Лиза нашла силы возразить:

— Биохимия — это когда втюришься в смазливое ничтожество. А этот парень — чистое золото. Самой высокой пробы.

Вот теперь она предоставила Донне возможность для опровержений. Но обе знали, что спорить тут не о чем.

— Я... — Донна попыталась было протестовать, но тут же осеклась. Лиза права. Этот человек — чудо. А когда он целует ее, загорается кровь и тают кости. — Да, я знаю.

— Ну и?

Донна вскочила и зашагала по палате, будто надеялась уйти от своих чувств. Или по крайней мере выходить какую-то логику, чтобы решить эту задачу.

— Ну и... старые чувства так быстро не умирают.

— Старые чувства? — Лиза никак не могла взять в толк, почему Донна, умная женщина, отталкивает такой дар Божий, как Фрэнк. — Так это ради Тони?

Донна положила руки на широкий подоконник и выглянула наружу. Перед ней лежала сетка кварталов и скоростная трасса, бегущая между ними. По дороге в обоих направлениях проносились машины. Жизнь проносилась мимо в обоих направлениях. А она смотрит на все это с высоты. Из безопасности. Из одиночества.

И хочет, чтобы все так и оставалось.

Она обернулась к Лизе:

— Из-за Тони.

— Не понимаю.

Как она может рассказать Лизе о том, как все было? Каково было найти бездыханное тело Тони тем утром. Каково было знать, что в трагедии виновата она.

Нет, этого она рассказать не может.

Дневная медсестра принесла и повесила на спинку кровати карточку с данными Лизиного состояния. Донна посмотрела, не различая букв. Она безнадежно пожала плечами.

— Я не вынесу вторую такую потерю.

Лиза попробовала подойти с другой стороны:

— Можно, конечно, попросить его стать бессмертным ради тебя, но не думаю, что кому-нибудь из людей такое под силу. — Она нажала кнопку на пульте, и задняя часть матраца приподнялась. — Милочка, все должны умереть. Нам остается только надежда прожить жизнь получше, пока мы здесь.

Это был бесконечный разговор, а Донна видела, что Лиза уже устала.

— Перестань философствовать и выздоравливай поскорее. — Она нагнулась и поцеловала золовку в щеку. — Я проведаю тебя завтра.

— Трусиха, — тихо упрекнула Лиза.

— Да, — честно призналась Донна. — Трусиха и есть.

Лиза вздохнула, оставляя тему на время.

— Принеси шоколадку, когда появишься. Они мне здесь дают только жидкое.

Донна посмотрела на бутылки внутривенного вливания. Фрэнк сказал, что у Лизы был перитонит. Из одной капельницы подавался антибиотик, из другой — питательный раствор.

— Когда можно будет, принесу.

Лиза очень постаралась изобразить капризную девочку:

— Мне уже можно! Можно!

Донна рассмеялась и подошла к двери. Она надеялась, что Фрэнк с мальчиками недалеко.

— До завтра. — Она замолчала и открыла дверь. — Рада, что ты выкарабкиваешься.

Лиза кивнула.

— Да, я тоже.

К удивлению Фрэнка, Грег все-таки вернулся. По привычке Фрэнк набирал номер этого типа через день. Услышав наконец человеческий голос вместо надоевшего автоответчика, Фрэнк незамедлительно составил план встречи.

Стремясь наверстать вынужденно потерянное время, Грег взял выходной. День был проведен в воспоминаниях о старых проделках, которых было немало. И все это время Фрэнк чувствовал, как ему не хватает Донны.

К концу вечера Фрэнк понял, что за прошедшие пять лет они оба повзрослели и сильно изменились. Сохранив дружеское расположение, они уже не были, однако, друзьями в истинном смысле этого слова. Проведя в ресторане второй вечер, оба признали, что все связывающее их, принадлежит прошлому.

Фрэнка сейчас больше интересовало настоящее. И будущее. Будущее с Донной.