Дворец любви - Джек Вэнс

Оптимальный человек, оптимальное общество может быть никогда не создано. Но зато никогда не будет кошмара искусственных людей или искусственного «планового прогресса», за который выступает Лига. Не будет, пока существует выработанная человеческой расой высокоактивная система антител – Конгрегация.

X. Очень серьезная речь! Она внешне убедительна, но построена на слезливых умопостроениях. Вы хотите, чтобы человечество прошло через «медленное приспособление к окружающей среде». Остальные человеческие создания тоже являются частью окружающей среды. Лига – часть окружающей среды. Мы все продукт естественного развития – мы не искусственно созданы и не ущербны. Зло в Ойкумене не носит сакрального характера, его можно уничтожить. Лига пытается сделать это. Нас очень трудно остановить. Когда нам угрожают, мы защищаемся. Мы не беспомощны. Конгрегация тиранит общество слишком долго. Пришло время новых идей.

Из телевизионной дискуссии, состоявшейся в Авенте, на Альфаноре, 10 июля 1521 г., между Гоуманом Хашиери, советником Лиги Планового Прогресса, и Слизором Иешно, Братом Конгрегации девяносто восьмой ступени.

За гостиницей ожидал длинный шестиколесный механический омнибус с сиденьями, обтянутыми розовым шелком. Гости – одиннадцать мужчин и десять женщин – быстро расселись, и повозка покатила через канал на юг от города.

Кулиха с ее высокими башнями осталась позади.

Около часа гости ехали мимо ухоженных фруктовых садов и аккуратных ферм к гряде лесистых холмов и строили догадки о местонахождении Дворца Любви.

Хиген Грот осмелился даже расспрашивать водителя, мегеру в черно-коричневой униформе, но та и бровью не повела. Дорога взбиралась по склону холма между высокими деревьями с черными стеклянистыми стволами, увенчанными желто-зелеными зонтиками дисковидных листьев. Издалека доносилось мелодичное щебетание каких-то лесных тварей, огромная белая бабочка вынырнула из тени, промелькнула мимо лишайников и крупнолиственного подлеска. Но вот дорога круто повернула и вырвалась на живописный солнечный простор – впереди простирался бескрайний синий океан.

Омнибус выехал на прямую трассу и поспешил туда, где у причала ждала яхта с огромными иллюминаторами, синими палубами и металлической надстройкой.

Четыре стюарда в бело-синей униформе провели гостей в здание из белых кораллов. Здесь им предложили переодеться в белые костюмы яхтсменов, веревочные сандалии и белые просторные льняные панамы. Друиды яростно протестовали, ссылаясь на свои обычаи. Они твердо отказались расстаться с капюшонами, которые нелепо смотрелись в сочетании с белыми одеждами.

День клонился к закату. Яхта должна была отправиться в путь на следующее утро. Пассажиры собрались в салоне, где им подали коктейли, смешанные по земным рецептам, а затем обед. Двое молодых друидов, Хал и Биллика, норовили откинуть капюшоны, чем вызвали нарекания родителей.

После обеда Марио, Танзел и Этьен играли на палубе в теннис с Траллой и Морниссой. Друзилла все время держалась поближе к Наварху, который беседовал с Лейдиг. Джерсен сидел в сторонке, наблюдая, строя предположения, прикидывая, как выполнить долг. Время от времени Друзилла кидала на него быстрые взгляды с другого конца салона. Она, очевидно, боялась будущего. «И правильно», – подумал Джерсен. Он не считал нужным разуверять ее. Танцовщица Жюли, гибкая, как белый угорь, прогуливалась по палубе с да Ноззой. Скебу Диффани из Квантики замер у поручней, погрузившись в размышления и время от времени обливая презрением да Ноззу и Жюли.

Биллика, подавив застенчивость, подошла поговорить с Друзиллой, за ней последовал Хал, который, видимо, находил Друзиллу привлекательной.

Биллика, чем-то смущенная, пригубила вино. Она так искусно сдвинула капюшон, что показались вьющиеся каштановые волосы – это не ускользнуло от взгляда бдительной Лейдиг, но та не могла отделаться от Наварха.

Маргарита Ливер болтала с Хигеном Гротом и его компаньонкой, но Дорани вскоре наскучило их общество, и она отправилась на верхнюю палубу, где, к раздражению Хигена Грота, присоединилась к Леранду Уиблу.

Друиды удалились на покой, за ними последовали Хиген Грот и Дорани.

Джерсен вышел на палубу взглянуть на небо, где сияли звезды Скопления Сирнеста. На юг и восток простирались воды безымянного океана. Неподалеку Скебу Диффани наклонился над поручнями, глядя в черную воду… Джерсен вернулся в салон. Друзилла ушла в свою каюту, на боковой палубе стюарды сервировали ужин из мяса, сыра, цыплят и фруктов, к которым подали вина и ликеры.

Жюли низким голосом беседовала с да Ноззой. Маргарита Ливер теперь сидела одна, растерянно улыбаясь, – разве не исполнилось ее сердечное желание? Наварх, слегка пьяный, бродил в надежде закатить драматическую сцену. Но гости, разомлев, не обращали на него внимания. В конце концов поэт пал духом и отправился в объятия Морфея. Джерсен, в последний раз оглядев все вокруг, последовал его примеру.

* * *

Джерсен проснулся от покачиваний яхты. Светало, краешек желтого диска показался над синей тусклой водой, еще не освещенной солнцем.

Джерсен оделся и вышел в салон, как оказалось первым из всех. Земля лежала в четырех или пяти милях по борту, узкая полоса леса, за которой поднимались холмы – преддверие красных гор.

Джерсен отправился в буфет и заказал завтрак. Пока он ел, появились другие гости. Компания поглощала гренки и печенье с горячими напитками, наслаждаясь великолепным видом и легким ходом яхты.

После завтрака Джерсен вышел на палубу, где к нему присоединился Наварх, выглядевший пижоном в костюме яхтсмена. День был великолепен: солнце плясало на волнах, над горизонтом плыли облака.

– Вот и начинается наше путешествие, – заметил поэт. – Так оно и должно начинаться – тихо, мягко, невинно.

Джерсен понимал, что имел в виду собеседник, и ничего не ответил.

Наварх угрюмо продолжал:

– Что бы ни говорили о Фогеле, он умеет все устроить.

Джерсен исследовал золотые пуговицы на своем пиджаке. Похоже, это всего лишь пуговицы. В ответ на изумленный взгляд Наварха он мягко пояснил:

– Именно в таких предметах могут находиться «жучки».

Поэт рассмеялся:

– Вряд ли. Фогель, конечно, может находиться на борту, но он вряд ли будет подслушивать. Он побоится услышать что-нибудь неприятное. Это испортит ему всю поездку.

– Так вы думаете, он на яхте?

– Фогель на яхте, не беспокойтесь. Разве он пропустит такую возможность? Никогда! Но кто?

Джерсен подумал.

– Не вы, не я, не друиды. И не Диффани.

– А также не Уибл: совсем другой тип, более свежий и жизнерадостный.

Вроде бы не да Нозза, хотя… Нельзя исключать, что он один из друидов, хотя вряд ли.

– Тогда остаются трое высоких темноволосых мужчин.

– Танзел, Марио, Этьен. Он может быть любым из них.