Соло на раскаленной сцене - Ирина Градова

— Я что-то пропустил? — спросил он.

— Нет пока, — ответила она.

— Что ж, тогда…

Зазвонил его сотовый.

— Да, Егор? — проговорил Женька в трубку. — Закончили?

Некоторое время он слушал голос Гаврилова. До Риты долетали только отдельные слова в потоке речи лейтенанта.

— Я буду через полчаса, — сказал наконец Фисуненко. — Возвращайся в контору.

— Что, есть результаты? — задала вопрос Рита, когда он отключился.

— Только предварительные.

— Поделишься?

Он с сомнением окинул взглядом артистов и продюсера и ответил:

— Пока известно лишь то, что на месте найдены патроны ППст производства СКМ, что, скорее всего, говорит об использовании снайпером «Сайги». Опера установили, откуда велся обстрел, но на месте «лежки» снайпера ничего не обнаружено: очевидно, гильзы он собрал и унес с собой — у него имелось на это достаточно времени. Да, и еще одно: ребята предполагают, что убийство, возможно, не являлось целью снайпера.

— Да неужели?! — раздраженно встрял Борис. — А чего же, интересно, он мог хотеть?

— Вполне вероятно, — невозмутимо ответил Евгений, — он ставил себе задачей напугать вас.

— У него получилось! — вздохнул Бесо.

— Еще как! — поддакнул Павел.

— В пользу этой версии говорит то, что ни один из вас не постра…

— Может, он плохой стрелок? — перебил Евгения Мирский. — Мазила?

— Вряд ли, — возразил тот все так же бесстрастно. — Потому что на бордюре рядом с машиной он выбил ровную «строчку», словно пытаясь что-то кому-то объяснить!

— Значит, мне не почудилось! — пробормотала Рита.

— Ты о чем?

— Когда мы лежали возле машины, — пояснила она, — мне показалось, что снайпер прямо-таки «выкладывает» на бордюре узор! Он выбивал бетон, как…

— Как художник?

— Точно! И почему-то в тот момент я перестала бояться.

— А вот это напрасно! — жестко сказал Женька. — То, что снайпер — позер, не говорит о том, что он не имел злого умысла. Скажите, какой нормальный человек станет стрелять в людей, чтобы обратить их внимание на свое мастерство?

— Вот уж да! — поддакнул Борис, беспокойно заерзав в кресле. На взгляд Риты, мужик выглядел слишком уж трезвым для человека, осушившего несколько бокалов алкоголя, — старая привычка сказывается или дело в стрессе?

— То, что в этот раз никто не пострадал, может быть случайностью. А может, снайпер решил с вами поиграть, — продолжал Евгений. — Если стрелял тот же человек, что в последнее время мешает вам жить, вероятнее всего предположить, что он не вполне нормальный.

— Сумасшедший стрелок — вот повезло так повезло! — простонал Бесо.

— Но есть и другой вариант: стрелка наняли для выполнения определенной работы. Пока, очевидно, только напугать кого-то из вас или всех вместе — мы не знаем. Борис, вы точно не хотите ничего рассказать?

— Я?! — изумился Мирский, однако Рите показалось, что он не вполне искренен. Хотя, нет, ей вовсе не показалось: она ведь точно знала, что он лжет — если не в отношении сегодняшнего происшествия, то по поводу многого другого.

— В любом случае, — пожал плечами Евгений, — в ваших интересах поделиться со мной информацией, если таковая появится. А пока я, пожалуй, пойду!

Рита проводила его до выхода.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказала она. — Наедине, без… них всех.

— Так давай выйдем?

— Не сейчас. Сначала я поболтаю с Мирским!

— Я с самого начала говорил, что с этим типом ты наплачешься! — нахмурился Женька. — Он — мелкий гаденыш, и к своей цели он идет напролом, игнорируя любые препятствия!

— Ну, знаешь, в шоу-бизе только так и выживают! — неожиданно для себя самой встала на сторону Мирского Рита. — Тут необходим напор!

— Ты ведь знаешь, что мы с Байрамовым друг друга на дух не переносим, верно? — перебил Фисуненко.

— При чем здесь это? — удивилась она.

— А при том, что он тоже из этого самого шоу-биза.

— И?

— Но Байрамов, несмотря на все свои недостатки, не гад. Он человек, со своими прибамбасами, с кучей понтов… И все же между ним и Мирским лежит пропасть. Твой обожаемый клиент перешагнет через любого, если того потребуют его амбиции… и даже если они этого не потребуют, а просто ему покажется удобней перешагнуть, а не обойти, понимаешь? Ладно, мать, я пойду, а ты поговори с кем считаешь нужным. Бывай!

Вернувшись в кабинет, Рита сказала:

— Думаю, на сегодня мы закончили. Какие у вас планы на завтрашний день?

— Сидеть под кроватью, накрывшись простынями, — пробормотал Жуков, качая головой.

— Переждать, — закивал Бесо. — Чтобы вновь не стать мишенью!

— В смысле — переждать?! — разозлился Мирский. — Вечером у нас по плану запись! И завтра…

— Борис, охолони! — попросил Метревели. — Как вы считаете, Марго, — есть опасность, что нападение повторится?

Она ненадолго задумалась, понимая, что от этого многое зависит. Борис потратил деньги на студию, а в его положении потеря такой суммы весьма чувствительна. С другой стороны, на кону благополучие, а возможно, жизни членов группы, и Рита не могла рисковать.

— Боюсь, опасность велика, — сказала она медленно, обводя взглядом присутствующих. — Поэтому рекомендую провести завтрашний день дома. Вы, конечно, можете поступать как сочтете нужным, ведь у вас есть машина и телохранитель…

— Который уже проявил себя с самой лучшей стороны! — горько усмехнулся Андрей.

— У нас сроки, Марго! — воздел руки к потолку Мирский. — Я не могу позволить, чтобы Black’n’White простаивали, время — деньги!

— Если нас перестреляют по одному, много ты не заработаешь, — тихо заметил Бесо.

— Совершенно верно! — подтвердила Рита. — Я не настаиваю, чтобы вы перестали работать, я лишь прошу взять тайм-аут на то время, пока Фисуненко не разберется со снайпером.

— Поддерживаю! — воскликнул Жуков. — Лично я не намерен рисковать, тем более никаких денег мы пока от проекта не получили…

— Ты хочешь сказать, — неожиданно вступил в разговор до сих пор молчавший Стас, — что за бабки согласился бы подставить голову под пулю?

Голос его прозвучал на удивление холодно и жестко. Павел бросил на Бессонова злобный взгляд.

— Посмотрите-ка, кто заговорил! — едко произнес он, вскакивая на ноги. — А я уж и забыл о твоем существовании… Что неудивительно, учитывая, как недавно ты с нами. Чем плох был Марик, а, Боря? — обратился он к Мирскому. — По крайней мере, его мы знали, а кто такой этот Стас, откуда он взялся? Ведет себя, как тень отца Гамлета — у меня от него мурашки!