Шесть извилин под фуражкой - Михаил Серегин

Однако Андрей, как старший из близнецов, выдержал значительную паузу и сказал:

– Ему не понадобится идти к жене Мочилова, если у нас все получится… Ведь мы к тому времени уже поймаем настоящих злоумышленников.

– И правда, – обрадовался Антон. – Я как-то об этом и не подумал, – и он снова приступил к прерванному занятию, то есть к наблюдению за учительской.

Через несколько минут по расчетам Антона там никого не осталось.

– Все, можно идти, – сообщил он брату.

Близнецы, постоянно оглядываясь, засеменили к учительской, открыли дверь и прошмыгнули внутрь.

– Ты к телефону, а я на шухере, – быстро распределил обязанности Андрей.

Братьям повезло, их бабушка оказалась в своем номере гостиницы.

– Бабуля, привет, это я. Узнала? – быстро заговорил Антон.

– Конечно узнала, Андрюшенька, – уверенно ответила бабушка. – А где Антошенька? С ним все в порядке?

– В порядке, в порядке, – Антон в целях экономии времени не стал объяснять, что он и есть Антошенька, а вовсе не Андрюшенька. – Бабуля, у нас к тебе дело. Нам с Андреем непременно нужно сегодня отлучиться с занятий. Вот мы и хотели, чтобы ты нас забрала. Ты у нас такая умница, всегда что-то придумаешь. Найди какую-нибудь уважительную причину и позвони в школу.

– Вы все такие же сорванцы, – ласково пропела в трубку Антонина Дмитриевна. – В школе вы тоже меня постоянно просили, чтобы я забирала вас с уроков. Вот, помнится…

– Бабушка, – перебил ее Антон, – мне сейчас некогда вспоминать детство, у нас занятия начинаются через пять минут. Так ты придумаешь что-нибудь?

Бабушка помолчала несколько секунд, давая понять, что она немного обижена нетактичным поведением внука, но потом все-таки согласилась.

– Хорошо, что-нибудь придумаю. Куда от вас денешься, – вздохнула она.

– Спасибо, – поблагодарил Антон. – Только побыстрее, – и положил трубку.

– Ну как? – поинтересовался Андрей.

– Все в порядке, только она меня с тобой перепутала.

– Значит, действительно все хорошо, – усмехнулся Андрей.

– Первый признак того, что у бабули хорошее настроение.

– Ой, звонок, – услышав трель, заторопился Андрей. – Бежим!

* * *

Бабушка близнецов выполнила данное внукам обещание уже через полчаса. Выразилось это в визите старшего лейтенанта Ворохватова в кабинет, где у близнецов шли занятия.

– Утконесовы, выйдите на минуту, – с выражением беспокойства на лице приказал он.

Близнецы под удивленными взглядами сокурсников поднялись со своих мест и вышли из кабинета.

– Я расстроен тем, что мне приходится сообщить вам не очень приятную новость, но ваша бабушка попала в больницу, – сообщил Иван Арнольдович.

– Как? Почему? Что с ней случилось? – засыпали его вопросами братья, мгновенно входя в роль и встревоженно глядя на преподавателя.

– Не знаю, что там именно случилось, но, кажется, она попала под машину, – еще более трагическим тоном заявил Ворохватов.

– А-а, – застонал Антон, пошатнулся и схватился рукой за стенку, чтобы не упасть.

– Крепитесь, – только и сказал на это Иван Арнольдович.

Андрей, как настоящий брат и друг, поддержал Антона и смахнул рукавом с глаза невидимую слезу.

– Бабулечка, как же мы теперь без тебя, – всхлипнул он.

– Ну, не думаю, что все настолько серьезно. Как мне сообщили, у нее лишь несколько ушибов. Так что ваша бабушка еще поживет, – поспешил успокоить братьев преподаватель. – Разрешаю вам уйти с занятий, чтобы навестить вашу родственницу. Она, кстати, сейчас в городской больнице, в травматологическом отделении.

– С-спасибо, – все еще продолжая всхлипывать, пробормотал Андрей и повел обессилевшего от страшной новости Антона на улицу.

Правда, за пределами учебного корпуса, бессилие Антона бесследно пропало, да и Андрей перестал всхлипывать и радостно сказал:

– Здорово все получилось. Бабуля у нас молодец, хотя с больницей она явно перегнула. Придумала бы что-нибудь попроще.

– Вам не угодишь, – послышался из-за угла здания голос Антонины Дмитриевны.

– Бабуля! – в один голос закричали близнецы и кинулись в ее объятия.

Антонина Дмитриевна обняла внуков, погладила их по волосам и спросила:

– Ну и как, помог мой приемчик?

– Помог, я даже чуть сам не поверил в то, что ты попала под машину.

– А, это я так, сказала, что первым в голову пришло, – весело отмахнулась бабушка.

– Но что ты тут делаешь? – неожиданно спохватился Антон.

– И как тебя сюда пропустили?

– А я дежурного на воротах своими фирменными рогаликами угостила, он меня и пропустил, – все тем же беззаботным тоном поведала Антонина Дмитриевна.

– Бабушка, ну как же тебе не стыдно, – покачал головой Андрей. – Это же взятка должностному лицу при исполнении.

Однако на бабушку укор внука не произвел никакого впечатления. Она взмахнула накрашенными ресницами, ласково улыбнулась и произнесла:

– Я совсем не поняла, что ты сейчас сказал, но мне нисколько не стыдно, и я очень рада вас видеть. К тому же мне очень хотелось узнать, что за обстоятельства у вас появились, из-за которых вам немедленно понадобилось сбежать с занятий. Рассказывайте немедленно, иначе мигом отшлепаю обоих.

– Бабуля, мы уже не дети, – попытался защититься Андрей.

– Для меня вы всегда будете детьми, – отрезала Антонина Дмитриевна. – А теперь ведите меня туда, где я могу с вами спокойно поговорить, – приказала она.

Близнецы переглянулись и поняли, что спорить с собственной бабушкой бесполезно.

– Ладно, пойдем в нашу комнату, – вздохнул Андрей и, взяв бабушку под локоть, повел ее к общежитию.

Антон по шпионской привычке шел чуть позади, оглядываясь и наблюдая за окружающей местностью, потому что очень боялся, как бы кто-нибудь не увидел Антонину Дмитриевну на территории школы.

* * *

Садюкина Веня обнаружил в спортзале, когда тот приподнимал на снаряде для прыжков в высоту планку повыше, хотя куда уж могло быть выше, курсанты не понимали. Некоторые из учеников даже умудрялись до нее допрыгивать, но при этом касались ее только грудью, а вовсе не перебрасывали через нее тело, как это положено при прыжках в высоту.

Кулапудов кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание, но Фрол Петрович был так занят своим делом, что не обратил на это никакого внимания. Тогда Веня кашлянул еще раз, потом еще, и тут воздух, что называется, попал не в то горло, отчего курсант и вовсе зашелся в неистовом кашле. Вот тут, наконец, Садюкин очнулся. Он опустил планку на пол и обернулся.