Прости за (не) любовь - Айлин Лин

«Интересно, как бы всё сложилось, если бы в кабине разбившегося самолёта были и другие пассажиры?»

Двух современных Робинзонов Крузо ждала карета скорой помощи.

Меньше всего мне хотелось всех этих проверок и других затяжных формальностей. Я мечтала как можно скорее собрать манатки и убраться отсюда. Взять телефон, позвонить домой родным и сообщить, что я жива – вот чего я жаждала на данный момент.

Но бермудские власти решили иначе.

Буквально с первых шагов «на воле» стало ясно – шумиха вокруг пропажи двух иностранных туристов поднялась нешуточная. К тому же, один из них – мировая звезда!

Помимо мобильной бригады из местного бермудского госпиталя заметила полицейский патруль – господи, а они-то зачем?!

Ответ нашелся сразу же. Не успели мы и шагу ступить, как увидели их – местных репортёров, клюнувших на такую золотую жилу. Оно и ясно – «горячий» репортаж принесёт им огромную славу, а значит и деньги.

Пока милая медсестра помогала мне сесть в «скорую», местные стражи порядка, сдерживали этих назойливых папарацци, которые нагло пытались последовать за нами следом.

От такого внимания невольно съежилась. Дилан вёл себя куда спокойнее и попросту не обращал внимания на окружавшую нас суету.

У главных ворот больницы было столь людно, что нас пришлось заводить с чёрного входа. Репортёры, фотографы, журналисты из местных газет (а, может быть, и не только местных) хотели урвать ценные кадры и отхватить себе рассказы о жизни людей на необитаемом острове.

Такой чек-ап я давно не проходила. Начиная от кончиков пальцев и заканчивая пальцами на руках, нас очень тщательно обследовали. Пару дней нам предстояло провести здесь: мой организм работал на износ и страдал от нехватки витаминов и обезвоживания, а недавний укус Дилана требовал более пристального внимания медиков.

Каждого разместили в разных палатах, чему я была несказанно рада. Того, что творилось в самом далёком уголке души, старалась не замечать.

Больничная душевая не отличалась роскошью, но для меня это было совсем неважно, главное вот он – душ и мыло. И даже шампунь!

Около часа стояла под горячим напором воды – как же сильно мне всего этого не хватало!

Стоя под струями воды, вдали от океана, шума джунглей, да и назойливых журналистов, я наконец-то осознала – всё самое страшное позади.

Вот только так ли это на самом деле?

Оставшись наедине с собой, мысли разбежались от переизбытка тревог и переживаний, в итоге запутавшись в невообразимый клубок противоречий.

Я выжила, справилась, смогла – и осталось совсем немного до встречи с родными. И это главное, все остальное второстепенно!

Больше всего хотелось увидеться с детьми. Кирюша и вовсе малыш… А вдруг он забыл меня? Анюта, наверное, обиделась на маму – моя милая, впечатлительная девочка…

При мысли о детях по щекам потекли слезы. Но ради них я готова на всё. Сердцем чувствовала – воссоединение будет крайне эмоциональным и счастливым!

А как пройдет встреча с мужем? Два месяца – приличный срок, за которое могло измениться многое. Вдруг произошедшее сыграет с нашими отношениями злую шутку, и вместо долгожданной близости и искры между нами проляжет пропасть?

Глубоко вздохнув, закрыла глаза и подставила голову под горячие капли.

Однако ещё одна мысль остро напоминала о себе.

То, что произошло между мной и Диланом.

Часть меня корила себя за содеянное, периодически напоминая о семейном статусе. Да-да, это я уже проходила. Мучило меня совершенно другое.

Те чувства, что проснулись во мне после. Ди словно пробудил меня, познакомил меня с той самой, настоящей, Алиной. Он словно нашел ответы на те вопросы, что мучили меня все двенадцать лет брака – кто же я и чего хочу на самом деле?

Мыльная пена приятно пахла персиком. Проведя рукой по бедрам, ярко ощутила ЕГО прикосновения. Его губы словно до сих пор бродили по моему телу…

Я очень хотела запомнить их. И как бы дико не было стыдно за эту минутную слабость, это – самая невероятная и запоминающаяся слабость в моей жизни…

О которой придётся забыть. Спрятать, заковать на сотни замочков и поместить в дальние уголки памяти. И никогда не воспоминать, не возвращаться.

Выбор между отношениями с Ди и семьёй очевиден. Слишком неравнозначные вещи на чаше весов моей судьбы. Семья или я? Родные или мои истинные желания?

«Семья превыше всего!»

В конце концов, каждый из нас чем-то жертвует. А искру в отношениях с Серёжкой мы обязательно разожжём.

В госпитале я провела два дня. Куча капельниц, каких-то пилюль и таблеток… Не люблю больницы.

Больше всего бесило то, что в больнице не давали телефон.

– No phone, no phone, – монотонно повторяла медсестра. Видимо, она точно не знает, что такое – разлука с близкими. На все мои слёзные просьбы хотя бы о минутном звонке домой всегда следовал один и тот же ответ.

Но было и кое-что приятное.

Больничная еда, которая всегда казалась мне пресной и абсолютно отвратительной, здесь показалась просто божественной. Возможно, я настолько отвыкла от привычной еды, что теперь каждое блюдо казалось изысканным деликатесом. Но, что странно, больше трети тарелки я съесть не могла, насыщение приходило достаточно быстро.

Наверное, это даже хорошо. Полнеть не хотелось категорически, вернусь домой и обязательно начну ходить в спортивный зал или на фитнес, чтобы поддерживать своё обновлённое тело в тонусе.

Любопытные журналисты до самой нашей выписки сторожили под окнами палат. Их попытки вторжения в личное пространство поражали своей наглостью. Стоило только подойти к окну, как десятки фотокамер и сотни вспышек буквально ослепляли. Именно поэтому мои шторы чаще всего были закрыты. Хотя, как по мне, куда больше их интересовала персона в соседней палате.

«Мировая звезда после крушения! Как Дилану удалось выжить на необитаемом острове?» – с ухмылкой представляла я пестрящие заголовки статей. Нет, такая жизнь точно не для меня.

В тот вечер к чёрному входу больницы приехала машина. В целом, здоровью спасённых ничего не угрожало, и врачи приняли решение наконец-то отпустить нас домой. Вот только куда именно мы поедем – по отелям или сразу же в аэропорт, – было неясно.

Все эти дни я максимально избегала встречи с Диланом. Ди же также не приходил ко мне, верный слову, он ждал меня, чтобы я поделилась с ним своим решением, но я так и не набралась смелости. При выписке из больницы мы всё же встретились. Выглядел он посвежевшим и отдохнувшим. Было видно, что ему хотелось поговорить со мной, но я опустила глаза и поспешила занять место в машине. Кажется, он без слов понял моё желание.

Машина привезла нас в посольство. Сердце учащённо забилось – я поняла, что именно сейчас решится, когда нас отправят по домам.