Девочки Талера - Дина Ареева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тимур приходит позже. Я знаю, что он встает еще раньше, идет к морю бегать, а потом долго плавает. Иногда я вижу его, идущего к дому с полотенцем, перекинутым через плечо. Он в мокрых шортах, вода стекает по загорелому телу, и я отхожу от окна, ругая себя за то томление, которое при этом возникает внизу живота.
Нельзя думать о нем как о мужчине. Я дала себе слово, что теперь в моей жизни будут только дети. Дважды я шла на поводу у своих чувств и желаний, и теперь просто не имею на это права.
Сегодня мы тоже приходим пораньше. Тимур, наверное, работал, потому что появляется только к десяти, когда солнце уже высоко. Еще час, и я уведу малышей.
— Папочка Тимур! — бежит к нему Полинка, за ней не отстает на своих маленьких ножках Тим. — Мы будем учиться плавать?
Тимур раскрывает дочке объятия, а я набрасываю пляжную тунику. Не хочу лишний раз мелькать перед Талером раздетой, в последнее время он все чаще открыто рассматривает меня, когда думает, что я не вижу.
Впрочем, это не спасает меня от потяжелевшего взгляда. Но Тимур мне вежливо кивает, подхватывает Польку на руки и несет в воду.
— Конечно, принцесска, мы сейчас будем учиться плавать!
Маленький Тим бежит за ними, но в воду сам заходить боится. Стоит у кромки и смотрит, как Тимур с Полькой дурачатся в воде. Нерешительно топчется, тянет ручки, но они не видят. Малыш поворачивается ко мне, трет кулачком глазки и начинает хныкать.
Подбегаю, беру его на руки, пытаюсь утешить. А он уже громко ревет, оборачиваясь на Тимура с Полинкой, и жалобно лепечет. Он еще только пытается говорить, я не всегда его понимаю. Но сейчас ясно, что ему тоже хочется поиграть с ними.
— Сыночек, пойдем мы с тобой поплаваем, — уговариваю Тимку, но он упрямо барахтается в воде и ревет.
Мне его жаль до слез, заворачиваю сына в полотенце, прижимаю к себе и иду в дом. Тимур занят Полькой и не обращает на нас внимания. Я долго утешаю плачущего малыша, пока он не засыпает.
Когда они возвращаются, я кормлю Полинку обедом и тоже укладываю спать. Тимур с нами не ест, хотя я всегда готовлю с расчетом и на него. Алекс тоже стал питаться отдельно, когда у него появился ресторан, и меня это поначалу задевало. Потом привыкла.
Мне нравится готовить, кое-чему меня научил Робби, остальному я училась сама. Когда маленькие дети, поневоле подстраиваешься и переходишь на блюда, которые легкие и полезные. И наверное, Тимуру, как и Алексу, это не нравится, тем более что он требовательный и переборчивый. Я помню, как ему старался угодить Робби.
У нас с Алексом не было ни поваров, ни прислуги, раз в месяц мы пользовались услугами клининга, в остальное время я по дому все делала сама. И мне нравилось, я со всем справлялась. А Алекс, оказывается, все это время мечтал об укомплектованном штате прислуги. Как у Талера…
Я рада, что здесь из обслуживающего персонала только охрана. Они ночуют во флигеле за домом, и я их почти не вижу.
Дети спят, Тимур работает у себя в кабинете. Меня так тянет к морю, что я решаюсь.
— Тимур, — неуверенно останавливаюсь на пороге, — я быстро схожу на пляж, окунусь. Если дети проснутся, можешь позвонить? Они обычно спят два-три часа и не просыпаются, но, если вдруг что, набери меня. Пожалуйста…
Он поднимает голову и недоуменно смотрит пронизывающим взглядом голубых глаз, от которого по телу проходит знакомая дрожь.
— Там сейчас очень жарко, Доминика. Не стоит выходить под такое агрессивное солнце. Почему ты не поплавала утром?
— Я не могла бросить на берегу Тимку.
Он хмурит брови, и я «дожимаю»:
— Я быстро сбегаю, туда и обратно.
Прихожу на пляж, солнце и правда уже припекает. Но я вхожу в воду и замираю от восхищения. Вокруг ног вьется малюсенькая стайка рыбок, вода приятно холодит кожу. Хочется лечь на спину и лежать на поверхности, как это делает Тимур. Но я боюсь утонуть, поэтому просто поднимаю голову и смотрю в небо, голубое как глаза… Моего сына глаза, моего Тима.
Не позволяю себе долго бродить по воде и возвращаюсь обратно. Мне кажется, что в окне мансарды мелькает лицо Тимура, но, когда я поднимаю голову, там уже никого нет.
Вечером готовлю ужин, пока Тимур играет с детьми во дворе. Зову малышей ужинать, Тимур встает и направляется к воротам. Собираюсь с духом и окликаю его вдогонку.
— Тимур! — он удивленно оборачивается. — Я готовлю и на тебя тоже, но ты все время уходишь. Ты скажи, я просто не буду на тебя рассчитывать.
Он замирает и смотрит с таким изумлением, как будто я сообщила о нашествии пришельцев.
— Я правильно понимаю, что ты приглашаешь меня поужинать с вами? — отмирает он наконец. — Или я слишком самоуверен?
У меня хватает сил только чтобы кивнуть.
— А почему ты молчишь столько дней?
— Вся еда в холодильнике, — пожимаю плечами и уже тише добавляю: — Это детская еда, я не использую специи и мало солю, я не уверена, что тебе понравится…
— Понравится, — обрывает он меня со странным придыханием, — я в этом не сомневаюсь…
* * *
Меня снова тянет к морю. После ужина купаю детей, укладываю их спать и снова бегу на пляж. На этот раз не спрашиваю Тимура — я быстро, очень хочется походить в воде, а она ночью теплая, я знаю.
Тимур поблагодарил за ужин и похвалил, сказал, что вкусно. Может, из вежливости, но съел все и даже попросил добавки. Маленький Тим, глядя на него, вдвое быстрее прожевал свою порцию. Если так продлится и дальше, то я буду только рада.
Оставляю на берегу полотенце и одежду, а сама вхожу в темную воду.
Совсем не так как днем. Страшно. И захватывающе. Лунная дорожка серебрит морскую гладь, раскидываю руки и смотрю на звезды, щедро рассыпанные на темном небе. Красиво так, что голова начинает кружиться.
Уходить не хочется, но не сидеть же всю ночь в воде. Выхожу на берег и кутаюсь в полотенце, переоденусь уже в душе. И когда поворачиваюсь к дому, утыкаюсь в прямо в твердую грудь Тимура.
— Что ты здесь делаешь, Ника?
Его голос звучит почти обвиняюще. Мне холодно стоять на песке, и я обхожу Тимура сбоку.
— А что делают вечером на пляже? Купаются.
— Но ты пошла одна!
— Я уже возвращаюсь.
— Почему ты не позвала меня? Мы могли бы вместе поплавать.
— Не могли бы.
— Почему? — он хватает меня за локоть. Отвечаю спокойно, глядя ему в глаза:
— Потому что я не умею плавать.
Он крепче сжимает руку, мне становится больно.
— Ты не умеешь плавать?
— Нет, — пытаюсь отцепить его пальцы, — не умею. Нас не возили на море, разве ты не помнишь? Когда я была беременная Полинкой, Алекс предлагал полететь в Турцию, я тогда у него работала. Но за его счет ехать не хотелось, а свои деньги я откладывала на роды. Мы в прошлом году ездили, когда Тиму годик исполнился. Но разве с двумя детьми это отдых?