Дверь на двушку - Дмитрий Емец

Дина, отвернувшись к колонне, сердито объясняла в телефон:

– Мам, ты такие глупые вопросы задаешь: почему я не дома! Я вообще с кем разговариваю? Меня у-кра-ли! По-хи-ти-ли!

Неизвестно, что ответила ей мама, но Дина, вспылив, нажала на отбой и уставилась на Рину. Рине показалось, что шерсть у Дины стоит дыбом, уши прижаты, а хвост… брр… какой хвост?! Какая шерсть?! Не было у нее никакого хвоста. Просто милая девушка сидела за столом и собиралась ужинать.

– Странно… – сказала Дина. – Моя мама шагу мне не дает ступить. Я каждую неделю меняю пароли в соцсетях! Каких только не подбираю! И «otstan_ja_vzroslaia», и «moia_mama_za_mnoi_sledit» – и она все равно их как-то выясняет! А тут я открытым текстом сообщаю ей, что меня похитили, а она только посмеивается!

– Обычное шныровское чудо. С адресом ШНыра то же самое. Скажи его маме хоть двести раз – она не запомнит, – сказала Рина. – Кстати, советую продумать список вещей, которые вам нужны. Каждый может заказать только восемь предметов. Если предмет не очень индивидуальный, то договаривайтесь, как им делиться, и не дублируйте.

– Принято. Я за всех все обдумаю, – сказала Маша.

– А-атставить! Пмойму, я тебя думать за меня не просил! – вспылил Андрей.

– Ты хочешь сказать, что обдумаешь все за себя сам? – мирно спросила Маша. – Прекрасно! Но давай разберемся в причинах! Тебе важно решить бытовые проблемы или любой ценой настоять на своем?

Андрей угрюмо буркнул «Решу без сопливых!» и уткнулся в тарелку. Рина готова была поспорить, что Маша его укатает еще до завтрашнего дня. У Маши были явные черты лидера: она никогда не злилась, была доброжелательной, упрямой, уверенной в своей правоте и все за всех знала.

Дина пожаловалась на Кузепыча и на пыльные матрасы.

– Кузепыч наша местная достопримечательность! – сказала Рина. – Однажды мы с ним собирались в поход. Поначалу все чуть не умерли, пока он собирался, но потом оказалось, что он взял с собой не просто ВСЕ, а АБСОЛЮТНО ВСЕ. Даже умывальник, проволоку, крючочек и переносную мыльницу.

Откуда-то вынырнул Вовчик и, пользуясь тем, что Окса была в пегасне, вдвинул свой стул между Евой и Диной.

– Здравствуйте, девушки! Я Владимир! – бойко затарахтел он. – Добро пожаловать в наш лягушатник! Сегодня у вас есть замечательная возможность пригласить в гости старшего шныра!

«Разве он старший? – удивилась про себя Рина. – Хотя… ну да, по идее… если мы средние, то он старший… или и мы уже старшие?»

– Мммммррр! – Дина потерлась о плечо Вовчика щекой. Вовчик просиял. Он мало знал кошек и думал, что Дина как-то особенно его выделяет. Откуда ему было знать, что Дина с такой же нежностью могла потереться щекой и о мусорный бак.

Вовчик вертел головой, разрываясь между Диной и Евой. Он еще не определился, за кем ему ухаживать. С Диной было попроще, но и к Еве его тянуло. Она была раскосая, тревожная, с широкими скулами, с каким-то непонятным дразнящим взглядом. Чувство Вовчика усилилось, когда Ева невзначай коснулась его руки. Вовчик ощутил, что между ними пробежала искра… но… мама!.. кажется, это была самая настоящая искра! Совсем не такая, которую имеют в виду, когда говорят «между ними пробежала искра».

– Я тебе нравлюсь? – спросила Ева. Негромко спросила, без кокетства. Просто хотела понять.

Вовчик тревожно заерзал. Спинка стула, на котором он сидел, отчего-то показалась ему горячей.

– Ты… милая… – сказал Вовчик.

– Это приятно, – благосклонно кивнула Ева. Ей, как и всякой девушке, нравилось узнавать о себе разные подробности. – А еще какая я?

– Сложная!

Ева нахмурилась. К ощущению горячей спинки примешался запах расплавленного лака. Вовчик тревожно принюхивался, не понимая, откуда он исходит.

– Так сложная или милая? Определись, пожалуйста! – попросила Ева, и стул, на котором Вовчик сидел, внезапно вспыхнул ровным жарким огнем. Вовчик сорвался с места и, завывая, кинулся наутек. Ева, скрестив на груди руки, последовала за ним. Она любила выяснять все до конца, до финального аккорда.

Рина и Маша совместными усилиями подцепили палкой горящий стул и выбросили его в окно. О том, чтобы потушить огонь, речи даже не шло. Даже металлические части ухитрились расплавиться.

В столовую вошла Алиса, ни на кого не глядя, села и уставилась на молоденькую редиску в тарелке с салатом. Потом взяла вилку и задумалась.

– Почему ты не ешь редиску? – спросила Маша.

– Смотри, какая живая! Трепетная! Как же я могу живое есть? – спокойно сказала Алиса.

– А картошку?

– А вот картошку другое дело! – добивающим движением гладиатора Алиса вонзила вилку в вареную картошку и трижды повторила свой удар. – Сдохни, собака, и корчись! На тебе! На! На! – И она ласково улыбнулась Маше.

– Э-э-э… – промямлила Маша. – В общем, рада познакомиться! Мне кажется, с Евой вы сойдетесь!

Ближе к концу ужина в столовую ворвалась Наста, которую Суповна послала за продуктами.

– Эй, вы, новенькие! – задиристо крикнула она. – Чего у вас такой кислый вид? Вас что, пытали? Пойдете со мной в магазин в Копытово?

– Первый день все-таки… Вдруг сбегут? – засомневался Витяра.

– Тогда уж лучше сбегать со мной вместе! Ну так что, вдовы, идете? А то Рузя меня покинул! – заявила Наста.

– Чего ты ее покинул? – шепотом спросила Рина у Рузи.

Рузя сидел рядышком на маленьком стульчике и ел холодные сосиски, оставшиеся от завтрака. Причем не от сегодняшнего завтрака, а от какого-то давнишнего. Сосиски нашла в холодильнике Суповна, после чего, понюхав, сказала: «Вроде нормальные! Надо их кому-нибудь скормить!» И сразу всем вспомнился Рузя.

– Чего ты Насту бросил? Сходи с ней в Копытово! – шепнула ему Рина.

– Не могу. В понедельник я обжег себе ногу. Наста меня лечит. Если я пойду, она подумает, что нога прошла, – уныло отозвался Рузя и съел еще одну сосиску.

Новички охотно согласились на поход в Копытово. Ева шла в обнимку с Настой, а та задиристо толкала ее кулаком в бок:

– Признавайся, вдова, ты решаешь, что тебе поджечь, или оно само вспыхивает?

– Само.

– То есть просить тебя разжечь сырой костер бесполезно?

Ева задумалась:

– Можно попросить кого-нибудь меня разозлить. Но есть риск, что костер так и останется сырым, а сгорит весь лес.

Наста хохотнула и, перемахнув через шныровский забор, одна из секций которого была вынесена в поле, потому что граница расширилась и надо было как-то наметить новую, спрыгнула на противоположную сторону.

– Ты мне нравишься! Я тебя никогда не убью! Ты тоже чокнутая, как и я! – заявила Ева, спрыгивая с забора вслед за Настой.

– Хороший комплимент! Лучший в моей жизни! Тогда я тебя тоже не пристрелю! – И, прокрутив в руке точно по волшебству возникший шнеппер, Наста хлопнула Еву по плечу.