Тихоня - Джоанн Макгрегор

Десять минут спустя я вернулась в автобус со своей контрабандой в коричневом бумажном пакете.

– Держи, – сказала я, давая ему в руки большой жиронепроницаемый пакет, наполненный источающими жар золотистыми чипсами, выкупанными в уксусе и посыпанными солью. – В народе их называют слэп-чипсы.

– Картошка фри! Роми, ты добрая женщина. И милосердная, – прибавил он уже с набитым ртом, запихивая в рот горячие ломтики. Он застонал от удовольствия и закатил глаза.

– Может, вам двоим нужен отдельный кабинет? – Я показала на него и на чипсы.

Логан ухмыльнулся и съел еще несколько.

– Потрясающе, – сказал он, глядя мне прямо в глаза.

Я смутилась и опустила взгляд. Автобус затрясся, заводясь, и я вытащила из бумажного пакета бутылку пива.

Улыбка Логана стала шире.

– Они тебе это продали?

– Мы можем покупать и пить алкоголь здесь, если нам исполнилось восемнадцать, – объяснила я.

– Славно.

– Но и водить автомобиль нам разрешается только с восемнадцати лет.

– Поневоле начнешь восхищаться законодателями, которые сопоставили одно с другим, – сказал он, смеясь.

У Логана чудесный смех. Каждый раз, когда он смеется, где-то рождается единорог.

– Так можно мне пиво? – Он попытался взять бутылку, но я подняла ее так, что ему было не дотянуться.

– Ты получишь это, – я легонько постучала по прохладному зеленому стеклу бутылки, за которым роились крохотные пенные пузырьки, – когда правильно произнесешь слово слэп. Слэп произносится как С-Л-Э-Э-П.

– Слеп, – сказал он сразу же как «след».

– Нет, слэ-эп.

– Слэйп. – В его голосе зазвучало отчаяние.

Когда я наблюдала за тем, как движутся его губы, напряженно выводя непривычный звук, мне приходилось бороться с собой, чтобы не наклониться и не снять с них своими прилипшие крупинки соли от чипсов.

– Это произносится как «степ», а не как «стейк». Слэ-э-эп, – сказала я.

– Слэп?

– Очень хорошо!

Я сняла крышку с бутылки, передала ее ему и стала смотреть, как движется его адамово яблоко, в то время как он делал большие глотки.

– Там был твой постер – в окне магазина, – я указала назад, на деревню. – Странно, что даже в таком отдаленном местечке ты знаменит.

– Да, от «Зверя» нигде нет спасения, – промолвил он, и в его голосе прозвучали нотки сожаления.

Не зная, что ответить, я раскрыла свой пакет чипсов, но они и близко не доставили мне такого удовольствия, как то, что я испытала от созерцания трапезы Логана. Наконец он облизал соль с пальцев, допил пиво и вздохнул.

– О’кей, теперь, когда ты насытился, что ты хочешь узнать об акулах?

– Ничего, если честно. Уверен, что многое пойму и так, когда увижу их в пятницу.

– Но… ты сказал, что только потому сел с нами в автобус, что хотел больше узнать про них.

– Я соврал. – Он положил голову на сиденье, закрыл глаза и зевнул.

– Почему?

– Силла и Бритни слишком много болтают о бессмысленной ерунде. Кроме того, – он открыл один глаз и уставился на меня, – мне нужна личная помощница. Мне просто необходимо, чтобы она была рядом.

У меня дыхание сперло.

– Для чего?

Он молчал долгую минуту, прежде чем ответить:

– Ясное дело, запрещенная еда. И ради музыки, у тебя ведь есть айпод?

– А у тебя нет?

– Мы можем послушать с твоего.

Я вынула айпод из сумки и предложила ему выбрать музыку.

– У тебя тут хорошая музыка, Роми, о, и есть необычное… Я хочу послушать вот эту, «Колыбельную китов».

Я придвинулась к нему и дала ему наушник, а другой вставила себе в ухо. И мы так и ехали через сгущающуюся африканскую ночь, слушая таинственные песни китов, что переговаривались друг с другом на бескрайних океанских просторах. Вскоре Логан задремал. Его голова опустилась мне на плечо, а наши руки, бока и ноги соприкасались в дюжине мест, рождая жар и ощущение близости.

Не двигая ни единым мускулом, кроме глазных яблок, – я не хотела оттолкнуть его, – я взглянула ему в лицо. Непокорный локон опять упал ему на глаза. У меня зачесались руки от желания убрать этот локон с его лица, запустить пальцы ему в волосы и пропустить их сквозь пальцы, прикоснуться к его шее, но я прекрасно помнила обо всех, кто мог за нами следить. Любой в этом автобусе мог донести на нас Силле, так что я держала руки на коленях, чопорная, как монашка, и когда бы кто ни посмотрел на нас, я пожимала плечом, закатывала глаза, указывала на Логана и делала гримасу, говорившую: «Звезды – что с ними поделаешь?»

Но я позволила себе глубоко дышать. Никто не мог видеть этого, а Логан пах превосходно – немного потом, но это было мне по вкусу.

Я могла бы просидеть так счастливо еще несколько недель, но автобус очень скоро стал замедлять ход, чтобы съехать с шоссе. Когда мы остановились на ярко освещенном перекрестке, я посмотрела в окно. И прямо в глаза Бритни Вокс.

Вип-автобус стоял рядом с нашим – на соседней линии. И Бритни, находясь всего в двух метрах от нас, заметила голову Логана на моем плече. У нее отвисла челюсть от изумления, а в глазах вспыхнула ярость. Вот дерьмо.

Я вытащила наушник, махнула им в сторону Логана, скривила рот и закатила глаза, пытаясь при помощи этой отчаянной пантомимы убедить ее, что его голова оттого только на моем плече, что мы слушали музыку.

Сверля меня взглядом прищуренных глаз и сжав рот в прямую линию, Бритни ткнула указательным пальцем себе в грудь, затем – указательным и средним себе в глаза и затем показала ими в мою сторону.

Автобус поехал дальше, и я ее больше не видела. Но ее предупреждение еще звучало у меня в ушах так, словно она громко прокричала его: «Я слежу за тобой!»

Киноиндустрия оказалась так далека от морского мира моих родителей, насколько это вообще возможно, и вскоре я ощутила, что научилась ходить по земле на собственных ногах. Я вся отдалась работе, старалась показать себя дисциплинированной и стоящей и удивляла изредка даже саму себя всплесками своей суперэффективности.

Во вторник я применила карате-прием и пинком привела в порядок умирающий кондиционер в комнате Логана, заслужила благодарность Полипа, отыскав ему местного поставщика живых насекомых для дракончиков, и приметила магазинчик с поистине неиссякаемыми запасами диетического «Доктора Пеппера» для Логана. К своему собственному удовольствию, я нашла новый бренд минеральной воды, которая продавалась в бутылках с особым носиком, – питье из нее сопровождалось забавными звуками, вызывающими улыбки. Всякий раз перед тем, как глотнуть из бутылки, Логан издавал звук, напоминающий звук поцелуя. А я таяла, как плитка молочного шоколада, которую положили на солнце!