Считается убийством - Миранда Джеймс

– Иду-иду.

Мы пересекли холл, Пендерграст отрыл дверь и пропустил меня вперед. Александра читала, при виде отца она отложила бумаги и встала.

– Как все прошло?

– В целом так, как я и предполагал, – в голосе Пендерграста звучал смех, и Александра ответила улыбкой.

Я огляделся в поисках Шона, Дизеля и Данте. Ни сына, ни пуделя не было, а Дизель вышел из-за дивана и приблизился ко мне, мяукая. Он потерся о мою ногу, и я почесал его за ухом.

– А где Шон? – спросил я. – Выгуливает собаку?

Александра с натянутой улыбкой кивнула:

– Да, он ушел минут двадцать назад. Вероятно, скоро вернется.

– Безусловно, – ответил я. Мне хотелось кое-что обсудить с Пендерграстом и Александрой, и момент был вполне подходящий. – Скажите, К. К., шериф Берри не говорила вам про экземпляр «Тамерлана» Эдгара По?

Пендерграст нахмурился и покачал головой:

– Нет, она мне ничего не говорила. Это книга из коллекции Джеймса?

Канеша наверняка рассердится, что они узнали об этом от меня, а не от нее, но жалеть о сказанном было поздно.

– Не исключено, – сказал я.

Я рассказал о двух письмах, найденных под рукой мистера Делакорта, и о том, на какие выводы они нас с Канешей навели.

– Я не слышал от Джеймса, что он собирается приобрести эту вещь, – сказал Пендерграст. Он посмотрел на дочь, та покачала головой, и он снова повернулся ко мне. – Обычно он советовался со мной перед крупными покупками, но не всегда.

– Если эта книга все-таки была куплена, весьма вероятно, что ее украли, – сказал я. – Он, конечно, делился с вами подозрениями, что коллекцию расхищают?

– Делился, – сказала Александра. – Ваша задача выяснить, пропало ли что-нибудь и если да, то что.

– Миссис Моррис говорила, что в доме был обыск, – сказал я. – Не знаете ли случайно, не нашлось ли чего-нибудь существенного?

– Пока не знаю, – ответил Пендерграст. – Это один из вопросов, которые я собираюсь обсудить с шерифом Берри. Если обнаружится что-нибудь, связанное с коллекцией книг, я вам обязательно расскажу, что именно.

– Спасибо, буду вам очень признателен, – сказал я и решился задать еще один рискованный вопрос: – А по поводу смерти мистера Делакорта уже вынесено официальное заключение? Причина естественная, или это убийство?

Пендерграст напугал меня, рассмеявшись отрывисто:

– Еще бы не убийство! Я это понял, едва мне рассказали, как выглядело тело.

– В каком смысле? Должен признаться, я и сам подумал, что его отравили, – я содрогнулся, снова вспомнив труп мистера Делакорта; видимо, мне его теперь никогда не забыть.

– У Джеймса была сильнейшая аллергия на арахис, – сказал Пендерграст, и теперь его тон стал мрачным. – Распухший язык, красные пятна – симптомы аллергической реакции. На самом деле убить Джеймса было проще простого: подсунуть ему что-нибудь с арахисом и не позволить принять лекарство, когда он понял, что случилось, – он помолчал. – И кто-то из его семейства так и сделал.

От этих слов у меня подкатила к горлу тошнота. Сам я старался особо не размышлять о том, как отравление характеризует убийцу, но когда узнал, что у мистера Делакорта была аллергия, мне стало физически плохо. Кто-то из семьи, хладнокровно все рассчитав, подсунул ему арахис, стоял и смотрел, как он сначала ест, потом умирает – картина совершенно чудовищная.

Александра встревоженно подошла ко мне. С ее помощью я добрался до дивана и сел, она склонилась надо мной с озабоченным видом. Дизель почувствовал, что мне нехорошо, мяукнул и тоже запрыгнул на диван.

– Принести вам чего-нибудь? – спросила Александра.

– Что вы сделали с моим отцом?!

Свирепый крик Шона испугал не только ее, но и меня. Я поднял глаза и увидел, как он возвышается над нами с перекошенным от ярости лицом.

– Пап, ты жив? Что тут творится? – Шон был готов рвать и метать. Вокруг него, поскуливая, метался Данте. Дизель заворчал, и я приобнял его, чтобы успокоить.

– Я в порядке, ничего страшного не случилось. Просто К. К. сказал кое-что, что на меня так подействовало.

– И что он сказал?

Александра отошла от меня и встала рядом с отцом, Шон проводил ее воинственным взглядом.

Пендерграст улыбнулся:

– Успокойтесь, молодой человек. Мы обсуждали смерть Джеймса, я объяснил, что у него была аллергия на арахис, а кто-то из семьи намеренно дал ему орехи.

Шон, нахмурившись, посмотрел на меня:

– И поэтому на тебе лица нет? Не понимаю.

Его расспросы начали мне надоедать.

– Меня потряс хладнокровный способ убийства – накормить человека тем, что точно его убьет. А может, еще и наблюдать, как он умирает…

– Ну, тогда ясно, – раздражение на лице Шона сменилось отвращением. – Да, видимо, кто-то его ненавидел…

– К сожалению, Джеймс пробуждал в родственниках самые дурные качества. Так всегда происходит там, где замешаны деньги, – Пендерграст взглянул на часы. – Что ж, я должен вас покинуть: шериф Берри явится с минуты на минуту. Александра, будь добра, идем со мной.

– Да, сэр, – Александра взяла свой пиджак и портфель, но прежде чем выйти из комнаты вслед за отцом, обратилась ко мне: – Мистер Гаррис, пожалуйста, скажите мне, если я могу вам быть чем-то полезна.

Ее взгляд скользнул по Шону, она поморщилась, словно от неприятного запаха, и повернулась, чтобы уйти, но тот вдруг заговорил:

– Мисс Пендерграст, я прошу прощения. Я испугался за отца и неправильно вас понял.

Мне показалось, что извиняется он через силу – но пусть хотя бы так. Александра повернулась к Шону:

– Извинения приняты, мистер Гаррис. Как ни трудно вам в это поверить, но я вам не враг, – с этими словами она вышла из комнаты.

Шон хмуро посмотрел ей вслед, но когда заметил, что я за ним наблюдаю, притворился равнодушным.

– Значит, теперь мы должны торчать тут и ждать дальнейших указаний? – Он сел на стул у дивана, и Дизель запрыгнул к нему на колени.

– Мы ждем, когда нам скажут, что в библиотеке снова можно работать, – ответил я. – К.К. обещал, что спросит об этом Канешу.

– Ты ведь собираешься домой, если нас сегодня туда не пустят?

– Ну да, – сказал я.

Шон кивнул. Он вытащил мобильный телефон и принялся тыкать в кнопки, из чего я сделал вывод, что беседовать сейчас он не расположен. Я и сам не чувствовал желания вызывать Шона на разговор. У меня пересохло в горле, и Дизель, скорее всего, тоже хотел пить. Я встал и сказал, что пойду на кухню.

Шон кивнул, не отрываясь от телефона. Данте приоткрыл один глаз и снова закрыл.