Сестра - Луиза Дженсен

Тэмсин морщится, как будто обнаружила в салате гусеницу.

– Ничего. Сейчас вы здесь. – Она снимает с мягкой вешалки длинное, до пола оливково-зеленое платье. – Это новая весенняя коллекция. – Она помогает мне его надеть. Я выпрямляю позвоночник, и она застегивает молнию на спине. Платье тяжелое, оно плотно облегает грудную клетку.

– Знаете, мне в нем придется есть. – Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть в зеркало. Все мысли о еде улетучиваются, когда я смотрю на свое отражение.

– Хорошее, правда? Я сделала правильный выбор.

Мэрилин Монро отдыхает. Я выгляжу в гламурном стиле старого Голливуда; изгибы фигуры подчеркнуты, выпуклости скрыты.

– Это невероятно. – Я глажу материал. – В жизни бы никогда его не выбрала. Мама носит много зеленого, но я никогда не думала, что мне он тоже пойдет.

– Вот поэтому вам нужна я, – говорит Тэмсин. – «Ибэй»? Фу! А теперь аксессуары…

Золотое, плотно прилегающее ожерелье закрепляется у меня на шее, подходящий к нему браслет охватывает запястье.

Действуй уверенно, повторяла мне Чарли. Играй роль, пока роль не станет тобой. В этом платье я чувствую себя уверенной. Даже сексуальной. Кто бы мог подумать, что одежда наделяет такими возможностями? Я делаю селфи и отсылаю его Эсме.

Занавески распахиваются.

– Смотри, Анна, – кручусь я перед ней. – Что ты думаешь?

– Честно? – Она морщит нос.

– Честно. – Я опускаю руки к животу, словно таким образом я силюсь удержать на месте свою уверенность, не дать ей улетучиться.

Анна осматривает меня с ног до головы.

– Я считаю, что крупные девушки должны держаться черного. Им это гораздо больше идет.

Я закрываю глаза, чтобы не видеть своих многочисленных отражений. Как нелепо думать, что я могу быть чем-то другим, чем то, что я есть.

– Я несогласна, – говорит Тэмсин.

– Но вы стараетесь продать вещь, не так ли? А я говорю как ее лучшая подруга.

– Я думаю, у Грейс красивая фигура. У многих наших клиенток четырнадцатый размер.

– Грейс красива внутренне – это самое главное.

– Кто-нибудь расстегнет мне молнию? – со злостью говорю я. Мне жарко и неуютно, я чувствую себя взбитой подушкой – бесформенной и бугристой.

– Давайте примерим черное, Тэмсин.

В черном я ощущаю скуку.

– Вот это выглядит отлично, – говорит Анна. – Оно действительно скрывает выпуклости твоего живота. Я думаю, тебе надо его взять.

Пищит мой телефон. Эсме пишет: «Дорогая, ты выглядишь шикарно».

– Эсме зеленое нравится.

– Эсме здесь нет, – говорит Анна. – Невозможно увидеть на фото все стороны. Впрочем, тебе решать, я просто стараюсь помочь. Черное прослужит тебе не один год – это классика, и в нем ты не выглядишь такой бугристой, как в зеленом.

– Я не выбираю платья, в которых люди выглядят бугристыми. – Тэмсин бросает на Анну испепеляющий взгляд. – Это платье не такое сногсшибательное, как зеленое, но оно вполне приемлемо.

– Мне зеленое нравилось.

– Рада, что у тебя достаточно уверенности, чтобы чувствовать себя в нем уютно, – говорит Анна. – Честное слово, Грейс, Дэн с гордостью поведет тебя под руку, как бы ты ни выглядела.

– Если вы хотите примерить оба платья дома, у вас есть четырнадцать дней, чтобы сделать возврат, при условии, что вещь не будет поношена и на ней сохранится ярлык.

– Я возьму оба.

На кассе платья складываются, завертываются в тонкую душистую бумагу и помещаются в коробку, на которой рассыпаны серебряные звезды.

– Вы берете красное шелковое платье? – спрашивает Тэмсин у Анны.

– Я не могу себе его позволить и не знаю, куда в нем ходить.

– Никогда не помешает иметь вечернее платье, на тот случай если вдруг представится благоприятная возможность. Это эксклюзивная вещь. Очень красивая, не так ли?

– Да. Но все равно мне придется отказаться.

– Позволь мне купить его для тебя, – говорю я.

– Я не могу позволить тебе заплатить, ты уже так много для меня сделала.

– Но я хочу. Это в знак благодарности тебе за все. Знакомство с тобой по-настоящему меня встряхнуло, и мне очень понравился день в спа-салоне. Бог знает, что бы я надела сегодня вечером, если бы ты не привела меня сюда.

– Спасибо, Грейс. – Анна стискивает меня в объятиях и бежит за платьем.

– Вы хорошие подруги, да? – спрашивает Тэмсин.

– Да, – говорю я. – Мы подруги.

Дверь бутика захлопывается за нами, и я стою, моргая от солнечного света, глубоко вдыхая свежий воздух, не до конца веря, что только что потратила почти триста фунтов. Надеюсь, что смогу перехватить выписку по счету кредитной карты, прежде чем Дэн ее увидит.

– Пойдем выпьем кофе, – говорит Анна. – Я угощаю.

– Да. Не пойти ли нам… – Я осекаюсь. На противоположной стороне улицы стоит, уставившись на меня, человек в черном пальто. Тот ли это самый человек, что смотрел на меня возле кафе и на кладбище, когда я была там с Лекси? Водитель красной машины?

Я сжимаю руку Анны.

– Нет времени на расспросы, но не можешь ли ты разобрать, вон тот человек мужчина или женщина? – Я указываю на темную фигуру.

Анна щурится и сдвигает солнечные очки с макушки на глаза.

– Я ничего не вижу. Слишком ярко. Постой здесь. – Она мчится через дорогу, но пока добирается до нужного места, фигура уже исчезает, и я не вполне уверена, был ли там кто-то вообще.

Пустые вешалки в моем шкафу задребезжали друг о друга – это я вытащила еще одно платье, приложила его к себе и отбросила на пол. Несмотря на недосып – мы с мамой проговорили до рассвета – и похмелье, я в этот вечер хотела выглядеть как можно лучше. Кто бы мог подумать, что я получу Дэна и восстановлю отношения с мамой, и всё в одну ночь.

Я коснулась губ двумя пальцами. Они горели, когда я думала о поцелуе минувшей ночи, и счастье пузырилось во мне, как шампанское. Мы с Чарли всего лишь собирались в местный паб на свидание с Беном и Дэном, но я уделила повышенное внимание макияжу: чуть сильнее подвела глаза, нанесла больше блеска на губы. Пускай это был всего лишь воскресный вечер, но ощущение было как от особого случая. И в довершение всего я была уже достаточно взрослой, чтобы на законных основаниях употреблять алкоголь. Не то что прежде, когда я сидела в уголке, теребя в руках кока-колу, и украдкой, пока не видит хозяин паба Майк, подливала в стакан водку из четвертинки, которую прятала в своей сумке Чарли.

Послышался стук в дверь.

– Входи.