Сладкое искушение - Венди Хаггинс

— Да, — с чистой злобой говорю я. — Некоторым из нас приходится задумываться о таком. Спасибо, что напомнил.

Меня слишком отвлек наш разговор, так что тяжелые шаги я улавливаю поздно. Глаза Коупа расширяются, когда он всматривается мне за спину, и я разворачиваюсь, выбросив свой складной нож и выставив его перед собой. Где всего в паре шагов от нас стоит Белиал, выглядя подобно смертоносной бомбе.

Он с улыбкой смотрит на мой нож, по его лицу стекают капли дождя.

— Опусти его, мальчишка. Простите, что прерываю ваш праздник тестостерона.

Трясущейся рукой я складываю нож и убираю в карман. Босая Анна бегом спускается по ступенькам и останавливается рядом с нами.

Она смотрит на Белиала и кричит:

— Папа! — Она прижимает руки ко рту, глядя между нами. Когда Белиал поворачивается лицом к ней, руки ее безвольно повисают по бокам и лицо мрачнеет.

— Это был ты, — шепчет она. — Ты подослал их.

Я резко поворачиваю голову к Белиалу и вижу, как у него напрягается челюсть. Вдруг все проясняется, и я едва не оседаю. Он подослал к ней шептунов. Анна не находится под подозрением, а ее отец не хочет ей навредить. Он пытается ее натаскать. Он заставил ее признать и увидеть демонов. Это прекрасно и ужасно одновременно.

Обернувшись к нам с Копано, Белиал делает шаг вперед и нависает над нами, пристально глядя. Очевидно, что этот мужчина хочет защитить свою дочь, и сейчас он смотрит на нас, как на угрозу. Меня опаляет стыдом от осознания той глупости, из-за которой мы спорили, когда на карту поставлены проблемы покрупнее.

— Этому, — говорит Белиал, указывая между Коупом, Анной и мной, — не бывать. Анна вас больше не должна волновать. Вы меня услышали?

Я киваю, но ни за что на свете не перестану думать об Анне. Я уже слишком увяз.

— Тогда проваливайте отсюда, — тихим голосом приказывает он. — И научитесь владеть собой.

Анна смотрит вниз на землю, на падающие капли дождя. Я ухожу, ни на кого не оборачиваясь и не глядя, залезаю в машину и еду сквозь шторм. Глядя только вперед.

"Послание любви" Кайден Роу.

Как написать послание любви,

Когда перед глазами чистый лист.

Как чувства мне облечь в слова.

Когда я нежности не испытал.

А мысли вихрем в голове,

Все превращают в клевый бит.

Который я в слова пытаюсь обратить.

О да, в слова пытаюсь обратить.

Мы словно день и ночь,

Как лед и пламя.

Сгораем, словно свечи на ветру,

Отбрось свои сомненья, право, — я искру разожгу.

А после, в сумраке ночи,

Сплетаясь в пламени сияющих огней,

Своею нежностью меня ты очаруй

И в омут пылкой страсти затяни.

ПРИПЕВ:

Позволь мне быть с тобой, не уходи

И пламя рвется из груди.

Когда ты рядом, я живу,

Отбросив страхи и страданья.

Согрей меня своим теплом,

Я жажду твоего касанья.

Твоя улыбка дарит целый мир,

И я не в силах от нее закрыться.

И как тебе любовное посланье?

Затронул душу я твою?

А если нет, то я не сдамся —

Добьюсь того, чего хочу.

Будь уверена, все так и будет, детка

Повысь же ставку, задачу усложни.

Теперь скорее приближайся к микрофону.

Привет, ты запоешь через 1,2,3…

ПРИПЕВ:

Пламя роз и синева фиалок —

Избитая фигня, она не для тебя.

Мое послание любви увидишь ты во взгляде —

Под маску лжи лишь только загляни.

"Что ты прекрасна, милая, и дело не в тебе,

Дело во мне — я чудак."

"Whataya Want from Me?" Adam Lambert

Я всегда воспринимал жизнь, как игру. Шаг за шагом перемещался по игральной доске, из всего выжимал удовольствие, но в остальном всегда чувствовал себя отстраненно. Пока не случилось нечто особенное, изменившее все и вся. Жизнь для меня по-прежнему — игра, только правила у нее изменились. И теперь каждый ход слишком зыбкий и несет за собой неизвестность.

Снова и снова я вспоминаю тот вечер — тот отель, и как она сидит на кровати. Этот образ въелся в мой разум — она прижимает руки к практически обнаженной груди, в то время как флюоресцирующая розовая аура обволакивает ее, удивительно красивая.

Этот образ. Он сносит мне крышу. Режет без ножа.

Теперь она в безопасности — если это понятие вообще можно применить к Нефилиму — под опекой отца. Каждый раз, когда отец уезжает в Нью-Йорк, мне приходиться подавлять желание съездить и проведать ее. Я напоминаю себе, что нас могут засечь шептуны, что я и так уже достаточно искусил судьбу, проведя с Анной столько времени. Я потерял осторожность.

Я работаю только тогда, когда отец находится в Атланте. Я знаю: чертовски опасно ограничивать себя всего несколькими перепихами в неделю, но Анна заразила меня своей жаждой чего-то более существенного. Только ей подвластно заполнить глубокую пустоту в моей душе.

Прошло больше двух месяцев с нашей последней встречи. На прошлой неделе, заприметив Джея на одной из вечеринок, я поддался порыву отчаяния.

— Слышал о тусе в честь Хэллоуина? — спросил тогда я. Старый-добрый Джей, как я и рассчитывал, воссиял после моего приглашения. Не уверен, что он приведет Анну, но попытка не пытка.

Возможно, она не придет. Умная девушка не пришла бы. Хэллоуин — любимый праздник демонов, именно в эту ночь они больше всего любят нашептывать свои пустые, но такие сладкие обещания.

Я не показал отцу свой костюм. Лучший, чтобы спрятаться от всех людей. Только одна девушка сможет узнать меня в костюме огромной гориллы. По сияющему красному знаку на груди примата.

Хэллоуин всегда был моим любимым праздником: люди наряжались так, как не позволили бы себе в обычные дни. В этот день снимались запреты, и даже без воздействия наркотиков и алкоголя в воздухе витало пьянящее возбуждение.

Голова гориллы отвратительно воняет, да и внутри этой проклятой штуковины невыносимо жарко. Весь на нервах и в отсутствии вентиляции, я ужасно потею. Сквозь сетчатые отверстия для глаз я поглядываю на толпу. Сюда пришло, должно быть, не менее нескольких сотен человек, и все, чтобы посмотреть на выступление пяти групп. Мы сегодня не играем, хотя уверен, Радж, Майкл и Беннет где-то здесь.