Конец света - Василий Головачев

Подъём из бездны памяти проходил неспокойно, словно он поднимался со дна моря сквозь косяк пираний, норовивших укусить его или уколоть плавником. Самое интересное, что Потапов понимал процесс: организм находился в состоянии ментального озарения и сопротивлялся заложенной в глубинах психики чужой программе, но ему это плохо удавалось. Всё-таки те, кто кодировал Потапова, использовали слишком мощную аппаратуру подавления воли и встроили помимо целевого приказа ещё и дополнительные защитные пси-контуры типа программы самоликвидации, срабатывающей при попытке внешнего воздействия на мозг заминированного. Потапова никто не допрашивал, по сути, он «допросил себя сам», но от этого легче не становилось. Программа самоликвидации вибрировала на грани срабатывания, и удерживать её было невероятно трудно. Зато теперь Михаил знал всё.

Николай Наумович Калажников действительно работал над созданием «фотонных» объектов, в том числе живых – кошек, собак, людей, птиц, то есть объектов, энергетика которых становилась нестабильной из-за внедрения с помощью нанотехнологии в психику инфламмасомы – кластера нанороботов, превращавшихся в излучение от малейшего толчка. Таким толчком мог быть и внушенный приказ включить себя «на извержение», что уже продемонстрировали взрывы в ресторане «Терпсихора» и у кафе «Тихий омут».

Агропромышленная корпорация «Восток» действительно представляла собой секретную лабораторию по разработке «фотонных» мин и бомб, где Калажников работал уже четыре года, добившись значительных успехов.

Дарья Калажникова действительно не была виновата в захвате Потапова, к тому же сама она тоже была запрограммирована на самоликвидацию, а приказ мог поступить в любой момент. Жить ей осталось, судя по всему, всего несколько дней. Или часов. В зависимости от поведения. Но подчиняться командиру «Аргуса» она не хотела, как её ни заставляли. В Потапове она увидела крохотную надежду на освобождение от смертельно надоевшей опеки, и в том, что Потаповым заинтересовалась служба безопасности лаборатории, её вины не было.

И, наконец, Потапов узнал, что стал живой «фотонной» миной и должен уничтожить Щербатова, встретившись с ним в Управлении, а заодно и все материалы дела.

Посидев на диване, оглушённый свалившейся на голову бедой, борясь с желанием сунуть в рот ствол пистолета и спустить курок, Потапов потащился на кухню, машинально вскипятил чайник, выпил чашку чая, не ощущая ни вкуса, ни запаха, ни температуры, тщательно вымыл посуду, оделся и принял решение. Время работало против него, скоро (точного времени он не знал) должна была сработать команда «извержения», и до этого момента он должен был успеть сделать то, что задумал.

Конечно, за ним следили.

Он вычислил наблюдателей сразу, как только вышел из подъезда походкой занятого своими мыслями человека, направился к своей машине, стоящей во дворе дома, открыл капот и сделал вид, что занят ремонтом.

Во-первых, на глаза попался старик, по-прежнему делавший вид, что выгуливает собаку. Во-вторых, в серой «Ауди»-«шестёрке» у соседнего подъезда сидели двое крепких ребят и делали вид, что слушают музыку.

Потапов закрыл капот и подошел к ним, вытирая руки тряпкой. Наклонился и, когда водитель опустил боковое стекло, подчиняясь правилам вежливости, с улыбкой воткнул палец ему в сонную артерию. Соседа водителя он успокоил по-другому, ударив его в кадык костяшками пальцев.

Затем Потапов догнал за углом старика-филера и без жалости вырубил ударом ребра ладони по бугорку на затылке. После этого спокойно поднялся к дому Дарьи, вошёл в подъезд и дождался появления охраны Калажникова: двое парней влетели в подъезд, обалдевшие от неожиданного появления «объекта», и налетели на Михаила, действующего жёстко и надёжно, не отвлекаясь на сострадание к бедным «шестёркам».

Дверь в квартиру Калажниковых открыл белобрысый знакомец Потапова, с которым девушка ссорилась в ресторане. Он успел лишь округлить глаза и открыть рот, чтобы задать вопрос, и отлетел в глубь прихожей от удара в лоб. Второго телохранителя взять на приём не удалось, он выхватил пистолет и готов был открыть стрельбу, поэтому Потапов выстрелил первым.

Дарья спала, судя по тому, что она выскочила в гостиную в одной ночной рубашке от звука выстрела. Больше в квартире никого не оказалось. Если Калажников и собирался отдыхать, как он обещал, то не дома. Дарья перевела затуманенный взгляд с телохранителя на Потапова, глаза её расширились, она хотела закричать, и Михаил зажал ей рот рукой.

– Тихо! Это я. Собирайся.

– За-зачем?! К-куда?

– Собирайся, если хочешь мне помочь и выжить сама.

– Что происходит? Почему ты здесь?! Ты же должен…

– Они меня отпустили. Всадили программу и отпустили. Быстрее, у нас мало времени.

Дарья глянула на лицо Потапова и повиновалась, проглотив возражения. Через несколько минут она появилась, одетая в свой белый костюмчик, взяла сумочку, косясь на не подающих признаков жизни телохранителей, надела туфли, и они покинули квартиру, тихо закрыв за собой дверь.

В машине Потапов рассказал Дарье всё, что знал сам, и погнал «Ягуар» по Алабяна, через улицу Космонавта Волкова, по Большой Академической, по направлению к Тимирязевской сельхозакадемии. Дарья выслушала его признание молча, и, глядя на её застывшее лицо, Потапов пожалел, что втянул девушку в эту историю. Впрочем, не он втянул её, а её отец, да и отступать не хотелось, времени до «часа ноль» оставалось всё меньше и меньше, а ему ещё надо было пройти на территорию академии, найти лабораторию «Восток» и…

– Ты хочешь… взорвать собой лабораторию?! – подала наконец голос девушка, повернув к нему бледное лицо с привычно прикушенной губой.

– Да, – сказал он почти спокойно, стиснув зубы. – Ты должна мне помочь пройти туда, тебя там знают.

– А если там сейчас… отец?

– Он сказал, что пойдёт отдыхать. Тебе его жаль? А вот он тебя не пожалел, приговорил «к свету», как и меня.

– Я не верю…

Потапов угрюмо усмехнулся.

– Это уже ничего не изменит. Но уж очень ты строптива, как он выразился, да и свидетель опасный.

– А если я откажусь тебе помогать?

– Тогда я справлюсь без тебя.

– Не справишься, тебя не подпустят к лаборатории и на километр. К тому же нам нужен будет Кирсан…

– Кто это?

– Папин помощник, доктор наук, разработчик программы инфламмасом.

– Значит, ты была в курсе их планов?!

Дарья прикусила губу.

– Я знала, над чем они работают… но о том, что они испытывают эган на людях, не догадывалась.

– Хорошо, помоги мне… нам.

– Как?

– Можно каким-то образом разрядить наши программы и нанокластеры инфламмасом?

– Не уверена… но я слышала, что папа разговаривал с Кирсаном на эту тему…

– Тогда давай пройдём в лабораторию и заставим Кирсана разрядить нас!