Мертвое небо - Александр Мазин

– Сделаю все, что смогу! – воскликнул Треос. Он заметно оживился.– Позволь приступить немедленно?

– Да. Ссылайся на меня… или прямо на Наисвятейшего. Он нас поддержит наверняка!

Последнее «нас» отозвалось в ушах Треоса ударами праздничного гонга. Воодушевленный, он выскочил из бассейной, а Дорманож, швырнув простыню на пол, опять погрузился в горячую воду и приказал себе думать. Думать, думать…

– Нам нужно пройти около двухсот миль,– сказал Спот.– Примерно вот так,– он прочертил маршрут палочкой на мокром песке.– Напрямик короче, но не безопасней. Монахи в чащу не заходят. Лесные братья – тоже. Они предпочитают дороги, лесные братья. Поверь, уж я-то знаю! – И захихикал.

Впрочем, Данил и раньше догадывался, почему их проводник так хорошо разбирается в тайных тропах.

– Вот такой круг – и мы выйдем прямо к Засову,– Спот завершил дугу кружком и сунул прутик в рот.

Данил поглядел на «карту», потом – на проводника.

– А почему не обойти и Засов? – предложил светлорожденный.– Припасов у нас пока хватает.

– Засов – потому и Засов, что запирает дорогу к перевалу.– Спот сплюнул.– Обойти можно. Но трудно. И только пешком. Что скажешь? – Он вопросительно взглянул на светлорожденного.

За время путешествия страха у проводника поубавилось. Данил не выдыхал огонь и не впадал в беспричинную ярость. Одним словом, более походил на человека, чем на демона. И о девушке заботился, хотя и не спал с ней. Демоны, как предполагал Спот, ведут себя иначе. Или нет?

– А ты сам что выбрал бы? – спросил Данил.

– Пешком – не стоит,– ответил проводник.– Девушке будет трудно, к тому же вам понадобятся пища и теплые вещи. Там, в горах.

– Вам? – переспросил Данил.– Ты не поведешь нас через перевал?

– Ну, я… вроде атаман сказал: только до гор…– промямлил Спот и отодвинулся на всякий случай.– Я и не ходил-то дальше Засова, что мне там делать, господин?

– Ладно,– кивнул Данил.– До гор так до гор.

Не хватало, чтобы проводник сбежал на полпути, испугавшись, что светлорожденный потащит его в Конг.

– Да я правда не знаю,– проговорил Спот.– Ежели к побережью, так я запросто, а в Черногорье…– Он покачал головой.

– К побережью стоит идти, если там ждет корабль,– сказал Данил.– Вплавь море не переплыть.

– Ну да, ну да,– охотно согласился Спот.– Но к морю идти полегче, господин. Много полегче.

– До Засова мы доберемся дней через семь, так?

– Если погода будет хорошая, непременно доберемся,– подтвердил проводник.

– А что за город?

– Засов-то? Хороший город. Наши там в силе.

– А в Конг ходят?

– Как не ходить? – Проводник даже удивился.– Граница же. Товары везут туда-сюда. Если с товаром, конгаи не препятствуют, только долю берут. А монахи в Засове тихие,– неожиданно заключил он.

– Ну хорошо,– Данил поднялся. По ногам побежали мурашки – добрый час на корточках. Трудно без привычки. Бросил взгляд на Ниминоа.

Девушка сидела у костра на свернутой попоне. Вокруг – черные тени от черных деревьев. И желтое пламя костра. Ниминоа глядела на огонь.

«Хорошо,– подумал Данил.– Огонь душу лечит».

Он подошел к озеру, зачерпнул ладонью. В воде плавали крохотные черные комочки. Ил. Но вода, вроде, чистая и дрянью не пахнет.

Светлорожденный быстро разделся, смочил волосы, натер их мыльным порошком и нырнул. Вода холодная, почти как дома, в Хольде. Нет, родная Русса в эту пору все же похолодней.

Данил проплыл под водой локтей сто, повернулся, проплыл еще столько же к берегу и только тогда вынырнул на поверхность, заскользил по воде легко, быстро, как лягва. Несколько мгновений – и под ногами уже песок. Взгляд на берег… Ниминоа в напряженной позе застыла у кромки воды.

– Что? – быстро спросил Данил.

Взгляд его обшарил подступивший к самой воде лес, выискивая опасность. Но ничего не обнаружил.

– Что случилось? – повторил он.

– Я подумала: ты утонул,– голос девушки дрогнул.

– Я?! – изумился Данил.– Я – утонул? – Он расхохотался и, вспенив воду, выбежал на берег.

– И Спот закричал,– проговорила Ниминоа.– Я смотрю, а тебя нет… Тебя долго не было,– поправилась она.

Данил перевел взгляд на проводника. Физиономия у того выглядела обеспокоенной.

– Спот, в чем дело?

– В этих озерах нельзя купаться, господин! – заявил хуридит.

– Почему?

– Нельзя. Никто не купается.

– Ну хорошо, нельзя так нельзя,– Данил решил не доискиваться истины, поскольку это уже не имело значения, а повернулся к Ниминоа.– Не бойся за меня, девочка! – сказал он очень серьезно.– Я тебя не оставлю. Запомни это, хорошо?

Ниминоа кивнула и, вдруг сообразив, что смотрит на голого мужчину, смущенно опустила глаза. Обычаи Конга и Империи отличались от обычаев Хуриды, поэтому Данил решил, что она смутилась из-за собственного испуга. Что бы там ни было, но светлорожденный все равно обрадовался: впервые с того ужасного дня Ниминоа проявила хоть какие-то эмоции.

Данил попрыгал, чтобы стряхнуть с себя воду, прошелся колесом, крутанул сальто вперед-назад, выполнил дюжину движений шестого хирада Мангхэл-сёрк. Кожа высохла, и он оделся.

Спот наблюдал за северянином с восхищением и ужасом. Нет, точно демон – двигается так быстро, что глазу не успеть! Пока Спот смотрел – похлебка дошла. Один из пардов подошел к котлу, понюхал, фыркнул.

– Брысь! Горячее! – Спот шлепнул его по носу, откинул рукавицей крышку, сыпнул пряностей.– Ужин готов, господин!

Стемнело. Спот уже уснул, завернувшись в одеяло. Данил и Ниминоа сидели у огня. Светлорожденный рассказывал, Ними же – слушала. Но уже не так, как несколько дней назад. Данил был счастлив видеть, как к ней понемногу возвращается жизнь.

– Мой отец собрал множество книг об истоках магии. Но ни одна книга не говорит о них определенно. Согласно тайским мифам, Неизъяснимый даровал ее людям для защиты от тварей, порожденных царем демонов. Но известно также, что сама магия порождает еще более отвратительных магхаров. А уж этих-то я рубил собственноручно. И Проклятые земли, что ширятся от столетия к столетию,– тоже, как полагают, порождение магии, вернее, плата за магические чары. Кое-кто в имперском совете поговаривал о необходимости ограничить деятельность магов одним лишь необходимым, но это только разговоры. Попробуй заставить художника не рисовать, а скадда – не петь песни.

– А что такое Проклятые земли? – спросила Ними.

– Боги знают,– Данил пожал плечами.– Кое-кто из чародеев ходил туда и даже возвращался. Я лично бывал на границах и могу сказать, что место, где вчера был бурый луг, сегодня – голые камни, а завтра – соленое озеро, мне не по нраву. А если прибавить к этому обитающих там магхаров – и вовсе тошнотворное местечко…– Светлорожденный на какое-то время умолк, вспомнился тошнотворный запах горелого мяса, черный дым разлившегося огненного зелья, истошные вопли и накатывающаяся волна омерзительных существ. Скрежет когтей по щиту, дрожь древка, когда на наконечнике копья – корчащаяся тварь…