Халва - Олег Лаврентьев

шел в спортзал, пришло сообщение от Евтушенко: его версия подтвердилась – утечка произошла через инженера Красину, есть идеи, куда именно направился Лай. Что ж, понемногу картина начинает вырисовываться.

Невысокий, широкоплечий, слегка сутулый тренер по имени Федор Иванович Уваров смотрит на меня вполглаза. Сейчас его гораздо больше интересуют ребята, возящиеся на ковре.

– Лай, Лай, помню, – говорит Уваров и вдруг резко кричит: – Резче, Паша, резче это делают! И не просто приседают, а помогают противнику двигаться, подталкивают его своим телом! Извините, – это уже мне.

– Давайте отойдем в сторону, – предлагаю я.

Мы идем в подсобку, и здесь впервые внимание собеседника уделено мне одному.

– Помню я этого парня, – говорит Уваров. – Захотел заниматься, пожалуйста. Но через пару месяцев я ему от ворот поворот.

– Почему?

– Понимаете, борьба – это не драка, а искусство. А он хотел освоить несколько приемов, чтобы можно было эффективно ребят с улицы бросать на пол. А я не для этого их натаскиваю, спортсмен вообще не должен применять свои умения вне зала, такое мое мнение. Вот и все наше знакомство.

– С вашей точки зрения, есть у Лая волевые качества, нужные спортсмену?

Уваров задумывается.

– Да. Он и физически развит, и злость спортивная есть. Если бы он захотел заняться всерьез, я бы его оставил.

– Понятно.

– Ну… это все, – в голосе Уварова я почувствовал неуверенность.

– И Лай больше не пытался заниматься борьбой?

Я пристально смотрю на тренера, и он в смущении отворачивается.

– Ну если вы еще что-то хотите знать, спросите Васю, – неохотно говорит Уваров.

– Кого?

– Васю Немцова, тренера по дзюдо.

– Лай и у него тренировался?

– Видел я их пару раз вечером.

Судя по выражению лица Немцова, мое удостоверение его не радует.

– Что вы хотите?

Я уже из разговора с Уваровым предположил, что тут что-то нечисто.

– Послушайте, Немцов, или вы сейчас же мне все рассказываете об этом человеке, или разговор мы продолжим в моем кабинете.

Немцов смотрит на фотографию.

– Это Франс, что с того?

– Откуда вы его знаете?

– Тренировался у меня.

– В группе?

– Индивидуально.

– Такой талант?

Немцов вздыхает и чешет подбородок.

– Ладно, командир, чего вокруг да около ходить. Пришел ко мне парень, попросил приемам научить. Эффективным. В общаге на него шпана наезжала, пятеро на одного. Малый оказался не робкого десятка, хоть и француз, решил им отпор дать. Пошел на самбо к Феде. А Федя не может понять, что парню борьба нужна, чтобы за себя постоять, попросил на кислород. Тогда он ко мне обратился.

– Вы научили его приемам?

– Научил. Не смертельные, но эффективные, хулиганье отстанет. А что, перегнул палку?

Я строго смотрю на высокого, уже пожилого человека.

– Голова дана человеку, чтобы думать, Немцов. Вы совершили преступление и будете за это отвечать по закону.

Я вышел из спортзала без четверти три. В три совещание у Варежкина, нужно торопиться, но я успел зайти в общежитие, где проживал Лай. Там ничего не знали об отъезде студента. Дежурная, завороженная моей корочкой, без всяких вопросов об ордере, открыла мне его комнату. Увы, там было пусто, ни книг, ни прочих вещей. Один из студентов, проживающих на этаже, вспомнил, что вчера днем видел Лая, выходившего из своей комнаты с большим черным чемоданом. Жаль, что не удалось получить личные вещи, дневник, телефон, или хотя бы настольную книгу, иногда предметы могут кое-что рассказать о хозяине. Но времени на расспросы, куда вчера уходил Лай с чемоданом, не оставалось. Без четырех минут три я садился в такси.

Я не опоздал и вошел в кабинет без одной минуты три. Там были Варежкин и Осадчий.

– Проходите, Олег Ефремович, – сказал Варежкин.

Сзади послышался шум шагов, а через секунду появился запыхавшийся Павлов.

– Не опоздал?

– Нет, Валерий Андреевич, – Варежкин взглянул на часы. – Давайте начинать, я думаю, Евтушенко скоро будет. Прежде всего, хочу рассказать, чем занимались мы с Марком Исидоровичем. Благодаря информации, полученной от Евтушенко, мы узнали намерения Лая…

В этот момент дверь широко распахнулась, и появилась взлохмаченная голова Евтушенко.

Евтушенко. В яблочко

Чего я не люблю в своем деле, так это мудрствований и чесания левой рукой правого уха. Некоторые оперативники, особенно по молодости, любят дать волю фантазии, а природа действует по стандарту. Нет, бывали у меня в жизни такие совпадения, что только диву давался. Факты ложились так, что по всем параметром человек преступник, а в конце концов выяснялось, что все это насмешка судьбы. Но исключение лишь подтверждает правило, в девяноста случаях из ста действует стандарт, и богатую бабушку убивает нуждающийся внук, а не преуспевающий доцент из параллельного мира. Поэтому когда Польшаков предложил мне выяснить, как произошла утечка, я попросил список сотрудников КБ и первой, на кого я обратил внимание, была единственная женщина Мария Витальевна Красина, двадцати четырех лет от роду. Конечно, молодой человек мог познакомиться с любым сотрудником КБ, и за кружкой пива или на рыбалке выяснить тайну века, но любовная версия казалась мне самой вероятной, она, как правило, дает преступнику очень широкие возможности.

Все это я изложил Польшакову. Он выслушал меня и согласился. Польшаков в нашем деле личность известная, пару его дел описаны в учебниках по криминалистике. А в прошлом году он распутал очень громкое дело при минимуме улик. Поэтому я старался не упасть в грязь лицом, быть максимально собранным. Но Олег Ефремович оказался свойским мужиком, и что самое приятное, он обо мне тоже кое-что слышал. Сам он собирался осмотреть место происшествия, а потом пройтись по знакомым Франса и постараться, как он выразился, нарисовать его психологический портрет. Окрыленный признанием своих заслуг, я приступил к делу, а именно позвонил Красиной и договорился о встрече. Рассудив, что Служба Безопасности возьмет на себя мои текущие расходы, я обнаглел и вызвал такси-вертолет. Через пять минут я уже высадился на крышу дома Красиной.

Мария Витальевна оказалась худощавой женщиной среднего роста. Сходу оценив ее внешний вид, я сделал вывод, что с поклонниками у Маши должны быть трудности. Она не желала подчеркивать свои внешние достоинства (ноги у дамочки длинные и стройные, желательно носить короткую юбку) и отказывалась скрывать недостатки (прическа старомодна и вообще ей бы пошла длинная стрижка). Я предъявил удостоверение, она не удивилась визиту опера и пригласила в комнату. Здесь я окончательно убедился в своем первоначальном выводе. На стенах схемы, диаграммы, на полках рабочие диски. Хоть бы ковер на стену повесила или кактус на окно поставила. Ну кому приятно, когда жена грызет гранит науки? Нет, обеды в ресторанах