Люди феникс - Владимир Леонидович Ильин

Наконец она сама поняла, что что-то не так.

— Что случилось, Слегин? — поинтересовалась она, отстранившись и внимательно изучая раскрутчика. — Почему ты весь вечер так странно смотришь на меня?

Он почувствовал, как уши его начинают пылать.

Нет, одно дело допрашивать какого-нибудь матерого подонка типа Фонаря, и совсем другое — любимую женщину. Наверное, зря он сам взялся за это. Пусть бы Кондор послал к ней кого-нибудь другого.

Но теперь отступать некуда. Он должен узнать всю правду.

— Скажи, Ани, как ты оказалась в Интервиле? — спросил он.

Она вздрогнула:

— Откуда ты знаешь, что я — приезжая?

«Я еще и не то про тебя знаю», — подумал он, но вслух произнес другое:

— Это неважно. Ты можешь рассказать мне, что с тобой случилось в Инске полгода назад?

Она нахмурилась и закусила розовую губку. Потом неестественно рассмеялась:

— Я всегда подозревала, что нельзя встречаться с обезовцем. Но не думала, что тебе когда-нибудь придет в голову меня допрашивать…

— Я не допрашиваю тебя. Я просто хочу знать о тебе всё.

Она откинула изящную головку на спинку дивана.

— Зачем? Зачем тебе это нужно, Слегин? Почему это так важно для тебя?

«Потому что я начинаю бояться тебя», — подумал он.

— Ну, хорошо, — продолжала она, так и не дождавшись от него ответа. — Будь по-твоему…

И стала рассказывать. Слегин пристально смотрел на нее. За время работы в «Раскрутке» он научился определять с первых же слов собеседника, врет тот или говорит правду. Но с Анитой этот номер не проходил. Он так и не смог определить, верит он ей или нет…

По ее словам, все вышло вполне естественно. Саму катастрофу она не запомнила. В памяти ее странным образом отложились события, непосредственно предшествующие тому, как она с матерью собиралась поехать куда-то, а потом — ничего. Мрак. Очнулась она лишь в Интервиле, в центре доктора Анклюга. Ей сказали, что их автомобиль перевернулся и что она много времени провела без сознания. Все то время, пока она приходила в себя, рядом с ней был отец. А потом ее выписали и отец сказал, что в Инск ей возвращаться пока не стоит. Слишком многое там могло бы ей напоминать о матери, которая погибла в катастрофе. Может быть, потом, позднее… Отец дал ей денег, много денег, купил ей эту квартирку и уехал. Время от времени он звонил ей. Анита окунулась в бурную столичную жизнь, увлеклась творчеством и постепенно стала забывать тот странный провал длиной в несколько месяцев, который имел место в ее жизни. А потом она встретила Сле-гина…

— Почему ты никогда мне об этом не рассказывала? — спросил Слегин.

Анита повела кокетливо худенькими плечиками:

— А зачем? Понимаешь, я хотела поскорее забыть все это. Было больно думать, что мама…

Голос ее оборвался, и она отвернулась, пряча лицо.

Слегин закусил губу.

Ничего не поделать, придется идти до конца.

— А как получилось, что ты стала Анитой? — спросил он. — Ведь твое имя — Рэмма, Рэмма Крейлис…

— Это была не моя инициатива, — тихо сказала девушка. — Отец настоял на этом.

— И как он тебе объяснил необходимость этого?

— Не помню. Что-то вроде того, что мной заинтересовались журналисты и это единственный способ избежать их приставаний… И потом, в качестве арт-псевдонима имя Анита мне нравилось больше, чем Рэмма Крейлис…

Перед следующим вопросом Слегин на несколько секунд задумался.

— Скажи, а после того как ты выписалась из больницы, ты не замечала ничего странного за собой?

Анита (он уже привык к ее новому имени и мысленно называл ее по-прежнему) вскинула голову:

— Послушай, Слегин, что все-таки случилось? Почему ты донимаешь меня какими-то нелепыми вопросами? Я не пойму, чего ты от меня хочешь!.. Да, я взяла себе другое имя. Да, я скрывала от тебя кое-какие факты из своей жизни. Но ведь это еще не повод для того, чтобы относиться ко мне как к преступнице!

— Помнишь, я рассказывал тебе о серийных убийцах, которых мы называем Слепыми Снайперами? — спросил он после паузы. — Я тогда не сказал тебе одну важную вещь — не потому, что не хотел, а потому, что еще сам не знал… Ими становятся, как правило, те, кто побывал на том свете…

Она уставилась на него так, словно он сам был ожившим мертвецом.

— Ну и что? — непонимающе сказала она. — А при чем здесь я?!

И тут взгляд ее стал каким-то застывшим и потускневшим — словно мертвым.

— Да, Ани, — мягко сказал Слегин. — Тогда, в Инске, ты погибла. И несколько месяцев пробыла на том свете. Тебя там считают мертвой до сих пор. На городском кладбище есть даже могила с твоей фотографией… Но гроб в ней пуст, Анита, — я видел это своими глазами.

— Ну и как ты все это объясняешь? — поинтересовалась она, и голос ее оказался таким же безжизненным, как и взгляд.

— В последнее время мы все чаще сталкиваемся с тем, что некоторые люди обладают способностью оживать после смерти, — сказал Слегин. — Феникс — это определение отлично подходит к ним, потому что их невозможно уничтожить. Но сами они почему-то после своего второго «рождения» начинают убивать всех подряд. Причем каким-то неизвестным, невероятным способом… Мне даже кажется, что иногда они делают это неосознанно, против своей воли. Эта способность к убийству может пробудиться в них в самый неожиданный момент. Среди них есть такие, которые активно пользуются этим страшным инстинктом. Но большинство наверняка не подозревает о… об этом. Вот почему я хочу, чтобы ты честно сказала мне: не наблюдала ли ты за собой нечто в этом роде?

Анита вскочила с дивана и подошла к окну, повернувшись к Слегину спиной.

— Уходи, — попросила она после длинной паузы. — Я не хочу больше видеть тебя!

Сердце у Слегина больно сжалось.

— Ани, не обижайся, — попросил он. — Прости меня, но это моя работа… Пойми, я ни в чем тебя не обвиняю. И я по-прежнему очень люблю тебя. Но ведь отныне ни ты, ни я не сможем жить так, как прежде, пока между нами будет стоять ЭТО… Если тебе нужна моя помощь, я расшибусь в лепешку, чтобы помочь тебе! Ани, любимая моя!.. Ты слышишь меня?

— Уходи, — повторила она. — Убирайся вон отсюда! И никогда больше не показывайся мне на глаза!..

Внутри Слегина что-то оборвалось. Не чуя под собой ног, он встал и поплелся в прихожую. Вышел, не захлопнув, а лишь прикрыв за собой дверь.

Лифт вызывать он не стал — не до этого ему сейчас было. Почему-то стал медленно спускаться по лестнице. В голове у него не было ни одной разумной мысли. Только одна сплошная пустота от отчаяния и горечи…

Спустившись на несколько пролетов, раскрутчик вдруг вспомнил, что не сказал Аните самого главного. Что у нее больше нет отца…