Черт-те что и сбоку бантик - Екатерина Вильмонт

– Это не страшно. Она вообще влюбчивая особа. Не в маму.

Цунами едва не разнесло в щепки скромный маленький отель в крохотном приморском городке.

– Наташка номер раз, я люблю тебя… И ты вовсе не разрушила мою семью, ты ее, наоборот, сцементировала…

И он рассказал ей о разговорах с сыновьями.

– Я рада, – грустно проговорила Наташа.

– Незаметно что-то…

– Глеб, я, может быть, уйду с канала…

– Что? – буквально подскочил он. – Как это? С какой радости?

– Мне предложили перейти на ТВЦ.

– Чепуха! Нечего тебе делать на ТВЦ! Я тебя нашел и никуда не отпущу. Что они тебе посулили?

– Глеб, пойми, дело совершенно не в деньгах.

– А в чем?

– В нас…

– Не понял! Ты что, не намерена уходить от мужа?

– Мне страшно, Глеб! Он отберет у меня Аську.

– Ерунда! Вы цивилизованные люди, договоритесь. Он что, такой безукоризненно верный муж?

– Да нет…

– А я сам с ним поговорю.

– Глеб, не вздумай!

– Почему? Я поговорю с ним честно, по-мужски… Он будет видеться с девочкой сколько захочет, никаких препятствий… В конце концов ваш брак уже себя изжил.

– Глеб, а если…

– Если что?

– А если это просто страсть? И скоро пройдет?

– Знаешь, мне скоро будет полтинник…

– Еще через полтора года.

– Спасибо за уточнение. Так вот, мне уже под полтинник, и я не самый глупый мужик в России, как-нибудь уж могу отличить страсть от настоящей любви. Что касается меня, то я ручаюсь… Страсть – это со мной случалось неоднократно. А того, что у меня с тобой, никогда не было. Это вполне осознанное, зрелое чувство. Я никогда не испытывал того, что испытываю с тобой. И вовсе дело не в сексе, хотя, должен признать, такого секса у меня тоже еще не было. И потом, мы так чувствуем, так понимаем друг друга… Хотя бы то, что я всегда знаю, когда ты… спишь с мужем. А ты… Почему ты побежала ко мне? Ты можешь это объяснить? Между нами не было сказано ни одного слова о любви… У нас не было… никакого физического контакта. Что тебя погнало ко мне? Ведь до того момента ты была ко мне равнодушна. Ты мне симпатизировала, была, возможно, благодарна, но… Ни о какой страсти в тот момент и речи быть не могло. И меня в Юрмалу вовсе не страсть погнала… Ты, Наташка номер раз, просто хорошая верная девочка, первый раз изменила мужу… Тебя мучает совесть. И потом Артур без тебя не пропадет, поверь мне. А вот я пропаду. Я вообще перестал видеть других женщин, перестал на них реагировать. Смешно, мне раньше ужасно нравилась Шарлиз Тэрон, а сейчас смотрю на нее и думаю: да она в подметки моей Наташке не годится. Короче, с канала ты не уйдешь, а от мужа как раз уйдешь. Но я сам с ним поговорю, не волнуйся. И не возражай.

– Глеб, но твоя жена…

– У меня нет жены.

– Ты уже развелся?

– Пока нет, но скоро разведусь.

– А она не будет бороться за Леню?

– А тут борись не борись, человеку пятнадцать лет, и любой суд прислушается к нему. Это уже вполне сознательный выбор. Не бойся, родная моя, я не дам тебя в обиду никому. Я тут узнал, что в моем подъезде продается однокомнатная квартира…

– И что?

– Я ее покупаю для Леньки. Там поставим рояль и сделаем максимальную звукоизоляцию. Это будет его квартира.

– Глеб, мальчику там будет одиноко.

– Но там он будет только заниматься, а жить с нами, если захочет. Места всем хватит, квартира пятикомнатная. И у Аськи будет своя комната… Наташка, а ты хорошо готовишь?

– Вроде бы неплохо. Ох, Глеб, а давай послезавтра вы все придете к нам, я все приготовлю… Скажи, что мальчики любят?

– Ленька любит всякие пироги. А Юрка страшный сластена…

– А что любит их папа?

– Их папа любит Аськину маму. Ничего вкуснее он в жизни не пробовал.

– Ууу, какие глазищи! – засмеялась Таня при виде подруги.

– Тань, я пригласила на послезавтра всех к нам, хочу приготовить роскошный ужин…

– Ну ясно, ты еще не кормила своего Глеба, что ж, дело хорошее. И я тебе помогу.

– Спасибо, Танечка!

– Скажи, Наташ, у тебя есть подруги?

– Нет. Была одна, еще со школы, но не пережила моей телевизионной карьеры…

– У меня та же история.

– Значит, мы нашли друг друга?

– Факт! Я вообще никогда никому не завидую…

– Я тоже.

Они рассмеялись и обнялись.

– Давай хлопнем по бокальчику, мне так нравится здешнее вино.

– Давай! За нас!

– А тут, между прочим, наметился любовный треугольник!

– Ты о чем?

– Аська влюблена в Юру, а Борька влюблен в Аську…

– А Юра влюблен в просто Наташу, и никакого треугольника. Разве что четырехугольник. И вообще все это чепуха. Знаешь, я сказала Глебу про ТВЦ, он даже слушать не стал. Не пущу, говорит, у тебя контракт!

– Да, правда, Наташка, от добра добра не ищут. Чего рыпаться?

– Я уж и сама так думаю, чего рыпаться…

День в Барселоне прошел так весело и радостно, что к вечеру никто даже не устал. Наташа, прилетевшая из Израиля, оказалась веселой хорошенькой девушкой с длинной косой светло-каштанового цвета, и смотрела на всех с таким дружелюбием, что сразу завоевала все сердца, даже Аськино!

И на другой день утром Глеб Витальевич с сыновьями заехал за Аськой и Борей и сказал, что они поедут в соседний городок и проведут там время до ужина, который обещала приготовить Наташа номер раз.

А Наташа с Таней отправились на рынок. Обе с наслаждением говорили по-испански. Потом еще наведались в супермаркет и помчались домой готовить. Им обеим было так весело, что они играючи справлялись с казалось бы докучной работой.

– Ох, Наташка, сразу видно – готовишь для любимого!

– Ну, не только же для него!

– Значит так, рыбу жарить буду я! Я все-таки волжанка!

– Прекрасно!

– Но это недолго, а что еще сделать?

– Почисти кабачки и баклажаны!

– А что это будет? Аджабсандал?

– Не совсем, одесское соте!

Когда больше половины дел было сделано, женщины побежали на пляж, окунуться.

– Я никак не думала, что у нас будет столь бурный отпуск! – смеялась Таня.

– Да уж! А я с таким удовольствием готовлю. Я в последнее время передоверила все Нине Филипповне…