Не беги от любви - Карла Кэссиди

– Нет, нельзя. – Вид у него сделался встревоженный. Глаза казались темно-синими, на скулах заходили желваки. – Мне нужно поговорить с тобой до того, как проснутся дети.

Что еще, подумала она. После всего, что они пережили, о чем он еще хочет говорить?

– Хорошо, – согласилась она.

– Давай пойдем в кухню, и я сварю кофе.

Часть усталости прошла, когда она уловила, какое от него исходит отчаяние. Что такое с ним происходит? Может, он переживает посттравматическое стрессовое расстройство из-за того, что выстрелил в Блейка? Может быть, все как-то связано с годовщиной гибели Энни? Может, он вдруг ощутил потребность поговорить с кем-нибудь… с кем угодно?

– Кофе так кофе, – согласилась она.

Через несколько минут они сидели друг напротив друга за столом.

– Когда я увидел, как двое неизвестных бегут по моему двору, я сидел на том месте, где сейчас сидишь ты, – сказал он, наконец нарушая неловкое молчание.

Она посмотрела в окно. На опушке работали несколько сотрудников полиции. Элайза уже знала, что там имелся люк, который вел в туннель. Вдруг ее пробила дрожь.

– Слава богу, что ты их заметил и решил посмотреть, куда они пропали! Иначе я сейчас не пила бы с тобой кофе.

– Прежде чем я их увидел, я сидел здесь и занимался переоценкой ценностей. – Он посмотрел в свою чашку, а потом снова поднял глаза на нее. Она не могла понять, о чем он думает, но сердце у нее отчего-то забилось чаще. – Конечно, все мои мысли занимала Энни, но я вспоминал не ее смерть, а ее жизнь. Вспоминал, какой она была веселой, жизнерадостной девочкой, как мы любили друг друга… И, погрузившись в эти воспоминания, я понял: Энни не хотела бы, чтобы я жил в одиночестве, ненавидя себя. Ей нравилось видеть меня веселым, и я хочу вернуть радость и счастье жизни.

– Трой, это хорошо, – заметила Элайза. – Мне бы тоже хотелось, чтобы ты обрел внутренний покой.

Хорошо, если он простил себя. Без прощения ему не удастся вести нормальную жизнь.

– Не только… – Он пытливо заглянул ей в глаза, как будто прежде никогда ее не видел.

– Не только? – Сердце у нее снова забилось неровно и часто.

– Вчера одна мудрая маленькая девочка кое-что мне сказала. Она сказала, что думает, будто Бог свел нас вместе, потому что я – папа без дочки, а она – дочка без папы. Блейк никогда не вернется в жизнь твоих детей. Он до конца своих дней будет сидеть за решеткой. Зато я очень хочу принимать участие в жизни Сэмми и Кэти.

Он подался вперед; на его лице снова появилось прежнее отчаянное выражение.

– Элайза, скажи, что еще не поздно! Скажи, что прощаешь меня за то, что я вел себя с тобой как полный идиот! Пожалуйста, скажи, что ты по-прежнему хочешь, чтобы я всегда был в твоей жизни, потому что я своей жизни без вас не представляю. – Голос у него дрожал; он наклонился к ней и взял ее руку в свою. – Я люблю тебя, Элайза. Больше тебя я не любил никого в жизни. Я оттолкнул тебя, потому что испугался собственных чувств к тебе. Я внушил себе, что не заслуживаю тебя, но я заслуживаю любви и счастья в жизни. То, что произошло с Энни, было трагедией, но в той трагедии я не виноват. – Он крепче сжал ей руку. – Пожалуйста, скажи, что ты еще хочешь всегда быть со мной.

Вначале эмоции так захлестнули ее, что она не могла говорить. Огромная радость переполнила ее.

– Ради всего святого, скажи что-нибудь! – попросил он. – Если хочешь, чтобы я встал на колени и пресмыкался перед тобой, я это сделаю!

– Наверное, это было бы забавное зрелище, – ответила Элайза, к которой наконец вернулся дар речи. – Но тебе не нужно пресмыкаться… Сегодня я люблю тебя не меньше, чем вчера. Я хочу, чтобы ты всегда был в моей жизни. Я никогда ни одного мужчину не любила так, как люблю тебя.

Он встал из-за стола и заключил ее в объятия.

– Я хочу устраивать вечеринки с ночевкой с тобой и детьми каждую ночь до конца моих дней, – сказал он, и их губы встретились. Нежный поцелуй был исполнен любви и сулил долгую счастливую жизнь. Все было как в сказке – «они жили долго и счастливо». Все как она хотела. Он станет отцом для ее детей, о котором она мечтала. Они будут много смеяться и любить друг друга.

Трой стоял на заднем дворе и наблюдал за тем, как экскаватор уничтожает туннель и заполняет его землей. Прошло пять дней с тех пор, как Элайза снова впустила его в свою жизнь, и за эти пять дней они приняли много важных решений.

Он собирался выставить свой дом на продажу; они решили, что жить будут в доме Элайзы. Сэмми там привычнее, и Трой не хотел добавлять детям забот, перевезя их в другое место. Кроме того, его дом можно было продавать хоть завтра, а в ее доме требовалось много работы. Он с нетерпением ждал, как приступит к ремонту и превратит этот дом в лучшее место на земле.

Первым делом он вызвал компанию, которая занялась уничтожением туннеля. Больше никто тайком не проникнет в их дом.

Последние пять дней стали лучшими днями в его жизни. Он даже не понимал, какой получит подарок, когда наконец раскрылся и принял любовь Элайзы и детей. Он всегда будет помнить дочь, которую он потерял, и всегда будет горевать из-за ее потери. Однако он не сомневался: Энни хотела бы, чтобы он радовался – а Элайза и дети вернули ему эту радость.

В глубине души он знал: Энни одобрила бы то, как его жизнь повернулась сейчас. Ей бы понравилось, что он стал отцом двум детям, у которых никогда не было настоящего отца. Энни была очень великодушной, и он считал, что отдает дань ее жизни, потому что теперь полноценно присутствует в жизни Сэмми и Кэти.

Ювелирный магазин, законный владелец ожерелья, пожелал выдать Элайзе награду – 200 тысяч долларов. Она отказывалась, но они настояли. В конце концов она согласилась взять награду, но собиралась пожертвовать ее школе для слепых детей, в которой учился Сэмми. Трой очень ею гордился. Он не смог рассказать Элайзе только об одном: о договоре на убийство, который он заключил, когда был вне себя от горя и ярости. Он не скрывал, что рад смерти Дуайта Уэзерби. Но, как и Ник Саймон, сейчас он хотел одного: забыть об этой ужасной части своего прошлого и сосредоточиться на будущем.

И какое же светлое и чудесное будущее ждало его впереди! Теперь он с нетерпением ждал, как будет по утрам просыпаться, держа Элайзу в объятиях. Он радовался, просыпаясь по утрам и завтракая с детьми перед тем, как они отправлялись в школу. Каждый день он с радостью возвращался домой после работы.

В пять часов он жестом показал рабочим, чтобы сворачивались:

– Возобновим работу завтра около восьми.

Когда рабочие уехали, он перешел лужайку и вошел в дом, где теперь жил. Сердце у него наполнилось радостью, когда он, войдя в кухню, увидел Элайзу, которая накрывала на стол к ужину. Она стояла у духовки; он подошел к ней сзади и обнял. Прижался губами к затылку любимой, и его окутал ее чудесный аромат.