Между Призраком и Зверем - Марьяна Сурикова

— Я не собирался заканчивать ту ночь таким образом, и ее реакция на приправу оказалась намного сильнее, — холодно пояснил Ириаден. — А вот насчет моей реакции ты должен объяснить. Что за чертовщина с ее кровью? Стоило ее ощутить, и твое безумие коснулось моего разума. Ты должен сдерживать его, это твоя основная задача!

— Это сильнее меня. Ее запах успокаивает, а ее вкус возбуждает.

— Неужели, — император окинул кузена насмешливым взглядом, — не хватает сил себя контролировать?

— Я предупреждал: не подходи к Миланте.

— Ты? — Повелитель медленно поднялся и упер ладони в столешницу. — Ты ставишь условия своему императору? Идешь наперекор моей воле, посмев нацепить на избранницу специальный наряд? Забываешься, Крис! Ты всего лишь отражение, подобие человека, которого не существовало бы, не будь меня на этом свете.

Зверь цинично усмехнулся:

— Темнейшее отражение светлейшего императора. Я так виноват, что вы не сдержали собственных чувств, ваше императорское величество, — и рассмеялся.

— Смеешь поднимать на смех мои слова? — Император по-прежнему не демонстрировал недовольства или гнева, только холодное презрение, но от него отчетливо веяло угрозой. И как я поняла секунду спустя — не зря.

— Три дня в карцере, Крис.

— В этот раз ты невероятно милосерден.

Император попросту проигнорировал сарказм кузена и продолжил фразой, стершей улыбку с лица Зверя.

— А Миланта с сегодняшнего дня переезжает во дворец.

Кериас нехорошо прищурился, а я заметила, как сжались в кулаки руки за его спиной.

— Плохая идея, — четко проговаривая слова и вновь не проявляя ни малейшего страха перед всесильным правителем, промолвил дознаватель.

— И у тебя даже найдутся веские доводы? — поинтересовался владыка, вновь опускаясь в свое кресло.

— Если захочешь услышать, — невозмутимо парировал Зверь.

Удивительно было наблюдать за их беседой, она напоминала игру в шахматы, где каждый участник делал свой ход. Оставалось лишь ждать, чья партия окажется выигрышной.

— Говори.

— Наш общий мертвенно-бледный друг, способный проходить сквозь любые препятствия.

Судя по промелькнувшему в глазах императора выражению, это был шах.

— И что наш друг? — заинтересованно спросил он.

— Может добраться до тебя через нее, — просто сформулировал Кериас.

Император откинулся на спинку кресла, сложил пальцы домиком и задумчиво посмотрел на кузена.

— И откуда сведения?

— Остаточный след, который ощутил на ней в моем доме.

— Даже так?

Вопрос оказался риторическим, и, судя по лицу императора, это был шах и мат.

— Не перестаю удивляться, как ты умеешь сочетать волчью хватку с личными интересами. Я всегда отдавал должное твоему уму, Крис.

— Хорошо иметь в родственниках умного сумасшедшего, — искривил уголок рта дознаватель.

— Хорошо, — кивнул владыка. — Ты меня убедил. Но столь вопиющая выходка не может остаться без наказания, ты согласен?

Смысл последнего вопроса не сразу дошел до моего сознания, а потому я удивилась, когда дверь приоткрылась и в кабинет проскользнул давешний старичок-маг. С доброй улыбкой на лице он приветствовал Кериаса точно старого друга.

— Мой мальчик, — распахнул он объятия, — давно не видел тебя во дворце.

— А, Мясник, — протянул Кериас, уклоняясь от рук старичка. — Был бы рад не видеть тебя намного дольше.

Я впала в еще большую растерянность от непонятного прозвища и явного отвращения, что демонстрировал в присутствии дружелюбного мага дознаватель.

— Ваше императорское величество, — старичок с грустью отвернулся от не оценившего душевный порыв Зверя и слегка поклонился, — вы велели прийти.

— Скажите, давно ли у кузена были срывы? — поинтересовался император.

На этих словах Кериас ощутимо напрягся, а я заметила, как побелели костяшки его сжатых в кулаки пальцев.

Старичок обернулся. И куда только пропала его добродушная улыбка? Взгляд стал острее, и он просканировал неподвижного Зверя сверху донизу.

— Сила милорда растет, он справился с двумя приступами и последний удержал не так давно.

— Пора дать моему брату возможность выпустить пар, не находите? Помешательство — такая непредсказуемая вещь, непонятно, когда настигнет.

Старичок снова поклонился и ответил:

— Как прикажете, ваше величество. Но я вынужден предупредить, что последние попытки обуздать безумие стоили милорду очень больших усилий, к тому же он потратил энергию на некое крайне сложное заклинание, его защитная оболочка сильно истончилась. Спровоцированный приступ может серьезно пошатнуть здоровье и причинить слишком сильную боль.

На это император пожал плечами, словно говоря, что он все принял к сведению, но не видит причин отменять приказ.

Маг распрямил плечи и подступился к дознавателю, беря в тиски рук его голову.

Кериас не вздрогнул и не сделал попытки отшатнуться, он ни словом, ни жестом не выдал ни одной эмоции, которые в данный момент им владели. Но мне показалось, что я слышу хруст сжимаемых с нечеловеческой силой пальцев, а еще возникла стойкая ассоциация с сильным зверем, которого охотники загнали в ловушку и ранили острыми копьями. А главный из звероловов хладнокровно за этим наблюдал.

Точно в ответ на мои мысли мелькнувшая на лице Кериаса шальная ухмылка превратилась в настоящий оскал.

— Желаю тебе сгореть в том пламени, Рид, на которое обрекаешь меня. — А в следующий миг глаза дознавателя заволокло темной пеленой, он запрокинул голову, а картинка комнаты смазалась и поплыла, подернулась белым туманом, и уже издалека до меня долетел нечеловеческий вой.

— Стойте! — Я дернулась, но комната уже пропала, а передо мной вновь переливалась разноцветными искрами полупрозрачная стена.

— Камень ответил на твой вопрос, — прозвучало позади.

— Что? — Еще не до конца придя в себя, я обернулась, вспомнив наконец, в какой реальности нахожусь. — Он не ответил, он показал… показал какой-то кошмар!

— Это ответ. Ты спросила, что не поделили эти мужчины. Они не поделили тебя.

— Невозможно! Они не могли возненавидеть друг друга из-за меня, однако их взаимная неприязнь ощущается так отчетливо. Вы же сами видели.

— Я видел страх. Страх того, кого не мучил огонь.

— То есть вы… вы об императоре? Он опасается Зверя? Но владыка всесилен. Он только что доказал это, заставив Кериаса страдать.

— Он хочет управлять, — спокойно заметил Призрак, — но сложно повелевать тем, чья воля слишком сильна, как и нельзя подчинить страхом того, кто не боится. О причине противостояния камень рассказал честно. Он не обманывает, Миланта, никогда.