Секреты серой Мыши - Кира Страйк

В общем, после утренних скандалов и ещё сильнее после того, как Жаннин узнала о полученном мною от герцогини нагоняе, девушка набралась храбрости и нажаловалась старшей горничной. Надин, не долго думая, заменила нашу молоденькую горничную на харАктерную взрослую женщину, вить из которой верёвки Люся вряд ли сможет.

Катрин с Кларисс даже попытались наябедничать Жозефине, на что та просто раздражённо отмахнулась, справедливо заметив, что такими мелочами занимается старшая горничная. Рассудив, что от Надин ничего хорошего ждать не приходится, девушки обратились с жалобой к Анаис. В этот самый момент мы с Люсьен и появились в гостиной.

Реакция старой девы меня удивила и порадовала. Она загадочно улыбнулась и… не проронила ни слова, демонстративно задрав подбородок и плотно сжав тонкие губы.

Конечно, я не обольщалась, что она, внезапно воспылав особо-сердечным отношением, таким образом, вдруг, решила облегчить жизнь именно мне.

— Очевидно, барышни и моя уже просто позеленевшая от злости Люся чем-то крепко допекли мадам старшую фрейлину. — подумала я, отмечая, что это уже вторая хорошая новость за сегодня.

На этом, в общем-то, хорошие вести и закончились.

И потекли унылые дни жизни во дворце. Это был какой-то адский, нескончаемый день сурка.

Ранний подъём, до-олгий туалет Жозефины, нудный завтрак, однообразные развлечения (вышивка, книги, прогулки), обед, снова однообразные развлечения, ужин, сон. А так же стерва-Люся под боком, подковёрные сплетни-пересуды остальных желчных дамочек, перепады настроения герцогини, без конца кидавшейся из крайности в крайность, и так день за днём. Иногда во дворец приглашали заезжих менестрелей или устраивали приёмы. Но происходило это не так уж часто.

К своему величайшему расстройству, я очень быстро осознала ещё и то, что, при всём своём огромном желании, не смогу видеться с Тео. Для меня это был настоящий удар. Но поделать ничего было нельзя.

Дело в том, что кареты, так любезно предоставленной мне Марком для переезда сюда, в моём распоряжении больше не было. Нанять повозку я не имела никакой возможности по самой банальной причине — не было денег. А стоило это удовольствие, оказывается, ой как дорого. Ибо и возничий, и кони в дороге имеют вполне физиологичную потребность есть, как… как кони! А дорога до дома (опыт это уже показал) занимала двое суток. Что само по себе являлось непреодолимым препятствием для встреч с братом — выходных в моём распоряжении было «с гулькин нос» — пол дня раз в неделю.

С зарплатой тоже всё было грустно. Начиная с того, что размера она была не такого уж и выдающегося, так и выдавали её редко, мотивируя это тем, что мы, простым языком перефразируя сдержанные пояснения «воблы», были пока совсем юными и безмозглыми, и к разумным тратам не способными.

Первоначальные мои задумки по обретению личной свободы и финансовой независимости трещали по швам, не выдерживая испытания реальностью. Но смириться с существующим положением я тоже не смогла бы никогда. Поэтому, моя голова без устали крутила всевозможные идеи, разрабатывала варианты бизнес-планов. Я любую возможную минуту «зависала» в библиотеке в поисках полезной информации. (Благо, при моём назначении чтицей, это стало доступно и объяснимо).

Одно было совершенно понятно — уйти без более-менее продуманного плана и стартового капиталла в никуда здесь равнялось практически самоубийству. С моим баронским происхождением «затеряться» в этом мире можно было бы только умерев. Да и хватало мозгов не тешить себя иллюзией, что я такая вся умная и ловкая, и, выйдя в одиночестве за порог дворца, не стану прям тут же лёгкой добычей лихих людей, кои здесь в избытке водились.

Нет. Всё должно происходить официально. Иначе, даже Марк, (приди в голову идея к нему обратиться) при всех своих деньгах и связях, но невысоком социальном статусе, ничем не успеет, да и не сумеет мне помочь. В другое время живём.

Один безликий день сменял другой. Люся ненадолго присмирела, фигурально выражаясь, получив «по носу». Но обиду затаила и в подходящий момент, таки, обнажила наточенный зуб.

Случилось это в один из дней, когда во дворце ожидались гости. Выглядеть я должна была безупречно, ибо у меня теперь появилась особая роль. Точнее геморрой, который я, со своей неуёмной фантазией и жаждой разнообразить серые будни сама же себе и организовала. Но об этом чуть позже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Сейчас мы остановимся на том, что я должна была иметь на приёме идеально-элегантный вид.

На такой ответственный случаи, мне даже было выделено в личное пользование замечательное платье густого синего цвета из очень приличного поплина, ставшее причиной лютой зависти остальных девушек. Простой в исполнении, без пошлых рюшек и оборок наряд украшала сама ткань — переливчатая и мягко, благородно струящаяся.

Оно уже лежало на кровати, подготовленное для меня заботливыми руками Эммы.

Люсьен, облачённая в подобающий событию изумрудный туалет, подалась на выход и, сделав лицо «тяпкой» «нечаянно» смахнула на моё платье сальную свечу, стоявшую на тумбочке возле кровати.

Нарочито вскрикнув и для виду сокрушённо поохав по поводу собственной неловкости, змея выскользнула из комнаты, оставив нас с Эммой в полной растерянности.

Загореться платье не успело, но блестящее жирное пятно, размером с блюдце, медленно расползалось на самом видном месте — прямо по центру, чуть ниже талии.

Горничная, едва сдерживая рвущиеся с языка ругательства, уперев кулаки в крутые бока, смотрела на испорченный наряд. На лице её отразилась стремительная работа мысли. Лично я вообще не представляла, что теперь делать. Надеть другое платье — означало бы нанести непоправимый урон впечатлению от гостей, на которое так рассчитывала герцогиня. Можно было бы признаться Жозефине в происшествии, но, в этом случае, спровоцировав «барский гнев», огребаться с Люсей будем однозначно обе. В общем, куда не кинь — всюду клин.

— Вывести пятно я смогу. Но прямо сейчас надо что-то срочно придумать. — вслух рассуждала Эмма, думая ровно о том же, о чём и я.

С этими словами горничная вышла из комнаты. Я, сдерживая нарастающую панику, принялась наводить скромный макияж. Кстати, при нанесении на брови и ресницы самого минимального количествва красящего пигмента, моё лицо моментально «оживало».

Довольно быстро Эмма вернулась. (Я даже не успела «раскочегариться» до состояния истинной истерики.) Следом за ней в дверь вошла Надин, бережно держа в руках небольшой свёрток.