Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

родственники — стойкие и решительные. Они не отступятся, пока не найдут Брианну, чего бы это ни стоило.

В тысячный раз Роджер проглотил ком, вставший в горле при мысли о Джемми. Мальчик в безопасности в Риверане, но как сказать ему, что мама пропала? Что ж… Говорить не придется. Они ее найдут.

Роджер решительно перешагнул порог пивной, и тут его снова окликнули.

Голос Клэр звенел от волнения. Роджер обернулся. Свекровь поднялась со скамейки у бара. За столиком рядом с ней сидели пухленькая молодая женщина и худощавый молодой человек с копной темных кудрявых волос. Манфред Макгилливрей!

* * *

— А я вас видел, сэр, два дня назад. — Манфред, извиняясь, кивнул Джейми. — Я… В общем, я спрятался, сэр, о чем очень сожалею. Откуда мне было знать. Пока Эппи не показала кольцо…

Рубин отбрасывал красноватые блики на грубые доски стола. Роджер схватил его и зажал в ладони, едва слушая объяснения — что Манфред живет со шлюхой, что та время от времени выбирается на заработки в порт близ Эдентона, что Манфред узнал кольцо, собрался с духом и разыскал Джейми — слишком много чувств нахлынуло при виде вещи, принадлежавшей Брианне.

Кольцо согрело ему сердце. Он как раз пришел в себя, когда Эпзиба сказала:

— На Окракоке, сэр. В новолуние.

Девушка откашлялась и скромно добавила:

— Леди сказала, что вы, сэр, будете благодарны за сведения…

— Конечно же, я отплачу. И отплачу щедро, — заверил девушку Джейми, но занимало его другое. — В новолуние, значит. — Он повернулся к Йену: — У нас десять дней?

Йен кивнул.

— Да, кстати, она не сказала, в какой части острова?

Эппи покачала головой.

— Нет, сэр. Я знаю, что у Стивена там дом. Длинный такой, спрятан в самой чаще.

— Ладно, найдем. — Роджер удивился, что произнес это вслух.

Манфреда одолевали тяжелые думы. Он накрыл ладонями руки Эпзибы.

— Сэр, когда вы разыщете дом… Никому не говорите, что это Эппи рассказала, хорошо? Мистер Боннет человек опасный, нельзя, чтобы он зло на нее затаил.

Молодая женщина вспыхнула и улыбнулась ему.

— Не скажем о ней ни слова! — Во время разговора Клэр внимательно осмотрела Манфреда и Эппи. Она перегнулась через стол и пощупала лоб парня, покрытый сыпью. — Молодой человек, опасность, которая грозит ей от вас, гораздо серьезнее той, что исходит от Боннета. Ты рассказал ей?

Манфред побледнел. Роджер заметил, что он и впрямь выглядит нездоровым — похудел, скулы заострились.

— Рассказал, фрау Фрэзер. Первым делом.

— Про сифилис, что ли? — Эпзиба пыталась говорить небрежно, но Роджер заметил, как она сжала руку Манфреда. — Сказал, да. А я ответила, что ничего страшного. У меня было несколько клиентов с сифилисом, которые промолчали. Если суждено заболеть, что ж… На все Божья воля, так ведь?

— Нет, — покачал головой Роджер. — Ничего подобного. Идите с миссис Клэр, вы оба. И делайте все, что она говорит. Все будет хорошо. Правда? — несколько неуверенно спросил он у Клэр.

— Правда, — сухо ответила она. — К счастью, у меня с собой есть немного пенициллина.

Манфред смущенно посмотрел на нее.

— Хотите сказать, meine Frau, что можете нас вылечить?

— Вот именно. Я пыталась тебе сказать это до того, как ты сбежал.

У Манфреда отвисла челюсть. Эпзиба обескураженно смотрела на него.

— Liebchen! Любимая! Я смогу вернуться домой! Мы вместе вернемся! — быстро добавил он, заметив, как изменилось ее лицо. — Мы поженимся, мы вернемся домой, — твердил Манфред на разные лады, сперва неуверенно, затем все тверже.

Эппи нахмурилась.

— Я шлюха, Фрэдди. А по твоим рассказам о матери…

— Я думаю, что фрау Уте будет на седьмом небе оттого, что Манфред вернулся, и не станет задавать много вопросов, — вмешалась Клэр, бросив взгляд на Джейми. — Возвращение блудного сына и все такое.

— Тебе больше не придется этим заниматься. Я оружейник. Я заработаю кучу денег. Теперь, когда я знаю, что останусь жив… — Лицо Манфреда озарилось радостью. Он обнял и поцеловал Эппи.

— Что ж, — прошептала девушка с довольным видом. — Давайте тогда ваш пени… как там его?

— Пойдемте, чем скорее его принять, тем лучше. — Клэр поднялась с места. Она сама немного разрумянилась. Роджер заметил, как они с Джейми тайком пожали друг другу руки.

— А мы уладим дела, — сказал Джейми, кивнув Йену с Роджером. — Если повезет, вечером отплывем.

— О! — Эппи уже поднялась, но при упоминании о делах повернулась к Джейми. — Я кое-что вспомнила. Возле дома пасутся дикие лошади. На Окракоке. Я слышала, как Стивен о них рассказывал. Это поможет?

— Поможет, — ответил Роджер. — Спасибо. И благослови тебя Господь.

Только в порту он обнаружил, что до сих пор сжимает в руке кольцо. Как там говорил Йен? Талисман сам тебя выберет?

Несмотря на то, что руки у него были гораздо крупнее, он надел кольцо на палец и крепко сжал кулак.

* * *

Брианна внезапно проснулась. Ее словно толкнули в бок — сработал материнский инстинкт. Она собралась вылезти из постели, чтобы утешить Джемми, и тут на ее запястье будто сомкнулись крокодильи челюсти.

Над головой по палубе кто-то ходил. С запозданием она поняла, что разбудил ее не сын, а тот, кто лежал рядом.

— Не уходи, — прошептал он. Пальцы Боннета больно впивались ей в руку.

Не в силах высвободиться из захвата, Брианна оттолкнула его свободной рукой. Удивительно. Он был в холодном поту.

— Что с тобой? — Она безотчетно нагнулась к пирату, потрогала лоб, разгладила волосы. Точно так она утешала ребенка. Ей хотелось убрать руку, но разбуженный материнский инстинкт нельзя было успокоить, как нельзя остановить молоко, брызнувшее из груди при детском крике.

— Что случилось?

Боннет перекатился поближе, вжал голову ей в колени.

— Не уходи, — повторил он и как будто всхлипнул. Брианна никогда не слышала у него такого голоса.

— Я здесь. — В запястье пульсировала боль. Брианна погладила его свободной рукой. Может, отпустит, если поймет, что она его не покинет.

Он и в самом деле выпустил ее руку, зато ухватил за талию и принудил лечь рядом. Брианна повиновалась — выбора не было. Они лежали безмолвно. Дыхание Боннета обжигало ей шею.

Наконец он выпустил ее из вынужденного объятия и со вздохом откинулся на спину. Она осторожно отодвинулась. Через окно, выходившее на корму, в каюту падал серебряный лунный свет. На лбу и на скулах пирата лежали блики.

— Дурной сон? — спросила Брианна. Вопрос неожиданно прозвучал не саркастично, как она хотела, а почти нежно. У нее самой сердце еще стучало чаще из-за резкого пробуждения.

— Да, — вздохнул Боннет. — Постоянно снится один и тот же кошмар. И я не могу