Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

пригляделась. Так и есть, внутри бутылки лежал круглый розовато-серый предмет, похожий на сваренное вкрутую яйцо с аккуратной дырочкой посередине.

— Я потому и удивилась, — сказала девица. — Стивен никогда двоих не звал. И он не из тех, кому нравится наблюдать.

— Но я не… — Брианна осеклась, не желая обижать девушку.

— Не шлюха? — ухмыльнулась та во весь рот, демонстрируя зияющую пустоту на месте переднего зуба. — Я догадалась, подруга. Только Стивен берет не раздумывая, если ему что-то нравится. А ты наверняка ему нравишься. И многим мужчинам тоже, я так думаю. — Девица одобрительно кивнула, беспристрастно оценив разбросанные в беспорядке волнистые волосы Брианны, вспыхнувшее румянцем лицо и стройную фигуру.

— Ты тоже наверняка многим нравишься, — кивнула Брианна, внутренне поежившись от нелепости ситуации. — Как тебя зовут?

— Эпзиба. Можно Эппи. — На столе оставались еще монетки, но девица не стала их брать. Боннет, конечно, щедр, однако наглеть ей не хотелось. Скорее от страха перед ним, чем из симпатии, подумала Брианна.

— Чудесное имя. Приятно познакомиться, Эппи! — она протянула руку. — Меня зовут Брианна Фрэзер-Маккензи.

Бог даст, из трех имен девица запомнит хотя бы одно.

Эппи смущенно поглядела на протянутую руку, затем все-таки пожала. Она задрала юбки и принялась платком вытирать с живота и ног следы недавней встречи.

Брианна подалась вперед, стараясь не обращать внимания на грязный платок и запах секса и алкоголя, шедший от девицы.

— Боннет меня похитил.

— Ясно. Я же говорю, Стивен берет все, что ему нравится.

— Я хочу выбраться отсюда. — Брианна понизила голос и оглянулась на дверь. По палубе кто-то ходил. Брианна надеялась, что толстые доски заглушают их разговор.

Эппи бросила платок на стол и, порывшись в кармане, извлекла небольшую бутылку, закрытую восковой пробкой. Юбку она так и держала задранной. Брианна заметила у нее на животе следы растяжек.

— Дай ему то, что он хочет. — Откупорив бутылочку, девушка плеснула на ладонь немного содержимого. Запахло на удивление хорошо — розовым маслом. — Через пару дней ты ему надоешь, и он тебя высадит.

Эппи протерла промежность смоченной в розовом масле рукой, затем поднесла ладонь к лицу, принюхалась и скорчила гримаску.

— Он не за этим меня похитил, — сказала Брианна.

Эппи заткнула бутылку и сунула ее обратно в карман вместе с платком со стола.

— Требует выкуп? — В ее глазах вспыхнул интерес. — У Боннета одно другому не мешает. Он такой. Порезвится с невинной девицей и отправит обратно отцу, пока живот не вырос. — Ей в голову пришла запоздалая мысль. — А почему он тебя не тронул? Что ты ему сказала?

Брианна положила руку на живот.

— Сказала, что жду ребенка. Хотя не думала, что это его остановит… Может, он лучше, чем кажется?

Эппи расхохоталась.

— Кто, Стивен? — Она даже прихрюкнула, развеселившись. — Ты выбрала лучший способ, если не хотела, чтобы он тебя трогал. Однажды он позвал меня с собой, а потом заметил, что я с начинкой, и отослал обратно. Я стала над ним потешаться, а он сказал, что когда-то пошел к шлюхе — у той был живот размером с пушечное ядро, — и вот она прямо на нем сидела, и тут из нее кровь хлестать начала, чуть комнату не затопило. С тех пор он от беременных шарахается. Второй раз напороться не хочет.

— Ясно. — Брианна утерла струйку пота, сбежавшую со лба по щеке. Во рту пересохло. Она прикусила щеку, чтобы вызвать слюноотделение. — А что стало с той женщиной?

Эппи непонимающе смотрела на нее.

— С какой? А, со шлюхой! Скопытилась, конечно, бедолага. Стивен рассказывал, как бриджи натянуть пытался — а они все в крови, и вообще все вокруг кровью залило. А шлюха лежала, не двигаясь, и вдруг живот ходуном заходил, как будто мешок со змеями. Ему привиделось, что это ребенок наружу рвется, чтобы с ним поквитаться. Он бросил свои бриджи и удрал в одной рубашке.

Эппи присела на кровать, расправив юбки.

— Стивен ирландец, им все время черти мерещатся, особенно когда выпьют.

Брианна наклонилась к ней и взяла за руку.

— Послушай!

Эппи уставилась на ее руку. В тусклом свете мерцало золотое кольцо с крупным рубином.

— Я отдам его тебе, — зашептала Брианна. — В обмен на услугу.

Эппи метнула в нее настороженный взгляд.

— Какую?

— Передашь весточку моему мужу? Он в Эдентоне, в доме преподобного Макмиллана. Его там каждый знает. Скажи, что я здесь, а еще… — Брианна задумалась. В самом деле, что ему сказать? Она не знает, сколько «Анемон» простоит в порту и куда потом отправится. Она слышала только обрывок разговора на пороге каюты. — Скажи, что у Боннета есть тайное место на Окракоке. Он там с кем-то встречается в новолуние.

Эппи молча смотрела на дверь. Ей хотелось получить кольцо, но она очень боялась Боннета.

— Он не догадается, — шепнула Брианна. — Откуда ему знать? А мой отец тебя щедро наградит.

— Он что, такой богач?

Брианна понимала, что Эппи запросто может взять кольцо и выдать ее Боннету. Тогда она останется ни с чем. Однако выбора не было, оставалось рассчитывать на честность девицы.

— Да, он очень богатый. Его зовут Джейми Фрэзер. И тетя тоже богатая. Живет на плантации Ривет-Ран, это за Кросс-Криком в Южной Каролине. Точно! Если не найдешь Ро… моего мужа, спроси миссис Иннес, Иокасту Кэмерон-Иннес. Пошли весточку туда.

— Риверан, — повторила Эппи, не отрывая взгляда от кольца.

Брианна сняла его с пальца и вложила ей в ладонь. Эппи тут же зажала его в кулаке.

— Моего отца зовут Джейми Фрэзер, а мужа — Роджер Маккензи. Он в доме преподобного Макмиллана. Запомнишь?

— Фрэзер и Маккензи. Да, конечно.

Эппи пошла к двери.

— Очень тебя прошу… — повторила Брианна.

Эппи, не глядя на нее, кивнула и выскользнула за дверь.

Корабль, скрипнув, накренился. С берега доносился шорох листвы вперемежку с пьяными воплями. Колени у Брианны подогнулись, и она растянулась на кровати, позабыв о грязных простынях.

* * *

Отплыли с приливом. Зазвенел якорь, ветер наполнил паруса, и корабль ожил. Высунувшись в окно, Брианна смотрела, как отдаляется зеленый берег Роанока. Сто лет назад здесь основали первую английскую колонию. Она исчезла без следа. Губернатор, вернувшийся из Англии с припасами, обнаружил, что никого нет, только на столбе кто-то нацарапал слово «кроатоаны» — так называлось индейское племя.

Брианна не оставила даже слова. С тяжелым камнем на душе она смотрела на берег, пока тот не скрылся вдали.

Несколько часов никто не приходил. В животе было пусто. Брианну стошнило в ночную вазу. Грязные простыни вызывали отвращение. Она застелила их пледом.

В открытое окно дул свежий