Дело всей смерти - Андрей Крюков

Зацепин решил, что пора сворачивать путешествие по океану. Нужно быстрее уламывать ангела и браться за книгу судеб. Он настроился на волну ангела-хранителя и мысленно позвал:

Но ангел, еще полчаса назад ломившийся к Зацепину с заклинаниями покинутой женщины: вернись, побудь со мной, – молчал.

«Отзовись, где ты там?» – снова подал «голос» Зацепин.

Нет ответа. Разведчик звал и звал. Беспокойство его росло. Ведь ангел был единственным мостиком к книге судеб. Если разобиженный ангел покинул его навсегда, – так и бултыхаться ему в живописном Верином океане, пока не придет приговор к адскому лишению свободы. И провалит он задание, и не вернет свою жизнь, не спасет товарищей, не выручит детей Веры, не воскресит ее саму. И даже не придется наложить на себя руки от стыда и безысходности: мертвые не умирают. След успокоил его:

«Не выдумывай, хранители своим половинам развода не дают. Вернется! Снова будете неразлейвода, не то что в океане». – След, как всегда, не упустил случая скаламбурить.

«Звал меня, Алексей?» – будто подтверждая демонские слова, раздался в голове Зацепина голос ангела-хранителя.

«Ты! – Наверное, ангел не поверил себе, услышав в восклицании подопечного столько радости. – Где же ты был?! Я уже подумал, что ты дезертировал!»

«Скажи пожалуйста! – Зацепин признал, что его ангел полон сюрпризов. – И что же, прямо – Ему? – Он поднял указательный палец в небо, хотя правильнее было бы указать куда-нибудь в сторону, ведь с Богом они теперь – на одном этаже. – И ты, конечно, выложил все как на духу? Про Веру, канделябр. Про ругань!» – Обжег стыд, что Самому было доложено про его грязный язык. Даже убийство казалось не таким позором.

«Твои дела известны и без моих свидетельств, – заявил ангел. – Мне полагалось оценить меру добра и зла в тебе».

«Ах, Алексей, – откликнулся ангел. – Не там ты ищешь врага. Вот со своим чернокрылым ты беды не оберешься. А я душе мне доверенной всегда порадею. Я сказал, что ты натура преданная Господу, искренняя, но сомневающаяся, ищущая».

«Да. Отведу, – печально согласился ангел. – Вынужден. Ты загнал меня в угол. Я не могу быть с тобой в разлуке».

Зацепин обрадовался, про себя поблагодарил демона. Все-таки план нечистой силы сработал: ангел сдался. Разведчику даже стало жаль это удивительное крылатое существо, обиженное, изруганное им, так тесно связанное с его нелепой судьбой.

«Не горюй, будет и на твоей улице праздник! Сделаем дело, и я стану тебе на радость образцовым, покладистым покойником… На чем к книге поедем-то? Снова на плоту или, может, на облаке?» – весело спросил разведчик.

«А ты уже на месте», – известил ангел.

И раньше, чем его голос прозвучал в голове Зацепина, исчезли океан, плот, юнга.

Зацепин поморгал, осматриваясь по сторонам.

Что он ожидал увидеть? Анфиладу залов, ярусы шкафов и стеллажей, наполненных «страницами» книги судеб: каменными скрижалями, деревянными и глиняными дощечками, свитками папируса и пергамента, рядами бумажных фолиантов и амбарных книг – с выбитыми, оттиснутыми, вырезанными, напечатанными сведениями о том, что кому на роду написано. Так библиотеку судеб изображал Неелов.

Но Зацепин был в маленькой комнатке. Белые стены без окон, белый пол. Посреди комнатенки – легкий офисный столик и приставной стульчик с сетчатым сиденьем. На столике – компьютерный монитор с черным экраном в компании клавиатуры и мыши. Помещеньице наполнял ровный белый свет, хотя никаких ламп не наблюдалось. Вот и все, к огромному удивлению Зацепина.

Сзади раздалось громкое «апчхи!». Зацепин, у которого нервы были напряжены, резко обернулся. Перед ним стоял ангел и утирал нос рукавом. Вид хранителя говорил, как непросто ему живется с непослушной, своенравной душой. Хитон, заскорузлый от морской соли, висел тряпкой. Волосы спутались. Из крыльев неряшливо торчали в разные стороны свалявшиеся перья. Нимб подергивался, как пламя в неисправной неоновой трубке. И насморк тоже был памятью о купании в океане, устроенном Зацепиным.

– Ты куда меня привел? Где книга судеб? – воскликнул разведчик.

– Ты на месте, – повторил ангел, утираясь полой хитона.

«Хорош у меня адвокат! Так он и перед Высшим судом хлюпал носом», – неодобрительно подумал Зацепин. Но тотчас забыл об ангеле. Все его помыслы заняла книга судеб.

Он у цели задания! Сейчас все планы Бога откроются ему. Судьбы людей, государств, политических режимов и экономических систем – все рядом, только протяни руку. Он и сам заделается богом. Совершит работу над ошибками. Впервые выражение «переписывать историю» получит конкретный смысл. Он станет в один ряд с творцами истории. Им нужны были пушки, войны, революции, партии, чтобы делать историю. А он сделает это в полном смысле росчерком пера. Он напишет историю от руки!

Волна эйфории отхлынула, нужно было браться за дело: искать «чернильницу», листать книгу судеб.

– Не томи, покажи мне ее, – обратился Зацепин к ангелу. – Пусти меня к книге. Я не понимаю, где она.

– Она… – в нос заговорил ангел.

Но тут Зацепин почувствовал знакомое покалывание во всем теле. Воздух вокруг разведчика словно превратился в кисель, скрыв от его глаз комнату, приглушив звуки.

– Что? Не слышу! – крикнул он ангелу, который что-то говорил, указывая на столик с компьютером. Слова ангела не доходили через твердеющую вокруг Зацепина мутную сферу.

В полумгле, окружившей Зацепина, скакали разноцветные электрические разряды, отзываясь уколами в руках, лице, ступнях. Потом они исчезли, и разведчик оказался в кромешном мраке. Он уже догадался, что с ним происходит. Его несло потоком флюидов по спиритическим рельсам. «Кто это меня вызывает? Но как не вовремя. Боже мой, как не вовремя!»

Забрезживший свет подсказал Зацепину, что станция близка. Мгла расступилась, как занавес. Открылась ему полутемная, освещаемая только свечами, знакомая комната. Круглый стол, на нем доска, испещренная буквами, перевернутая тарелка с нарисованной на донышке черной стрелкой, четырехрогий подсвечник, от вида которого Зацепина передернуло. Все было так же, как при роковом спиритическом свидании с Верой. Только напротив него за столом была не Вера, а Неелов. Академик, который отправил его на тот свет – в прямом и в переносном смысле. Старик, чью сноху он убил, а внуков хотел спасти.

– И зачем вы меня выдернули? – сердито выпалил Зацепин… женским голосом. От неожиданности он поперхнулся следующей фразой: «Верните меня немедленно назад!» – и схватился за горло.