Живи и давай жить другим - Хендрик Грун

Впрочем, еще вопрос, так ли уж доходен крематорий Менса. Дело в том, что в газете появился тревожный материал под заголовком: ЛИДЕРЫ ПОХОРОННОЙ ОТРАСЛИ ПОГРЯЗЛИ В ФИНАНСОВЫХ ПРОБЛЕМАХ. «Траурное обслуживание Нидерландов» (транспорт) и «БОГРА» (гробы) попросили об отсрочке платежей. Поползли слухи, что гробы уже скапливаются на складах.

Я не надеюсь, что кризис затронет остальную часть сектора. Иначе роскошный крематорий Харри снова превратится в убогий сарай…

На обратном пути я еще раз заехал в похоронный музей на кладбище «Де ниуве остер» в Амстердаме, так как прочитал, что там открыта новая экспозиция. Она меня скорее разочаровала. Стихи в память о мертвых, похороненных в одиночестве. Я не любитель поэзии. Слишком часто хочется спросить: а что, собственно, имеет в виду поэт?

Может, нужно было заставить Артура немного подергаться, когда он выступил со своим планом два раза отвалить в недельный гольф-тур со своими дружками, но игра не стоила свеч. Думаю, он ожидал, что я расстроюсь и начну возражать, а я решила: тем лучше, этакое царство одиночества. Довольно жалкое царство, ну и пусть.

Испытывая что-то вроде чувства вины, Артур настаивал, чтобы и я тоже отправилась в отпуск с подругами. Например, на велосипеде в Дренте. У него тут личный интерес, сам-то он Дренте терпеть не может. Во время наших велосипедных прогулок он всегда старается держаться как можно дальше от меня, чтобы не подумали, будто он со мной. Прямо как ребенок. Однажды я шутки ради предложила ему надеть одинаковые спортивные костюмы, и он стал отказываться на полном серьезе. Я все чаще замечаю, что он не понимает меня.

Плащ любви поизносился, обтрепался, прохудился… Мы игнорируем друг друга, пока не переходим границы раздражения. А тогда становимся саркастичными. Начинает обычно Артур. Отпускает обидные замечания о моей работе, моих хобби, моих подругах, о чем угодно.

Мы с подругами собрались в зоопарк «Аувехандс диренпарк»[31] посмотреть на китайских панд. И тут он снисходительно бросает:

– Глупо переться в такую даль, чтобы полюбоваться на Пинга и Понга с куском бамбука в пасти.

– А мне они нравятся, – говорю я. – И, между прочим, их зовут Ву Вен и Син Я.

Думаю, разлад начался давно, когда Артур так равнодушно отнесся к моему желанию иметь ребенка. Слишком часто он повторял: «Бездетность имеет свои преимущества» или что-то подобное. Лишние шрамы в моей душе.

– Ничего личного, Стейн, – стандартно начал я. – Мы всегда тебе рады.

– Последнее время я все больше в этом сомневаюсь, – ответил Стейн, уныло взглянув на меня.

– Конечно, рады, ведь мы – квартет.

– Квартет? Трое плюс один, – вздохнул Стейн.

Мы сидели за чашкой кофе в кафе «Пестрая корова». Я пригласил Стейна на ланч, чтобы поговорить по душам. Я уверял его, что мы его высоко ценим, что он вносит свою лепту, что он неправильно нас понял. Я отделывался полуправдами.

– Только с поездками не получится. Мы не хотим компрометировать тебя своими отлучками. Тебе, к примеру, придется лгать жене. Мы этого не хотим.

– Поездки? Я думал, будет одна поездка.

– Э-э-э… да-а-а-а, сначала планировался один продолжительный тур, но теперь он разбит надвое.

Я чувствовал себя все более мерзко из-за своей мелкой лжи на фоне его недавнего бегства на самый высокий мост Амстердама и предположения его жены, что он собирался оттуда спрыгнуть.

Я предложил во время осенних каникул на пару дней съездить в гольф-тур. На сей раз без так называемых подружек.

– А как насчет Йоста и Ваутера? – спросил Стейн.

– Не знаю, мы пока об этом не говорили. Я подумал, поговорю сначала со Стейном. И если они не смогут, мы поедем вдвоем.

Его лицо немного прояснилось.

– Ну что ж, пожалуй, план неплохой. Конечно, я должен обсудить его с Теей.

– Само собой.

– Или, может, предпримем что-нибудь вчетвером.

До меня не сразу дошло.

– Вчетвером?

– Ну да, ты и я, Теа и Афра.

Меня бросило в жар. Нечто похожее, как я подозреваю, испытывают женщины во время климакса. Я собрался возражать, но вспомнил, что к тому времени давно буду мертв и похоронен.

– А что, по-моему, хорошая идея! Должен тебя предупредить, что Афра не любит уезжать далеко, так что речь пойдет о Дренте или о южном Лимбурге.

Стейна это не испугало.

– Дренте? Великолепно. Теа всегда говорит: «Зачем ехать куда-то далеко, если рядом столько восхитительных красот?»

– Совершенно с тобой согласен! – подыграл я Стейну. – И… э-э… слушай, Стейн, еще одно дельце… не говори никому про… скажем так… про тайных участников наших гольф-туров. Не скажешь?

Мой новый попутчик торжественно протянул мне руку.

– Конечно, нет, дружище. Можешь на меня положиться.

Как же я ненавидел себя весь день, да и всю неделю, вспоминая свои увертки и лицемерие по отношению к Стейну. Но при этом понимал, что ничего другого нельзя было придумать.

Йост и Ваутер поневоле ехидно ухмылялись, слушая мой отчет о разговоре со Стейном. Йост предложил в связи с каникулами в обществе Теи и Афры отложить мою кончину еще на годик.

– Дренте – самое оно, блин, роскошная местность для езды на велосипеде. – Ему самому стало очень смешно. – Предполагается обмен партнерами? Или групповой секс?

Я смотрел на свою бородавку. Не отличишь от настоящей. Немного поупражнявшись, я сумел довольно легко отклеить ее и снова приклеить. Безобразная, конечно, но Тоон пригрозил прервать свое участие в проекте, если я от нее откажусь.

– Это полный пакет услуг, Артур. Вы не можете произвольно браковать какую-то его часть.

Я видел в зеркале импозантного мужчину лет под шестьдесят – седые волосы, бородка и усы цвета перца с солью, темные очки в тяжелой оправе и крупная бородавка на подбородке. Кого-то он мне отдаленно напоминал.

– Осталось надеть новый костюм – и на улицу, – приказал Тоон.

Я переоделся. (Принес с собой комплект новых вещей.)

– Артур, мальчик мой, я просил вас принести другую одежду, а вы принесли новую. Теперь вы бросаетесь в глаза, потому что на вас повсюду, так сказать, еще висит ценник. «Глянь, вон мужик прямиком из универмага „С&A“». А вы как раз не должны привлекать внимание. Пусть запомнятся только отвлекающие элементы – бородавка и усы, так как у прежнего Артура их не было.

Я пообещал несколько раз постирать и измять свою новую одежду. Придется проделать это в прачечной, иначе Афра непременно заметит. Я никогда не занимался стиркой. Я в самом деле два раза заходил в «С&А», покупал новые вещи, и Тоон был прав: это бросалось в глаза. Я обещал в ближайшее время купить в секонд-хенде ношеные свитера и брюки.