Гусеница на диете - Татьяна Луганцева

– Знакомство началось неудачно, но я ни о чем не жалею, наоборот, рада, что с вами встретилась, – учтиво ответила Варвара. – Но продолжать знакомство не вижу смысла. Я только переживать буду. Дом огромный, на отшибе, прислуги теперь нет, а новую не сразу найдете, будете теперь предвзято ко всем относиться. Габриэль на работе и вообще живет в городе. Вы, Светлана Ивановна, получается, одна здесь будете? Это нехорошо.

– Нет, одна я тут не останусь, – покачала головой женщина. – У Габриэля квартира в Москве есть, туда переберусь. Что же делать? Вот ноги только плохо слушаются иногда. А уж после такого стресса…

– А хотите, пока не найдете помощников по хозяйству, пожить у меня? – спросила совершенно неожиданно для себя Варвара.

– У тебя? – удивилась Светлана Ивановна.

– А что? Меня целыми днями не бывает, но дома всегда моя мама, Ольга Петровна, очень хорошая женщина. Вдвоем вам не скучно будет, может, и подружитесь, а заодно присмотрите друг за другом. Но мое дело – предложить, а решать, конечно, вам.

– Знаешь, а я согласна! – вдруг заявила Светлана Ивановна, чем сильно удивила Габриэля.

– Как скажешь, конечно, – забормотал тот. – Если ты считаешь, что там тебе будет лучше, то я отвезу тебя, куда скажешь.

– Мы живем в центре, квартира достаточно просторная, рядом прекрасный сквер, где вы будете гулять.

– Хорошо, я отвезу вас обеих туда завтра с утра, а сейчас давайте отдыхать, – предложил Габриэль. – Мы вымотались, устали. Места всем хватит. Надеюсь, что и Ваня с нами останется. Зачем на ночь глядя тащиться?

– Хорошо, я позвоню домой, предупрежу маму, – согласилась Варвара.

– А на спектакль свой отведешь меня? – спросила Светлана Ивановна. – Раз уж я в городе буду жить. Так давно в театре не была…

– Конечно, я проведу вас на любой спектакль, – пообещала Варвара.

На следующий день ближе к вечеру Габриэль позвонил Варваре.

– Ну как там наши мамы? – спросил он.

– Да вроде ничего… Интеллигентно подкалывают друг друга, чей ребенок лучше и кто кого больше достоин, – ответила она. – Но в целом все мирно.

– Я звонил своей, так она знаешь что сказала? Что никогда в жизни не пошла бы в чужой дом. Но к тебе согласилась для того, чтобы наша с тобой встреча не оказалась последней. Мол, если матери будут вместе, то и дети к ним по-любому придут навестить и встретятся.

– Зачем? – спросила Варя.

– А ты не понимаешь? Хоть она и ершистая, но ты ей сильно понравилась и внешне, и по характеру.

И у мамы возникла идея фикс женить меня. Считает, что если меня и сможет кто-то заинтересовать и остановить в моем загуле, то только такая женщина, как ты. И пожалуй, я впервые соглашусь с моей мамой.

– Да что ты? – рассмеялась балерина.

– Ну, обычно сыновья не слушаются матерей, а я хочу послушаться… – повторил Габриэль.

– Лично тебе я ничем помочь не могу, а вот мама твоя мне нравится. Сегодня она напросилась со мной на репетицию в театр к шести часам вечера, – сказала Варя.

– На репетицию? Подожди, какая репетиция? Ты с ума сошла? У тебя же ноги больные!

– Да нормально все у меня. Я пока не на пальцах, но надо и растяжку делать, и нагружать икры, чтобы мышцы не атрофировались. Неделя застоя и для танцующего артиста – катастрофа. Так что я сегодня репетировать должна. Как смогу.

– Но, Варя, там же в театре тот гад, что насыпал тебе стекла в пуанты! Ведь мерзавец не найден!

– Ха-ха-ха… Никто его и не найдет, можно только догадываться. А мне что, больше в театр не ходить? Ну уж нет… Просто теперь я осмотрительнее буду. И потом, если честно, по характеру преступления меня хотели покалечить, чтобы я не смогла танцевать. Так?

– Так…

– Но никак не убить. Я после переделки, в которую попала в твоем доме, стала несколько оптимистичнее, поэтому за свою жизнь не опасаюсь. Повторять попытку членовредительства, когда театр наводнен сотрудниками милиции, по меньшей мере глупо, а особо тупых у нас в труппе нет. Так что не переживай.

– И все-таки могу и я подъехать? – спросил Габриэль, понимая, что элементарно хочет увидеть Варю.

– На репетицию?

– На тебя посмотреть… Может, потом поужинаем вместе? Да и разговор у меня к тебе есть.

– Хорошо, приходи, – согласилась Варвара.

Весь день Габриэль, даже погрузившись в дела бизнеса, участвуя в переговорах, подписывая документы, думал, что скоро увидит ее, и в сердце поселилась трепетная тревога – чувство, доселе не знакомое ему. Ближе к вечеру, когда он уже находился в томительном ожидании, к нему в кабинет заглянула Ирина, одна из его секретарш.

– Габриэль Виленович, извините…

– Да?

– Тут такое дело… – замялась девушка.

– Говори как есть!

– Вы все встречи отменили, – сразу же обозначила Ира, что не забыла распоряжение шефа.

– Совершенно верно. И не буду ни с кем встречаться. Только не сегодня! Перенеси все встречи.

Секретарша зашла в кабинет и закрыла за собой дверь. Затем, максимально понизив голос, прошептала:

– Я все понимаю, но, зная ваше доброе сердце, все же рискну сказать. Женщина-инвалид очень просится к вам. Ей, наверное, тяжело туда-сюда ездить. Но как скажете…

Габриэль задумался:

– Ладно, пригласи ее. Время еще есть, но немного. Он встал и пошел навстречу посетительнице. Дверь открылась, и в кабинет въехала на инвалидной коляске женщина с приятным интеллигентным лицом и в скромной, но опрятной одежде.

– Здравствуйте, – улыбнулся Габриэль и оказался совсем не готовым к тому, что женщина вдруг разрыдается в голос. Он кинулся к ней. – Успокойтесь! Что с вами? Может, воды? Что произошло? Я могу чем-то помочь?

– Вы такой красивый… – сквозь всхлипывания сказала женщина.

– Спасибо, конечно, но при чем здесь моя внешность? Вы же наверняка не за тем пришли ко мне, чтобы комплименты делать, у вас какое-то дело. Успокойтесь, пожалуйста. Принесите нам чай и кофе! – крикнул Габриэль по селекторной связи.

Женщина постаралась взять себя в руки и вытерла лицо носовым платком.

– Успокоились? Вот и славно! Что вы так расстроились? Чем могу помочь? – повторил Габриэль.

– Вы меня по идее ненавидеть должны, – вздохнула женщина. И представилась: – Меня зовут Яна Григорьевна.

– Очень приятно, – пожал посетительнице руку Габриэль. – Но я не понимаю… Мы встречались?

– Я плачу потому, что вы очень похожи на своего отца, – пояснила странная посетительница.

– Вы его знали?

В кабинет вошла вторая секретарша, толкая перед собой небольшой сервировочный столик. На его стеклянной поверхности стояли сахарница, заварочный чайник, кофейничек, вазочка с печеньем, чашки.