Гвоздь программы (сборник) - Светлана Алешина

Я рассказала в сотый раз, как это происходило в случае с Пенсом.

– И все-таки остается непонятным, вы-то почему так привлекли к себе внимание Елены? Почему она считала, что от вас надо избавиться?

– Сначала меня просто хотели напугать, – объяснила я. Вдаваться в подробности о своем талантливом вранье, когда я пыталась защитить Пенса, я не собиралась. Хотя смутно я подозревала, что именно благодаря ему, а уж никак не моим гениальным детективным способностям меня хотели вывести из игры. – А потом она просто потеряла голову. Но лучше спросите у нее – чужая душа потемки, особенно такая темная, как у Черной Нимфы.

«Она ведь тоже любила его, – грустно подумала я. – Вот ведь история – именно поэтому Нимфа даже стреляла вместо Игоря, как мать, оберегающая ребенка от гнева или греха… Просто любила по-своему. Нам такой любви не понять!»

– Потеряла голову от чего?

Вот зануда!

– От ревности, – выпалила я. – Всего лишь от ревности…

Как это ни странно, мое объяснение его вполне удовлетворило. Мой рассказ запротоколировали и наконец-то отпустили.

Я вышла во двор. Дождь кончился. Снова нещадно палило солнце. Андрей сидел во дворе и курил.

– Ты же не куришь? – сказала я, садясь рядом.

Он неловко махнул рукой и пробурчал:

– С тобой и анашу недолго закурить… Сколько раз я тебе говорил, не связывайся…

И осекся, заметив мой взгляд.

– Ладно, Сашка, перестань… Или наоборот – закати истерику. Нельзя же держать эту боль в себе постоянно. Можно задохнуться.

Ларчик обнимал меня за плечи и зачем-то шептал:

– Тихо, малышка… Успокойся. Все у нас будет хорошо, вот увидишь.

Истерику я так и не закатила.

* * *

– Саша? – спросила мама, когда я пришла домой. – Опять поздно…

– Работа, мам, – объяснила я.

– Будешь есть?

Меня передернуло от отвращения.

– Нет, мамочка, я лягу. Я устала.

Она поняла меня без лишних слов. Я осталась одна.

Достав томик Вийона, посмотрела на него и пробормотала:

– Ну? Ты теперь спокоен, гадкий ревнивец?

Открыв его на первой попавшейся странице, я прочла:

Я закрыла книгу и закрыла глаза. Игорь стоял передо мной как живой, протягивая мне странный белый цветок. Его губы шевелились. Я прислушалась.

Я открыла глаза. Комната была пустой, тихо играла музыка, и значит, мне просто все это пригрезилось.

Мир, увы, таков, каков он есть. А значит, завтра я приду на работу и вместе с Ларчиком начну бегать в поисках очередных утраченных жен. Образ Игоря…

Вот уж нет, он никогда не померкнет. Хотя бы потому, что сначала он подарил мне немного любви, а потом – целую жизнь. И мне, честное слово, наплевать, кем он там работал!

На улице царила такая духота, что хотелось дождя. Дождь же Господь выдавал маленькими порциями и исключительно по ночам. Поэтому я сидела абсолютно размякшая и думала о том, как было бы хорошо сейчас оказаться не в этом сумасшедшем от жары городе, а там, где синеет теплая Волга, окунуться туда и не выползать из воды до самого окончания этой одуряющей парилки.

Не помогал даже купленный Ларчиком специально для меня вентилятор. Я пыталась пристроиться таким образом, чтобы струи воздуха достигали моего разгоряченного лба, но – увы! Вентилятор совершенно не справлялся со своими функциями, и я чувствовала себя омерзительно.

Жалостливый мой босс оставил меня сегодня в помещении, а сам мотался по делам странного бизнесмена, которого, кажется, кто-то обжуливал. Я же должна была торчать здесь, отвечать на звонки и обольщать новых клиентов, если они вдруг решат забрести к нам. Судя по тишине, царящей в нашем «офисе», все клиенты отправились на пляжи и дачи, а преступные замыслы таяли под напором солнечных лучей. Ну какие там замыслы, подумайте сами? Охота вам в этакую жару вынашивать преступления, да еще и совершать их! Если у вас с психикой все нормально, вы откажетесь от этого до наступления прохладной погоды. А сейчас…

Я с тоской посмотрела в окно. Все удрали на Волгу. Одна я сижу тут в душной комнате и жду неизвестно чего. По радио играла музыка, вентилятор продолжал гудеть, изображая из себя моего благодетеля, хотя, на мой взгляд, его просто распирало от мании величия, и я хотела, чтобы скорее наступил вечер.

– Хочу зимы. Хочу снега. Хочу мороза, – бормотала я. – Сейчас я бы выбежала на снег раздетой и забралась бы в сугроб. Может быть, мне вообще стоит подумать о переселении в Гренландию?

От моих мечтаний мне даже почудилось, что в комнате стало прохладнее. Как будто из благословенной, холодной Гренландии мне послали горсточку снега.

В этот момент в дверь позвонили, и я, вздохнув, пошла открывать. Наверняка Ларчик забыл ключ.

– Нико… – начала я, распахивая дверь, и осеклась.

На пороге стояли два огромных детины, и один из них совершенно невежливо направлял на меня револьвер. Я невольно отступила, отчаянно ругая себя за проявленное легкомыслие.

– Что вам надо? – пробормотала я.

Их лица были спрятаны от моих нескромных взоров под идиотскими масками Микки Мауса, они втолкнули меня в ванную и заперли. Я отчаянно заколотила в дверь, пытаясь привлечь к себе внимание. Ничего себе ситуация! Меня явно собирались ограбить, даже не меня – Ларчика! Наше детективное агентство! Нет, это же бред какой-то!

Они работали молча и не собирались выпускать меня на волю. Потом я услышала быстрые шаги и стук захлопнувшейся двери.

Так, простонала я. Придется сидеть здесь до пришествия Ларчика. А если он действительно забыл ключ? И все это – по моей вине, из-за идиотской манеры распахивать дверь! Когда я наконец отучусь от этого?

Раздумывать, как мне отучиться от дурной привычки открывать двери всем желающим шарахнуть меня по голове, было особо некогда. Надо было выбираться отсюда и посмотреть, что у нас с Ларчиком украли. Клиентов у нас в данный момент было не густо – только обманутый подчиненным глава фирмы; денег, соответственно, наличествовало столь мизерное количество, что я бы лично рисковать своей свободой из-за них не стала. Не минералку же из холодильника они пришли прибрать к рукам? Если только предположить, что жара окончательно свела их с ума…