Мне это не нужно - Ханум Лелишь

Катя сделала необходимые распоряжения и обратилась к Ивану.

— Обязательно быть таким грубым? Ты видел как бедный мальчик тебя испугался?

— Это я бедный мальчик. Катя, нам надо закончить, иначе я не смогу выйти к гостям…

— С минуты на минуту привезут ведёрки, я должна быть внизу…

— Мы успеем.

Иван завалил Катю на кровать и задрав юбку грубо вошёл в неё. Он трахал её, а она стонала и раскачивалась под ним, маленькое платье собралось где-то на талии, открыв маленькую упругую грудь, на которую Иван смотрел не отрываясь.

Когда они закончили он сказал.

— Когда пойдёшь вниз не забудь одеть трусы.

— Непременно забуду, — проворковала Катя вставая с кровати и целуя Ивана в губы.

***

Иван обратил внимание, что Катя сильно похудела за последнюю неделю. Неужели так увлечена вечеринкой? Она почти что всю неделю избегала его. Когда Иван приходил домой раньше, то Катя ссылалась на то, что у неё ещё много дел по организации: блюда, цветы, организатор праздника… Со всеми нужно быть на связи.

Иван чувствовал, что им пренебрегают. Хотя понимал, что в их ситуации это смешно. Он сам не проявлял а Кате излишней заботы, но привык, что она при любом удобном случае старается быть рядом с ним. А сейчас всё изменилось.

Она с какой-то маниакальной страстностью отдалась этому глупому празднику. Она всё делает сама: пишет меню, составляет список песен для музыкантов, выбирает цветы. Даже фонарики эти чертовы сама покупала.

И выбрала себе это вызывающее платье. Почему именно это платье? Зачем? Глядя на неё в этом мини Иван сразу возбуждался, особенно теперь, зная, что под ним у неё ничего нет. А как будут реагировать на неё другие мужчины? Иван подозревал, что точно также как и он.

— Ты решила полностью контролировать праздник? Для этого есть организаторы, тебе не зачем разрываться.

Катя искоса глянула на Ивана. Она поправляла макияж и практически прилипла к зеркалу взглядом.

— Я всего лишь хочу, чтобы всё было идеально. Понимаешь? Неужели тебе сложно меня поддержать?

Катя уже сама была не рада, что затеяла этот праздник. На самом деле она думала, что это нужно Ивану, хотела сделать ему приятное, позвать его старых и новых друзей… Но, видимо, это ему совсем не нужно.

— Зачем делать всё идеально? Все придут, напьются и наговорят много того, о чем потом пожалеют. Возможно и не только наговорят, но и сделают. Поэтому никто не будет выставлять тебе на утро претензий, сто было что-то неидеально. По факту всем будет всё равно.

— Это даже лучше, — Катя отошла от зеркала и рассмотрела села в полный рост, — значит никто не обратит внимания на то, во что я одета. Спасибо за поддержку, дорогой, — Катя послала Ивану воздушный поцелуй и поправила последнюю складочку на платье, — идеально!

Катя надела маску и игриво посмотрела на Ивана. Верхняя часть лица была закрыта, но пухлые губки и фарфоровая кожа подбородка и шеи… Всё это сводило Ивана с ума, он почувствовал, что в штанах снова становится тесно.

— Лучше беги, — прорычал он медленно приближаясь к ней.

— Ваня, перестань, — Катя со смехом отскочила за кровать и стала потихоньку двигаться в сторону двери, — меня ждут, Ваня.

— Так кто тебя держит?

Иван также медленно продолжал наступление.

— Мне страшно, — Катя звонко рассмеялась и подняла маску на лоб, — ну правда мне пора.

Иван сделал резкий рывок в сторону жены и та с весёлым смехом выскочила в двери.

Иван улыбался, ему нравилось видеть её такой, а не грустной.

Кате не терпелось завести ребёнка и она всё чаще упоминала в разговорах процедуру ЭКО, которую Иван постоянно отклонял. Катя злилась и кричала, что не способна сама зачать и родить ребенка. После таких ссор обычно начиналась затяжная депрессия. И Катя в эти дни совсем не улыбалась, не говоря о смехе.

— Врач сказал, что у нас всё нормально. Просто нужно продолжать, чем мы и занимаемся.

Но Кате этого было мало. Она считала себя неполноценной. Говорила, что врач ошибается или вовсе жалеет её, не говоря правды. Она называла себя никчёмной и бесполезной женщиной. А Иван всё покупал и покупал тесты на беременность… Но всё безрезультатно. Они не показывали желаемые две полоски.

Катя была одержима идеей забеременеть. Она думала и говорила только об этом и всегда задавала Ивану один и тот же вопрос: почему у них не получается?

И каждый раз Иван мягко объяснял ей, что нужно отпустить ситуацию. Перестать постоянно говорить, что не получается, потому что пока она так думает ничего не получится. Нужно настроиться на положительный результат… А Катя зациклилась и бегает в ванну с тестом на беременность несколько раз в день… Как только она перестанет это делать, то сразу же забеременеет.

Но Катя только раздражалась и всё больше вживалась ч свою паранойю. Хотя эта вечеринка отвлекла её от печальных мыслей и она стала похожей на ту Катю, которую он встретил почти два года назад.

Но Катя знала, почему она так себя ведёт. Ведь если она не родит Ивану ребёнка, то он, в конце концов разведётся с ней и найдёт себе женщину, которая родит ему наследника. Раз уж он загорелся этой идеей, то точно добьётся своего. А она? Она останется одна, без мужа, без ребёнка, с разбитым сердцем.

Катя видела, что Иван итак на грани и долго не будет терпеть такое положение вещей. Сколько ещё он будет ради с ней только из-за секса? Как долго можно вообще жить вместе исключительно ради секса?

Он ни разу не сказал, что любит. Ни разу не намекнул даже… Но она сама знала на что шла и даже по собственной воле была на всё это согласна. Он ждал от неё только ребёнка, без ребёнка она ему не нужна, потому что секс с ней ему рано или поздно наскучит.

Как-то в сердцах она высказала ему:

— У тебя вообще нет сердца!

Иван, со свойственной ему ухмылкой, посмотрел на неё и медленно проговорил.

— Разве тебе нужно моё сердце? Я думал, что ты охотишься за рыбой покрупнее.

Он всегда мог разрядить обстановку и часто Катя в конце их разговора смеялась, а после смеха… Ну, наверное, понятно, что было после смеха.

Ивану нравилось, что Катя заводится с пол-оборота. Любой мужчина был бы рад такой связи… Такой жене, как Катя. Которая не требуя ничего, отдаёт всю себя без остатка. Точечная фигура, неподдельная страсть. И она была красивой, невероятно красивой…

Хотя последнее