Юлиана - Елена Бурмистрова

по-мужски. Прокатимся по всему пути от самого моего замка, где мы жили.

— Подожди! Вы жили? — вскрикнул Валентин и схватил Деймона за руку.

— Не кричи, ничего у меня с твоей женой не было. Мы только друзья, хотя я ждал большего, не скрою.

— Сейчас я тебе поверю. Я хочу в это верить.

— Ты зачем ее оставил? Тогда ты ей поверить не захотел? — спросил Деймон.

— Это не твое дело.

— Конечно, не мое. Но ты сильно ошибся. Ты ее обидел, сильно обидел.

— Ты мне будешь нотации читать? Она моя жена, мы прожили счастливо много лет.

— Но что-то пошло не так?

— Корн сбросил Юлиану в водопад. Так получилось, что она оказалась чуть ближе к нему, чем было нужно. Я не успел среагировать. Я бросился за ней в бездну, но это падение что-то изменило в нашей жизни. Юлиана стала другой. Она потеряла память. Она больше не знала, кто она, кто я, кто наша дочь. Это было тяжелым потрясением для меня. Я сломался. Она не помнила нашу любовь, свои чувства. Это сломало нашу жизнь. Я мог вынести все, что угодно, только не ее потерю. А все выглядело именно так. Еще и Кара сказала какую-то глупость.

— Ладно, не будем терять время. Я жду тебя через час на дороге в Атлон. Там срежем немного. Я покажу, откуда она начала свой путь. Дальше будем искать по сантиметру, опросим всех, кто мог видеть всадницу на белом коне. Она где-то должна была останавливаться.

— Мы найдем ее.

— Если это англичане, то придется постараться ее вызволить. Этого бы не хотелось.

— Я ничего не боюсь. Главное, чтобы она была жива.

— Она жива. Я уверен в этом. Выезжаем.

— А принц? Он тебя хотел видеть, то-то обсудить.

— Я ему скажу, что мне нужно срочно уехать. Все его обсуждения сводятся к подготовке восстания.

— Я скажу тебе одну странную вещь.

— Слушаю тебя, Деймон.

— Юлиана меня предупреждала о провале сентябрьского восстания.

— Предупреждала о провале? Как это?

— Ты знаешь, такое чувство, что она стала что-то предвидеть после той трагедии. И я ей верю.

— Она говорила что-то еще?

— Да, к сожалению. Она сказала, что все наши усилия и смерти будут напрасными. Сентябрьское восстание принесет жертвы. Англичане тут надолго.

— Это очень странно. Откуда у нее эти предчувствия?

— Она говорила так, словно это совсем были не предчувствия, а реальные факты. Она приводила даже в цифрах некоторые детали.

— Я удивлен.

— А еще она сказала, что нужно потерпеть один год. И хорошо подготовиться к битве. Она будет успешной. Тогда у нас будет шанс немного вздохнуть, но в целом, никаких хороших и утешительных деталей.

— Тем более нам не о чем говорить с принцем. Нужно искать Юлиану. Поехали.

* * *

Корабль трясло, и волны бились о борт так, что заливали всю палубу. Юля не замечала, что стояла по щиколотку в воде и была вся мокрая. Снова надвигался шторм. Как часто в последние две недели корабль Ардары трепали шторма, Юля уже и не помнила. Сентябрь начался с гроз и ливней, а в океане бушевали волнения. Они словно повторяли душевное состояние пленницы, которая уже три недели находилась на борту пиратского корабля. Ардара была самой настоящей пираткой. Она не щадила никого на своем пути. Ее пираты грабили корабли, а если моряки сопротивлялись, то люди Ардары их убивали. Ее парусов боялись все, кто ходил по этим водам. По вечерам пираты упивались пивом и засыпали, там, где сидели, не дойдя до нижней палубы. Но разбойничала Ардара не только на воде, все побережье знало дерзкую пиратку и побаивалось ее. Юля сначала пыталась Ардару уговорить ее выслушать, но та даже не смотрела в ее сторону. Юля понимала, что на ее счет у пиратки есть какой-то план. Это ее и пугало. На вопрос, куда они плыли, ей тоже никто не давал ответа. К Юле никто из моряков не подходил. Это было запрещено. Хотя бы это успокаивало пленницу. По ночам она смотрела на звезды и плакала. Ее мечтам не суждено было сбыться. Думать о Валентине не было сил. Эти мысли терзали так, что становилось невыносимо. Ардару слезы Юли раздражали. Иногда она ругала ее за слабость и отчаяние. Юля не отвечала.

Однажды у них все же состоялся разговор.

— Завтра мы сходим на берег, — сказала Юле Ардара.

— И что? — равнодушно спросила Юля.

За три недели их плавания они несколько раз высаживались на берег, но ни одного раза Ардара ее об этом не предупреждала.

— Ты должна подготовиться. Ты познакомишься кое с кем. Там я тебя и оставлю. Ты мне тут вовсе не нужна. С тобой морока сплошная.

— Кому это Вы меня оставите? — удивилась Юля.

— Увидишь.

— Я могу же быть после этого свободна?

— Это как сказать…

— Что Вы имеете в виду?

— Выспись хорошо. Завтра утром ты должна выглядеть отлично. Из платьев тебе что-то подберут мои воины. Награбленного добра полно.

Юля испугалась. Что еще задумала эта разбойница? Продать ее в рабство?

Утром ее красиво нарядили, даже повесили на шею украшения. Юля поняла, то это настоящие камни. Это удивило ее еще больше. Они сошли на берег, там их уже встречала группа людей. Два пирата взяли Юлю под руки с двух сторон и вывели после Ардары из лодки.

— Терри, дорогой мой! Как я рада тебя видеть! — прокричала Ардара.

— Моя любимая сестра! Я тоже рад тебя видеть, — сказал пожилой и толстый мужчина, протягивая к пиратке руки.

— А я не с пустыми к тебе руками. Вот! — Ардара кивнула морякам, которые держали Юлю. — Хочешь служанку, хочешь еще что, но это тебе мой подарок.

Юлю вытолкали вперед.

— Вы с ума сошли? Это же не рабовладельческий строй! Какая служанка? — закричала Юля.

— О! Строптивая! Люблю таких, — сказал Терри.

— Ардара, отпусти меня, пожалуйста. Мой муж тебе даст много денег.

— Мне не нужны деньги. Ты и сама это знаешь. А вот подарок братцу я давно обещала.

Юля лихорадочно соображала, что ей делать. И тут она вдруг побледнела и чуть не упала в обморок. Когда в глазах прояснилось, она тихо сказала.

— Гриндивьева.

— Что ты сказала? — Ардара резко повернулась к ней. — Повтори!

Она выглядела растерянной и удивленной. Юля тоже не понимала, откуда в ее голове вдруг всплыло это имя. Она странно себя чувствовала, словно только что проснулась после тяжелой болезни.

— Гриндивьева, — повторила Юля. — Это твое имя. Очень личная информация. Не правда ли?

— Только один человек в мире знает это имя, и только он