Юлиана - Елена Бурмистрова

— Нам нужно найти ночлег. Завтра с утра и поедем к принцу, — сказал Валентин.

— Мы можем остановиться у моего дядьки, как в прошлый раз, — предложил Колум. — Поскакали. Эх! Потерпите, лошадки, еще немного. Скоро дядя Рейс даст вам свежего сена и много родниковой воды. И нам чего-нибудь перепадет. С утра ничего не ели!

— Это было бы великолепно, — крикнул Ламонт. — Едем!

— Чего, дружище, молчишь всю дорогу? — обратился к Алаоису Валентин.

— Не нравится мне все это, вот и все, — ответил он.

— Что именно?

— Спешка эта не нравится. Нет у нас ресурсов через месяц сражаться. Зачем принц так торопится?

— Завтра мы у него и спросим. А сейчас скачем на отдых. Мы все устали. Да и гроза усиливается. Нам еще повезло, что ливень не начинается.

— Скоро начнется. Еще успеем намокнуть.

— Не растаешь, друг! Все будет хорошо.

— Валентин, принц знает, как тебя называют? — вдруг спросил Алаоис.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто хочу знать. Об этом знают единицы. В основном ходят легенды.

— Вот и пусть ходят. И ты об этом реже вспоминай.

— Понял. Просто будь осторожен. Хорошо?

— Буду.

— А о жене не беспокойся. Найдем мы ее. Я, правда, не очень уверен, что она в Дублине, но концы можно попробовать отыскать. Главное, чтобы Деймон завтра появился у принца.

— Ты думаешь, что она может его сопровождать?

— Раньше у вас это было законом, — ухмыльнулся Алаоис.

— Я не хочу, чтобы наши с ней законы становились еще чьими-то.

— Прости, не хотел тебя задеть.

— Ничего. Не обращай внимания. Меня сейчас задеть очень легко. Пока я ее не найду, я не успокоюсь.

Валентин не смог сомкнуть глаз всю ночь. Он представлял встречу с Деймоном. А если он солжет и не скажет, что Юлиана с ним? Он бы на его месте не сказал. И ведь самое главное, что Деймон ни в чем не виноват. Валентин это хорошо понимал. Юлиана сама по своей воле убежала с ним из замка Кары. В нее влюбиться мог любой из мужчин. Так в чем обвинять Деймона? А если она в него уже успела влюбиться? Валентин зажмурился и потряс головой.

— Корн! Я убью тебя! — твердо сказал Валентин.

Незаметно наступил рассвет. Валентин первым вышел во двор, чтобы оседлать коня и приготовиться к отъезду, за ним следом вышли остальные. Никто не проронил ни слова, все понимали, что день будет сложным. Встреча была назначена в замке Риттер. Он стоял на окраине города в живописном месте Дроэда. Всадники подъехали и спешились. К ним вышел человек и рукой показал на дверь. Валентин махнул своим спутникам и пошел первым. В замке было тихо и темно. Они прошли в библиотеку и встали у камина. Огонь весело горел, и дрова потрескивали очень успокаивающе. Прошло полчаса. Друзья недоумевающе смотрели на Валентина. Он и сам не мог понять, в чем дело. Наконец друзья услышали шаги. В библиотеку вошел принц в окружении своих подданных.

— Я приветствую вас, мои союзники. Все громче звучат слова о превосходстве англичан над гэльскими ирландцами. Некоторые из наших сделались частью англо-ирландской аристократии. Так, О'Кейлы стали графами Тирона, О’Вранен — графами Томонда и еще таких много. Что происходит? Вы мне можете сказать? Молчите? Мы уникальные! Ни одна европейская страна не забралась так далеко на запад. Великие ураганные ливни унесли нашу землю в Атлантический океан, они также сделали Изумрудный остров таким красивым и таким зеленым.

— А он философ! — шепнул Симус Валентину.

— Почему нет Деймона, Крита и Самуэля?

— Я не знаю. Может, принц уже с ними поговорил?

— Что вы молчите? — крикнул принц.

— Вы так интересно рассказываете, милорд, — сказал Колум.

— Так вот, еще Святой Патрик предупреждал, что у него было видение о несчастной судьбе Ирландии. То, что мы с вами сейчас и наблюдаем. Ирландцев называют упрямыми «папистами» и говорят, что они представляют для страны серьезную опасность.

— Милорд, смею спросить, какую? — спросил Симус.

— На каждом шагу кричат о приверженности старой вере, которая делает нас потенциальными союзниками католических государств, таких как Франция и Испания.

Дверь приоткрылась, и в библиотеку вошел человек. Он подошел к принцу и что-то прошептал ему на ухо.

— Зови, — сказал он.

Через минуту внутрь вошли Деймон и еще четверо мужчин. Валентин изменился в лице. Деймон учтиво кивнул ему. Далее Валентин уже не слышал ни того, то говорил принц, ни того, что отвечали ему люди в комнате. Единственное, что он четко услышал, что восстание все же состоится в конце сентября. Валентин еле дождался конца разговора и с сильно бьющимся сердцем вышел за Деймоном во двор.

— Стой! — крикнул он.

— Это Вы мне, милорд? — спросил Деймон.

— Это я Вам.

— Я Вас слушаю.

— Где она?

— О ком Вы говорите? — удивился Деймон.

— Не придуряйся! Где моя жена? — перешел на «ты» Валентин.

— Юлиана? Она не со мной.

— А где же она?

— Какое-то время она действительно была со мной. Но сейчас я не знаю, где она. Она написала мне письмо, в котором сообщила, что едет домой. Накануне я подарил ей лошадь, она на ней и ускакала. Она не прощалась со мной. Уехала рано утром, я спал еще.

— Не ври! Когда это было?

— Неделю назад.

— Неделю? Это как? Где же она? Где вы были? Откуда она выехала?

— От того места до замка О’Доннелл ей ехать было дня два. Я не знаю, где она. Вот, читай ее письмо, — сказал Деймон.

— Ты носишь его с собой? — удивился Валентин.

— Тебе не понять, — отмахнулся Деймон.

— Неужели?

Валентин несколько раз прочитал ее письмо. Это точно был ее почерк. Ни с чьим другим почерком он бы ни когда не перепутал. Это еще раз подтверждало, что Кара ошибалась, а он поверил ей и потерял Юлиану. В письме была надежда. Теперь ревность и неизвестность сменилась отчаянием и тревогой. Она должна была приехать в замок еще четыре дня назад, но не приехала. Почему? Заблудилась? Или все гораздо серьезнее? Она попала в беду? И где ее теперь искать?

— Что ты думаешь? — спросил Деймон.

— Я думаю, как ее спасать и где ее искать.

— Можно я с тобой?

— Ты будешь мне помогать? — удивился Валентин.

— А что тебя удивляет? Я скрывать не буду, я люблю ее. И, кстати сказать, я узнал ее раньше, чем узнал, что это твоя жена. Она уже позже в подвале мне сказала, что у нее есть муж. Я не виноват.

— Я тебя ни в чем не обвиняю и помощь твою приму с радостью.

— Вот это