Елена Рерих. Путь к Посвящению - Наталья Ковалева

Судя по всему, Зинаида Григорьевна неточно запомнила со слов Елены Ивановны сроки пребывания Учителей в Лондоне; в дневнике Рерихов приводятся другие данные. Причем ответы на вопросы о событиях 1920 года Рерихи получили от Учителя только в 1924 году.

«– Где было помещение [209] Учителей?

– Cr. R. Sq(uare) – общежитие для приезжающих членов армии.

– Сколько времени оставались Учителя в Лондоне?

– Два месяца – ноябрь, декабрь; январь, февраль – уезжали.

В марте приехали опять. Не надо спрашивать» [210] .

Как бы то ни было, в большинстве источников говорится, что необычная встреча с Учителями произошла именно в марте. А 24 марта Рерихи записали первое послание Учителей, переданное им, как сейчас принято говорить, паранормальным способом… И сейчас поклонники Рерихов по всему миру отмечают 24 марта как День Учителя, всепланетный праздник всех последователей учений Махатм.

В одном из своих очерков, позднее вошедших в сборник «Листы дневника», Николай Константинович писал: «А вот и еще уже крупнейший срок. 24 марта 1920 г. останется для нас и для всех сотрудников и сокровенным и самым сияющим Днем всей нашей жизни» [211] .

Значение той необычной встречи, несмотря на ее мимолетность, было большим – это была очередная веха приближения к Учителям, очередной знак Зова, исходящего от Них сквозь пространство и время. Сам Учитель позже сказал об этом:

«Урусвати пришла на зов Мой, и знаю, что принесет она камень свой для подвига. Звал три раза. Первый – когда в саду явилось осознание Учителя. Второй – в видении мальчика. Третий – в Лондоне» [212] .

И все же, по-видимому, главный смысл приезда Учителей в Лондон в 1920 году состоял не только в той краткой встрече с Еленой Ивановной. Согласно сообщению Учителя М. от 18 ноября 1924 года, Махатмы жили в Лондоне целых два месяца, ноябрь и декабрь. Между тем из теософской литературы известно, насколько трудно Махатмам с их духовно-психической утонченностью находиться в энергетически загрязненных европейских городах. Как становится ясным в дальнейшем, столь долгий срок пребывания в европейском городе был нужен Им не для краткой встречи (или даже встреч), а для проведения особой духовной работы с Их будущими учениками, Рерихами. На вопрос Рерихов: «Приезжал ли М.М. для нас в Лондон? Какое было воздействие?» Учитель ответил: «Да. Готовил ауры. Наполнял нервные центры субстанцией “атака Пурушевая”, или “чистый мост”. Главное – направить лучи, чтобы не ломались, но лучше входили друг в друга» [213] .

Именно благодаря энергетическому воздействию Учителей, находившихся тогда в непосредственной близости от Рерихов, в том же городе, у Елены Ивановны начался период необычных видений.

Видения наяву

Присутствие Учителей в Лондоне и их духовно-энергетическое воздействие на Рерихов выразилось в необычайно ярких видениях, посещавших всех членов их семьи, в особенности Елену Ивановну.

Сразу после встречи с Учителями в Гайд-парке Елена Ивановна, закрывая глаза, начала видеть различные световые образования. Нередко перед ее мысленным взором вдруг возникало конусообразное пламя, похожее на пламя свечи? – высокое, ясное, чистое. Это пламя в видении было настолько ярким, что даже она, с детства привыкшая к различным «световым» явлениям, удивлялась этому. Как потом выяснилось, эти видения были результатом открытия высших энергетических центров сознания, чакр. Быстрому открытию центров способствовали духовные энергии Учителей, находившихся тогда в Лондоне и вступивших в общение с Рерихами на сеансах общения, о которых будет сказано далее. По словам З.Г. Фосдик, Е.И. Рерих рассказывала ей, что «…огни [214] начались у нее еще в Лондоне в 1919 или 1920 году. Что она видела вечером, ложась в постель, определенной формы, в виде конуса, пламя. Вначале она и семья думали, что это она держит в памяти отражение пламени камина. Но так как это повторялось каждый день, то она поняла, что это что-то другое. Затем у нее начались изумительные видения, материализации, видения ликов, Учителя в профиль» [215] .

Отметим также, что восприятие пространственных световых образований, свидетельствующих о раскрытии центров, с тех пор стало постоянным явлением в жизни Елены Ивановны. В 1922 году она спросила Мастера М., что означают видимые ею во время беседы звезды ●. Учитель ответил: «Знак общения» [216] .

О видениях этого периода Елена Ивановна вспоминала в своей автобиографии: «Во время пребывания в Лондоне после встречи с Великим Учителем, после близкого Их подхода, начался ряд замечательных явлений. Я стала замечать вспышки желтого пламени в средостении [217] . Каждый вечер у постели появлялись две светлые тонкие фигуры, головы которых застилались серебристым туманом, отчетливо были видны лишь руки, подававшие мне книги. Видение это с небольшими вариантами продолжалось довольно долго. Иногда мне показывали несколько книг в красных переплетах, другой раз это была огромная раскрытая книга. Часто в воздухе обрисовывалась рука и, держа небольшой восточный сосуд, совершала возлияния вокруг меня. У постели появлялись две светящиеся серебряные фигуры, у которых на лбу были начертаны светящиеся числа сроков.

Одну ночь у изголовья встал Светлый Мальчик, на подносе у него лежали кисти, я поняла, что должна протянуть ему руки для помазания, и по очереди протянула ему ладони, которых коснулась кисть Мальчика. После чего легла на спину и увидела перед собой руку, протягивавшую мне зажженную свечу, я взяла эту свечу, конечно, совершенно не осязая ее.

Также видела не раз около себя много глаз, необычайно живых, смотревших на меня, среди которых было много узких, восточных.

Часто просыпалась от толчка, как бы от электрической искры, и начинала видеть. Так видела два сине-серебряных луча, один был наполнен бесчисленными человеческими синими и темными глазами, другой, блеснувший вслед за первым, – мелкими серебряными рыбками, самых разнообразных форм» [218] .

Были у Елены Ивановны и видения в движении, сюжеты которых трудно было запечатлеть – настолько быстро они мелькали. Неоднократно она видела известный во всем мире духовный символ – серебряного голубя, иногда с масличной веткой в клюве. Также несколько раз видела очень яркую радугу, особенно яркими оказывались желтый и красный цвета.

Часто она видела мужские облики, принадлежавшие подвижникам и Учителям прежних эпох. Ей неоднократно являлся, большей частью при закрытых глазах, утонченный мужской облик ясно выраженного восточного типа: «Длинные, темные, слегка волнистые волосы, тонкие черты лица, небольшая борода, слегка раздвоенная, лицо матово-смуглое и огромные глаза, большею частью закрытые, лишь иногда они широко раскрывались, и тогда точно серебряные лучи брызгали из глаз» [219] .

Два раза перед ней возникал облик монахини в коричневых одеждах, находящейся словно в молитвенном экстазе.

В одном видении она увидела высокую башню, которая, как оказалось впоследствии, представляла собой самое сакральное строение главного Ашрама Шамбалы в Гималаях – Башню Чун: «Рано утром была разбужена резким свистком парохода, и в то же мгновение увидела видение поразительной реальности. На фоне темно-синего неба, ярко освещенная солнцем, на скале и над обрывом, стоит желтая песчаная и древняя башня, вся как бы изъеденная червоточинами или же испещренная древними надписями» [220] .