Обет любви - Мэри Спенсер

– Дразнить? – прошептала она. Глаза ее расширились и потемнели от обиды. – Так вот что вы думаете обо мне! Что я смеюсь над вами… Но я люблю вас!

– А что мне прикажете думать? – прохрипел он, теряя голову. – Посмотрите на меня, Марго… а теперь на себя! Что я рядом с вами? Что я могу думать, как вы считаете? Вы… вы прекрасны, как Божий день! Господи Боже мой, да я в жизни не представлял себе, что такая красота может появиться на свет! А я… кто я такой, чтобы мечтать о вас? Уродливое чудовище… к тому же незаконнорожденный!

Марго решительно вытерла слезы и яростно затрясла головой.

– Что за глупости! Кто вам только вбил это в голову?! Да вы самый красивый мужчина в м-м… в целом м-м…

– В целом мире? И что за бред! Да как вы можете говорить такое… смотреть на меня и лгать мне прямо в глаза? Или вы наслаждаетесь, видя, как я схожу с ума? Думаете, я сам не знаю, на кого я похож? Или вы слепы? Неужто вы не слышали ни одного моего слова? Я незаконный! Бастард! Люди, которых все считают моими родителями, вырастили меня как родного… но не они дали мне жизнь!

– Нет! Я ничего не знаю о твоем рождении, но для меня это не имеет ни малейшего значения! Я люблю тебя! Неужто ты не понимаешь, Эрик?

Он недоуменно покачал головой. Не может она любить его! Просто не может, и все! По сравнению с Джеймсом… да и с любым мужчиной он был попросту ничто, даже меньше, чем ничто! Но ее глаза, Боже милостивый! Ее прекрасные глаза смотрели на него так открыто и чисто, что в душе его шевельнулась неясная надежда, что, может быть, в ее словах была правда!

– Марго, – пробормотал он, стиснув ее руки. – Сам не знаю, что сказать… я в полном смятении… одна мысль, что это возможно, лишает меня разума! Но я уверен, что ты оши…

– Знаю, любовь моя, – перебила Марго, решительным движением приложив тонкие пальчики к его губам и заставив его замолчать. Голос ее немного смягчился. Она чувствовала, как гнев, бурливший в ее груди, мало-помалу стихает. Теперь она должна сделать все, что угодно, чтобы заставить его наконец понять. – Я никогда и не надеялась, что ты будешь помнить меня… любить все эти долгие десять лет, хотя сама я полюбила тебя с первого взгляда. Ведь ты необыкновенный человек, а я… я самая обычная женщина. Знаю, что, может быть, я не очень умна. Да еще это проклятое заикание… но я надеялась, что со временем ты, может быть, привыкнешь… – Робко улыбнувшись, она, едва касаясь, погладила его подбородок. – Я и не считаю, что ты тоже любишь меня, несмотря на твой поцелуй. Но я не теряю надежды. Может быть, со временем и ты полюбишь меня! Клянусь, я буду тебе хорошей женой! Я буду стараться изо всех сил, и ты никогда не пожалеешь о том, что согласился жениться на мне!

Зажмурившись, будто от яркого света, Эрик хрипло застонал. В эту минуту он вспоминал, как Сатана искушал Господа в пустыне, и гадал, неужто Спасителю доводилось испытать такие же муки, что терзали его сейчас. Чувствовать на своем лице тепло ее пальцев, таять от наслаждения, когда ее рука касалась его щеки, и ощущать такое адское желание, от которого все его могучее тело дрожало, будто листок на ветру… это было выше его сил! Он уже готов был сдаться. Но внезапно пришедшая в голову мысль заставила Эрика опомниться.

– Нет, Марго, – тихо сказал он, глядя ей прямо в глаза. – Я знаю, это безумие! Ты должна выбросить все это из головы. Мой брат… именно он должен стать твоим мужем. Мой старший брат, Джеймс. Он красив, он благородного происхождения и будет тебе замечательным мужем. С ним ты будешь счастлива и очень скоро забудешь свое наивное детское увлечение. Вот увидишь, придет такой день, когда ты будешь со смехом вспоминать, что могла обратить внимание на меня. Может случиться и так, что мы оба, став старше, будем вспоминать об этом без боли, как о милом, ничего не значащем приключении.

– Ох! – взорвалась Марго. Вся ее ярость вернулась к ней, и сейчас она просто задыхалась, готовая вцепиться ему в глаза. – Н-ну почему ты такой уп-прямый осел, черт побери? Это з-за тебя я должна в-выйти, и ни за кого другого, можешь ты это п-понять? И если ты еще х-хоть слово с-скажешь об этом твоем б-брате, я просто завою! – Вырвавшись из его рук, она отскочила в сторону, стиснув от ярости маленькие кулачки. Сейчас она напоминала перепуганного, яростно шипящего котенка со вздыбленной шерсткой.

Эрик выпрямился во весь свой гигантский рост и, вздохнув полной грудью, в отчаянии схватился за голову.

– Очень хорошо, миледи. Раз этот разговор так расстраивает вас, не будем больше об этом говорить. Думаю, так будет лучше для нас обоих. Я просто разыскивал вас, чтобы извиниться за свою грубость. Сознаюсь, с моей стороны это было непростительно, и я смиренно прошу прощения.

Марго и ухом не повела. В душе у нее все кипело от злости. Наступило неловкое молчание. Эрик мучительно искал выход из создавшегося положения. Когда он снова заговорил, голос его был так же вежлив и почтителен, как обычно.

– Пойдемте, леди. Я отнесу вас в лагерь, пока вы не промокли насквозь.

Но Марго строптиво оттолкнула его кулачками и решительно отвернулась.

– Я в-вовсе не с-собираюсь возвращаться. М-мне хочется п-посидеть на берегу и н-немного подумать. В одиночестве, сэр Эрик! Так что я присоединюсь к вам позже!

Не говоря ни слова, Эрик шагнул к ней и, подхватив отбивавшуюся Марго на руки, зашагал к лесу, пропуская мимо ушей ее отчаянные возгласы.

– Вам пора возвращаться в лагерь, миледи, – терпеливо объяснил он, вступая с ней под сень деревьев, – и запомните хорошенько: если вам еще вдруг вздумается отправиться в одиночестве на подобную прогулку прежде, чем мы окажемся в Белхэйвене, я вас поколочу!

– Вы не осмелитесь! – вырвалось у Марго.

– Нет, конечно же, нет, – слабо улыбнувшись, честно признался Эрик. – Но пока вы под моей защитой, будьте любезны выполнять мои приказы, иначе, Бог мне судья, я приму надлежащие меры. У меня нет ни малейшего желания, поверьте, тратить время каждый вечер, разыскивая взбалмошную девчонку, которой вздумалось прогуляться!

Она затихла. Потом со вздохом обвила его шею и приникла к широкой груди.

– Надеюсь, вы не всегда будете так безжалостно меня тиранить, особенно когда мы поженимся, – мечтательно прошептала Марго.

– Не буду, – пообещал он, стараясь идти быстрее, чтобы она не заметила, как бешено заколотилось его сердце, – тем более что мы никогда не поженимся.

При этих словах из груди Марго вырвался тяжелый вздох, но она ничего не сказала, поскольку до лагеря было уже недалеко и она слышала, как в темноте перекликались часовые. Но когда они поравнялись с ее шатром и Эрик уже повернулся, готовый пуститься наутек, она попросила его подождать под тем предлогом, что ей нужно отыскать что-то важное. Как ни хотелось ему оказаться где угодно, лишь бы подальше от Марго, Эрик был вынужден оставаться на месте, а девушка скрылась в шатре. Впрочем, она довольно быстро вернулась со свитком пергамента в руках, который она торопливо сунула ему.