Лето в Зоммербю - Кирстен Бойе

«Ах, – вздохнула девочка, – летом никто не покупает мои бумажные цветы! Мама опять расплачется. Если вечером я не принесу денег, она не сможет купить нам хлеба. У меня ведь ещё семеро братьев и сестёр. А папа умер прошлой зимой. Вот мы и делаем цветы из бумаги. Только они сейчас никому не нравятся».

– Не читай больше! – попросил Матс. – Не надо про грустное!

– Матси, это же просто сказка! – сказала Марта.

А сама подумала, что в книжке есть что-то от их новой реальности. Не отвези они бабушкино варенье в магазин Ханнеса, бабушка тоже не смогла бы купить хлеба. И точно так же, как никто не хотел покупать бумажные цветы у малышки, никто в Зоммербю не покупает деревянных зверей. Это, конечно, сказка, но кое-что в ней как в настоящей жизни.

– Спорим, сейчас ей на помощь придёт маленькая Баба-Яга? – сказал Миккель. – Это просто такая сказка, Матс, ты же знаешь! Там всё будет хорошо. Марта, ей ведьма поможет?

И Марта прочитала, как добрая ведьма заколдовала девочкины цветы, и они дивно запахли, и как все вдруг сбежались покупать бумажные цветы с удивительным ароматом, а Матс кивал и кивал.

– Вот видишь! – довольно протянул Миккель. – Вечно ты сразу жаловаться!

– Я вообще сплю, – сказал Матс.

Потом Марта села у окна и стала смотреть на поле, где в красноватом свете неспешно и довольно паслись коровы – как будто не было ни грозы, ни шторма, ни ливня. Коровы соглашались на любую погоду, для них все дни были одинаковые, и пока на пастбище хватало травы, которую можно щипать и пережёвывать, прогоняя по семи жвачным желудкам, в жизни у них всё было нормально. И Марта подумала, что нигде на свете не может быть такого волшебно-спокойного вечера, как сейчас у неё, это точно. Она открыла книгу, чтобы узнать, как продвигалась история с Дезире. Она очень надеялась, что с тем человеком в повозке, по фамилии Бернадотт, у неё что-нибудь сложится. Миккель прав, это же книжка, а в них всё бывает хорошо. Но иногда они всё равно похожи на настоящую жизнь.

На следующее утро над водой висел туман, и яхты с пароходами только угадывались в молочной мгле.

Гудели низкими голосами ревуны и пароходные сирены, иногда совсем рядом раздавался сигнальный бас.

Но бабушке стало получше, поэтому с раннего утра она собирала ягоды. Конечно, после вчерашней бури ягоды набрали воды, и на варенье многие не годились.

Миккель с Матсом сделали бантик из газеты, привязали на верёвочку и стали играть с Тигрой: шуршали по полу, бегали с бумажкой или вертели ею в воздухе. Тигра охотился на бумажку как хищный зверь – гонялся, рычал и старался её придушить. Это бабушка придумала так поиграть с котом.

– Он подумает, что это мышь, – сказала она.

Матс сначала покачал головой, с сомнением посмотрел на кота и сказал:

– Вот глупый.

Но теперь он пищал от восторга, когда Тигра хватал бумажку и яростно рвал зубами газетную мышь.

А так как все были заняты своим делом, то на первых порах не заметили ни моторную лодку, которая постепенно выплыла из тумана и причалила к мосткам, как два дня назад, ни человека в сером костюме. Поэтому перед бабушкой он предстал внезапно.

– Только не стреляйте, пожалуйста! – сказал он и с улыбкой поднял руки вверх, как в кино. – Помню-помню, вы говорили!

– А чего тогда заявились? – сердито отозвалась бабушка, швыряя в миску пригоршню крыжовника. – Что вы тут забыли? – И она обтёрла руки о фартук.

– Я просто подумал, что вы сами могли передумать! – сказал гость. – Прошло несколько дней, у вас было время, взвесили обстоятельства. Бывают такие предложения, которые нужно хорошенько обдумать: человек сначала отказывается – а потом соглашается. Может быть, вы не поняли, что я имел в виду под семизначной суммой? Мой клиент полагает, цена может быть порядка двух миллионов. Вместе с лужайкой.

– С выгоном, – поправила бабушка. – Я знаю, что означает семизначная сумма, так и передайте вашему клиенту, – она произнесла последнее слово так, как будто это было ругательство, – и от меня горячий привет. И больше пусть он таких попыток не делает. Всё.

И бабушка решительно махнула на него, как будто отгоняла стадо гусей. Но человек в костюме совсем не обиделся. Он только сказал:

– Очень жаль! Но предложение останется в силе. На случай, если вы всё-таки одумаетесь. Кто знает. Вы ведь тут без людей, без связи! Как вам не страшно? Медвежий угол! Удивляюсь, что к вам ещё никто не залез. Это же как дважды два…

Он сделал прощальный жест и пошёл к своей лодке. Марта смотрела ему вслед.

– Два миллиона! – повторила она, пристально глядя бабушке в спину. – Два миллиона, ба! И ты не хочешь даже подумать?

Бабушка обернулась так резко, что Марта испугалась, не будет ли у неё второго прострела.

– Чего именно я не хочу? – громко переспросила она. – В том-то и дело. А что касается тебя – неудивительно. Яблочко от яблоньки. Деньги, деньги, деньги! Как ты думаешь, что такое я могу сделать на миллион, чтобы радоваться жизни больше, чем здесь, у себя дома?

На два миллиона, подумала Марта.

– Ты могла бы поехать куда-нибудь, – осторожно предложила она. – Куда-нибудь, где очень приятно, в дорогой круиз. В Таиланд. – И тут она вспомнила, куда ездила Изольда. – На Мальдивы.

– Спасибо, не надо, – отрезала бабушка. – Да, понимаю, сосед спать не даёт – больно хорошо живёт! Что за бред! Только дураки думают, что за тридевять земель всегда лучше, чем дома! Ты просто молодая ещё, не поймёшь.

Марта вспомнила, как ей всегда нравилось ездить в отпуск, далеко-далеко, где всегда жарко и солнце, какое это классное чувство, что ты не дома, а в таком месте, где все живут по-другому. Но вслух она этого решила не говорить.

– Машину купишь, – сказала Марта. – Какую-нибудь дорогую, с откидным верхом. Например.

Но тут же сама поняла, что сморозила глупость. Их бабушке – кабриолет! До её дома даже улицы нет.

– Вы меня отсюда не выкурите, – угрюмо сказала бабушка. – Отсюда меня можно только вынести вперёд ногами! Можешь передать своему дражайшему папе ещё раз, если это его рук дело! Горячий ему привет от меня!

Можно подумать, что папа как-то связан с мужиком в сером костюме. Но лучше не возражать, подумала Марта. Бабушка и так разозлилась.

– Деньги, деточка, – сказала бабушка, обрывая крыжовник в таком бешеном темпе, что Марте стало жалко бедный трясущийся куст, – деньги – это отлично. Это очень нужная вещь. Без денег не проживёшь, и точка. Но даже за семизначную сумму, – она усмехнулась, – я не куплю себе такую жизнь. Такую, как у меня здесь. Вот и подумай! – И она, к счастью, продолжила собирать крыжовник.