Секрет - Катерина Даймонд

– Подожди! – окликнул Сэм.

Имоджен в ярости обернулась, готовясь до конца отстаивать свою позицию.

– Это еще не все, далеко не все, – сказал Фрейзер и снова одернул пиджак. – Есть и другие плохие новости.

– Хотите сказать, что это не главная сенсация?

– Нет. Определенно нет, – ответил Сэм. Глаза его возбужденно блестели. Фрейзер глубоко вздохнул и внимательно посмотрел на руки, словно собираясь с духом.

– Черт возьми, да говорите же скорее! – не выдержав, прошипел Эдриан.

– Главное заключается вот в чем, Имоджен, – еще и поэтому необходимо сотрудничество твоей мамы. Мы исследовали ДНК ребенка. Тебе известно, что девочку удочерили, и убийца пришел за ней. Поэтому мы решили проверить, нет ли здесь семейной связи, и понять, в чем суть трагедии.

– Только не говорите, что это моя родная племянница или что-нибудь в этом роде. – Пытаясь скрыть тревогу, Имоджен воинственно скрестила руки на груди.

Фрейзер неопределенно покачал головой: выглядел он крайне взволнованным. Эдриан заметно накалялся, да и общее напряжение стремительно росло.

– Выяснилось, что убийца – биологический отец ребенка, но и это еще не главное. А главное вот что: малышка – дочь Изабел Хоббс.

– Чья? – на миг растерявшись, тупо переспросила Имоджен и вдруг мгновенно вспомнила: Изабел Хоббс была той самой девочкой, чью фотографию газеты печатали каждые полгода. Считалось, что ее убили родители, отбывавшие двенадцатый год пожизненного заключения. Супруги упорно заявляли о своей невиновности и утверждали, что дочь была похищена, однако коллегия присяжных отказывалась принимать апелляцию. И вот теперь выяснилось, что Кассандра Акерман – дочь Изабел Хоббс? Во рту пересохло; Имоджен шагнула вперед, ощущая волнение Эдриана и в то же время понимая, какой безудержный поток дерьма выльется на их головы.

– Сомнений нет? Это точно? – спросил Эдриан, первым нарушив молчание. Фрейзер кивнул.

– А еще кому-нибудь известно о сенсации? – уточнила Имоджен.

– Получив результаты, главный криминалист сразу пришел ко мне, поскольку дело чрезвычайно громкое, – извиняющимся тоном ответил Фрейзер, а Эдриан небрежно отмахнулся, показывая, что данный факт значения не имеет.

– Всю ночь он проверял и перепроверял базу данных: ничего не мог понять. Кажется, ушел домой, чтобы пережить нервный срыв. Заверил, что никому, кроме меня, не сказал ни слова, так что теперь знаем только мы вчетвером. – Сэм улыбнулся.

– Я обязан доложить начальству, а как только это произойдет… – Фрейзер не договорил.

– Знаю. – Имоджен кивнула. Теперь главное – утаить информацию от мамы. Несмотря на все недостатки Айрин Грей, свой главный секрет она сумела сохранить.

– Убийца супругов Акерман знает истинное происхождение ребенка и, скорее всего, знает, что случилось с Изабел. Существует и связь с Бриджит Рейд. Стрелка указывает на тебя, Имоджен: нам непременно нужно узнать, кто твой отец, чтобы опросить других его детей.

– Можно подумать, что все так легко. Хорошо. – Она вздохнула. – Хорошо, попытаюсь. Попытаюсь поговорить с мамой, но она ни за что не расскажет об отце без сопротивления и борьбы. – Имоджен хорошо знала маму. – Только дайте время, чтобы как-то подготовить разговор. У нее проблемы с психическим здоровьем, так что никакое давление в принципе невозможно.

– Время дорого, но я все понимаю и предоставлю его столько, сколько смогу. – Фрейзер посмотрел на часы, а потом снова взглянул на Имоджен: теперь уже с надеждой. – Есть ли шанс, что заедешь к ней сейчас?

Имоджен ответила прямым, неподвижным взглядом.

– Могу поехать с тобой, Грей, – осторожно предложил Эдриан.

– Хорошо, – наконец решилась она. – Хорошо. Поедем.

Оба вышли из кабинета, все еще не успокоившись от внезапно обрушившегося потока сенсационных открытий.

– Да уж, – пробормотал Эдриан, искоса взглянув на спутницу.

– Вот именно: да уж. Не жду от разговора ничего хорошего.

– Можно мне попробовать самому с ней поговорить?

– Лучше не стоит. Она ненавидит полицию.

– Но ведь ты служишь в полиции.

– Вот и ты туда же. – Как объяснить жизнь, в которой самый близкий человек – мама – мечется между обожанием и ненавистью? Как объяснить непредсказуемые качели, с которыми приходится мириться на протяжении долгих лет? Невозможно.

– Тогда подожду в машине. За руль сяду я.

– Стоит ли? Последняя машина, которую ты вел, оказалась на дне оврага. – Имоджен заметила, как потемнели глаза напарника, и, пожалев о саркастическом замечании, вздохнула: – Ладно, Майли, пойдем; возьмем в гараже какой-нибудь сносный агрегат.

Сейчас

Эдриан сидел на мамином диване и потягивал заваренный холодной водой чай, в котором все еще плавал пакетик. Окружающая среда оставляла желать лучшего. Они едва пробрались по дому Айрин: коридоры были до потолка завалены книгами, старыми журналами и газетами десятилетней давности. Имоджен смущенно наблюдала, как напарник пробивается по направлению к гостиной.

Как она уверенно предсказала, мама никак не поддавалась на уговоры раскрыть таинственное имя отца. Айрин наотрез отказалась его назвать – даже под угрозой тюремного заключения.

– Разве закон не предоставляет гражданину право хранить молчание?

– Ты не арестована, мама. Нам просто очень нужно знать правду.

– Каким человеком окажусь, если позволю себе сдаться после того, как в прошлом ты так часто об этом спрашивала? Разве можно просто взять и выпалить правду, не предполагая, как на тебя подействует известие?

– Я уже большая девочка, мама. Как-нибудь справлюсь.

– Прости, Имоджен, но я поклялась, что никогда тебе не скажу.

– Тогда, может быть, скажете мне? – вставил Эдриан, но в ответ получил взгляд, напоминающий удар ногой в лицо.

– Скорее всего, мама, тебя начнут таскать на бесконечные допросы – снова и снова; до тех пор, пока не выяснится, что произошло с обеими девочками. Лучше бы ты сказала нам сейчас, – попыталась убедить ее Имоджен.

– А еще исчезла девушка – офицер полиции, – поддержал Эдриан. – Ваша информация, миссис Грей, действительно жизненно необходима.

– Может быть, лучше свяжусь с твоим отцом и сама задам ему нужные вопросы? – предложила Айрин.

– Тебе известно, где он? – удивилась Имоджен.

– Там же, где всегда. Можно позвонить.

– Что? Когда ты в последний раз с ним разговаривала? – Пожалуй, услышать ответ на вопрос Имоджен не хотела. Одно дело – не поддерживать отношений с этим человеком, и совсем другое – узнать, что мама время от времени с ним общается. Она покраснела от гнева.