Изгнанница Муирвуда - Джефф Уилер

Так вот почему Бесчисленные так льнут к ней — у нее нет больше защиты против них! Их привлекает беспомощность жертвы. Бесчисленные вились в сумерках вокруг, и она слышала их мысли: они ждали темноты, они готовились напасть, насладиться ее страхом, проникнуть ей под кожу, лишить ее воли и заменить ее своей собственной. С каждым ударом молота в груди ужас подступал к горлу, и Майя, не выдержав, отчаянно забилась в путах.

— А, очнулась, — проворчал один из солдат.

— Ты, девка, лучше молчи, — посоветовал другой. — Будешь болтать, так у нас кляп есть. Сам велел.

Майя изогнулась, пытаясь пересчитать солдат. Ей удалось увидеть дюжину или чуть больше, все — в мундирах Дагомеи. За носилками, спотыкаясь, брели кишон и Джон Тейт. Руки им сковали, а к оковам привязали веревку. У кишона половина лица была залита кровью. Заплывший глаз испытующе уставился на Майю, но кишон не произнес ни слова. Лицо его было бесстрастно, словно вырезанное из камня. Майя поняла: он планирует побег.

Джон Тейт шел, уныло понурив голову. Оружия у него не было. Как ни странно, пса солдаты пощадили, и Аргус трусил рядом с хозяином, поджав хвост. Пасть собаки была перевязана ремешком. При виде целого и невредимого Аргуса Майя облегченно вздохнула, однако тут же напомнила себе: пусть ее друзья живы, будущее их может быть ужасным.

Бесчисленные ликовали, упиваясь ее поражением и беззащитностью.

— Вы нашли ее? — спросил голос откуда-то спереди. Майя вывернула шею, пытаясь разглядеть говорившего, но у нее ничего не вышло. Качка прекратилась.

— Так точно, капитан. Охота увенчалась успехом. Мы ее загнали.

— Значит, мы опередили Корриво. Она жива?

— Так точно, капитан. Все как приказал его величество. Она потрепана, но невредима. А с предателями что делать? — сплюнул солдат.

— В петлю. На заре. Они нам дозор перерезали, забыл? Уведите. Не кормить. Охранять как зеницу ока. За попытку побега — убить на месте. Медальон у вас?

— Вот он, капитан.

Зашуршала цепочка, и кистрель лег в руку капитану. Бесчисленные возликовали, кольцо их сжалось, рыла с фырканьем тыкались в грубую ткань носилок. У Майи похолодело в животе.

— Поставьте ее.

Носилки опустились на землю. Один из носильщиков рассек кинжалом веревку, которая связывала ее щиколотки. Двое солдат поставили Майю на ноги. Она пошатнулась. Кто-то придержал ее, не дав упасть. У капитана в руках был факел, и в свете огня Майя разглядела светлую бородку и кривые зубы. Капитан поднял факел повыше и с нескрываемой неприязнью впился глазами в Майю. Свисавшая из кулака цепочка кистреля ярко блестела, отражая пламя.

— Ее правда хочет видеть сам король? — с любопытством спросил кто-то из солдат.

— Да, — самодовольно подтвердил капитан. — С ним Финт Кольер. Кольер ее уже видел раньше, и король хочет, чтобы он подтвердил ее личность. По описанию сходится.

Сузив глаза, он рассматривал Майю от макушки до щиколоток.

— Темно-красное платье. Темные волосы. Красотка. Вот только глаза не светятся.

Он хищно улыбнулся.

— По-моему, это она. Иди за мной, девка, тебя хочет видеть сам король.

С ними отправился отряд из десяти солдат. Майя слышала, как они топают у нее за спиной. Ее внимание было приковано к цепочке, свисавшей из кулака командира. Руки и ноги у нее болели и дрожали, в голове стучала кровь. Оглянувшись, Майя увидела, что Джона Тейта, кишона и Аргуса уводят в противоположном направлении. Больно было сознавать, что они идут на смерть. Правда, Майя намеревалась умолять короля пощадить их, но разве король станет ее слушать?

Лагерь был наводнен Бесчисленными. Они дымом вились над многочисленными кострами, на которых солдаты готовили себе еду. Лагерь готовился ко сну — вокруг костров виднелись пятна остывшего жира, слышался звон кружек, пахло вином. Всюду — на земле, на одежде — лежала грязь. От вони Майя сморщила нос. Когда она проходила мимо, солдаты таращились на нее с неприкрытым интересом, кое-кто тыкал друг друга в бок и показывал на нее пальцем. От страха Майю мутило, но она гордо вздернула подбородок. Надо как-нибудь вернуть кистрель, а уж с ним она ударит в полную силу и прогонит солдат. Увы, без кистреля Майя была бессильна.

Посреди лагеря раскинулись высокие шатры. Собраны до конца были еще не все, но главный — королевский — шатер уже стоял, и на торчащем из центра крыши шесте развевалось знамя. У входа стояли стражники, а за их спинами Майя разглядела освещенное фонарями убранство шатра. Воздух был тяжел и жарок, по щеке девушки скользнула капля пота. Призвав на помощь всю свою отвагу, Майя приготовилась встретиться с человеком, которому она еще ребенком была обещана в жены.

Капитан показал стражникам у входа кистрель. Майя отвернулась, чтобы не видеть свой медальон в чужой руке, и взгляд ее упал на лошадей у коновязи. Был среди них и соловый жеребец Финта Кольера. Мысль о встрече в таких обстоятельствах пугала Майю, но, возможно, Кольер поможет ей сбежать? При воспоминании о танце она вновь ощутила легкое головокружение. Джон Гейт говорил, что Кольеру нельзя доверять, но Майя втайне надеялась на то, что охотник ошибся. В беседе с королем придется следить за каждым своим словом. Не хочет же она выдать Кольера.

Стражники развели в стороны полотнища занавеса. Первым, пригнувшись, чтобы не задеть головой складки ткани, вошел капитан. Обернувшись, он втащил следом Майю, мимо установленных у входа шестов. К удивлению Майи, шесты эти оказались не чем иным, как яр-камнями с зажатыми в зубах фонарями. От камней исходила сила. В шатре Давящее чувство присутствия Бесчисленных поблекло.

Пол был устлан медвежьими шкурами. Посреди комнаты стояла небольшая жаровня с потрескивающими углями. По Центру крыши имелось отверстие для выхода дыма. Ткань стен была светлого цвета с пурпурной отделкой и узором из странных цветов и рун.

В шатре были люди, но первым Майя заметила Финта Кольера. Судя по всему, казнь за измену ему не грозила. Человек, с которым он стоял рядом, имел с ним несомненное фамильное сходство — оба они были почти равного роста (Финт немного превосходил короля), красивые, темноволосые, широкоплечие. Вот только король выглядел немного моложе, одет был ярче и не скупился на украшения для собственной персоны, от серьги в правом ухе до колец на пальцах и усыпанной самоцветами шпаги на боку. Пояс, и тот был богато расшит драгоценными камнями.

Майя почтительно опустилась на одно колено и поклонилась. В животе у нее засосало. Ее мучили противоречивые чувства. Она знала, как следует вести себя при дворе в Дагомее, и гадала, сколько еще сможет умалчивать о своем истинном происхождении, не опускаясь при этом до прямой лжи.

— Мой господин, — сказал стражник, — по вашему приказу пленница доставлена. С ней были двое убийц. Они приговорены к смерти и ждут лишь вашего приказа. Мы и дерево подходящее нашли.

— Благодарю, капитан.

Даже голос короля удивительным образом походил на голос Кольера. Даже в этом они были схожи.