Дарители. Книга 5. Сердце бури - Екатерина Соболь

До того как Хью исчез, Генри насчитал в его колчане семь стрел, значит, придется уклониться от выстрелов всего лишь семь раз. Потом у Хью кончатся стрелы, а в ближнем бою Генри легко с ним разберется, – если, конечно, Хью не будет жульничать и использовать приемы вроде «урони врагу на голову дерево». Бесшумно шагая по глубокому снегу, Генри начал расчеты: их с отцом участок сильно вытянут с севера на юг, но в ширину довольно узкий. Хью стартовал с восточной границы минуты три назад. Если учесть скорость полета стрелы и примерную скорость бега, первого выстрела можно ждать через семнадцать минут. Целых семнадцать минут Генри шел спокойно, дышал глубоко и набирался сил, а потом начал двигаться перебежками от дерева к дереву, готовый в любую секунду сделать рывок в сторону.

Скоро Хью оправдал его ожидания – стрела просвистела в воздухе, и Генри упал на снег. Тот щекотно набился за воротник, но Генри не двинулся, пережидая приступ удивления от того, что Хью, увы, действительно хорошо обращался с луком: стрела воткнулась в дерево ровно в том месте, где Генри только что стоял. Генри приподнялся, быстро выдернул стрелу из ствола и лег обратно, разглядывая ее: незнакомая, старинная. От времени дерево немного рассохлось, перья облезли, но наконечник по-прежнему был острым. Генри мрачно улыбнулся, отломил древко и убрал железную часть в карман. Ножа нет, лука нет, но, если придется драться, острый наконечник вполне может выручить.

Он прополз несколько шагов и поднялся. Полет еще одной стрелы он засек издалека и снова упал, но в этот раз даже зашипел от досады: стрела чуть не порвала ему куртку, а Хью все еще был в пяти сотнях метров, не меньше. Генри начал подозревать, что пожелание Хью звучало как «хочу целиться лучше всех в королевстве». Одно хорошо: стрел оставалось всего пять.

Дальше Генри продвигался куда осторожнее – до него начало доходить, что победить будет не так просто, как он рассчитывал.

«Дай порулить повозкой, – азартно шепнул огонь. – Поверь, мне стрела не помеха. Я спасал тебя, делал тебя быстрым, даже когда был совсем слабый, а теперь и подавно справлюсь».

Генри покачал головой. Он никогда не сказал бы причину отказа, если бы говорить надо было вслух, но он забыл: огню не нужны слова, чтобы прочесть все, что он чувствует.

«Ах ты… – зашипел огонь. От его дружелюбного тона и следа не осталось. – Я думал, мы с этим разобрались. Думал, ты мне доверяешь».

«Слушай, потерпи, мне сейчас не до разговоров», – взмолился Генри, перебегая к следующему дереву. За те несколько шагов, что он проделывал, пригнувшись, от одной сосны к другой, сердце каждый раз екало чуть ли не до боли. Хью затаился и не стрелял, но это было нехорошее затишье: он наверняка тратил это время, чтобы подобраться ближе, хотя Генри не видел его, сколько ни всматривался в неподвижную белизну. Скорость, которую давал огонь, сейчас очень бы пригодилась, вот только Хейверхилл был совсем близко, и Генри чувствовал, как много там жизни, это сияние тянуло его к себе, а он не хотел очнуться на пепелище, как Сивард.

Он отвлекся на эти размышления совсем ненадолго, но тут же поплатился. Стрела летела с такой сокрушительной скоростью, что пары секунд его рассеянности ей хватило с лихвой: она ударила в плечо, и Генри рванул за ближайшее дерево, а Хью уже выстрелил снова: промахнулся, но и одного попадания было достаточно.

Лук у Хью наверняка был старинный, а предки свое дело знали: мощь полета была что надо, и плечо пробило насквозь, будто Хью стрелял с двадцати шагов. Генри зашипел и обломал древко – доставать нельзя, чтобы кровь не начала капать на снег, выдавая его передвижения. Генри зачерпнул снега и прижал к ране. В голове мелькнула дурацкая мысль, что за сегодняшний бесконечный день он получил столько травм, сколько на охоте и за полгода не всегда получал. Как же он отдохнет, когда все закончится. Как же он отоспится, неделю из кровати не вылезет. Генри дернул головой, отгоняя лишние мысли, и помчался к следующему дереву. Главное, что ноги целы, а левое плечо в данный момент не так уж важно.

«Тебе жить надоело, дубина? Дай мне помочь! – прошипел огонь. – Ты со мной борешься или с ним?»

В ствол над его головой воткнулась стрела номер пять, и Генри широко усмехнулся. Осталось всего две, а когда они закончатся, уж он устроит Хью веселую игру. Около дерева валялась сухая ветка, и Генри стащил с себя куртку, повесил ее на палку и медленно выставил это сооружение из-за дерева. Есть! Хью повелся, и стрела номер шесть пробила пустой рукав. Генри натянул порванную куртку обратно. Настроение у него исправилось, даже боль в плече казалась теперь приглушенной и далекой. Пора было идти за Хью, а то вдруг он запаникует, когда стрелы кончатся, и решит нарушить свои же собственные правила игры?

Генри щурился в однообразную белизну, продвигаясь аккуратно и тихо, и наконец-то уловил впереди движение.

– Эй, Хьюго! – крикнул Генри, чтобы вывести его из равновесия. Все равно Хью не слепой и уже засек его, вот только почему не стреляет? – Ты как там, не замерз? Хотя, погоди-ка, я и забыл, что ты у нас теперь не человек! Ни поесть, ни поспать, ни замерзнуть!

Генри пробежал еще несколько метров и понял, что расчет оказался верным: Хью разозлили его слова, а он всегда плохо умел держать себя в руках и потому выстрелил. Генри был готов, он поднырнул под стрелу и упал плашмя. Снег взметнулся, обсыпал его с головой, ствол над головой завибрировал – хорошее попадание, почти задел. Генри достал из кармана обломанный наконечник стрелы, спрятал его в ладони и поднялся во весь рост.

Хью прятался за сосной выше по склону, Генри видел край его воротника и пошел к нему, мягко приминая ногами глубокий снег и стараясь по-прежнему держаться за деревьями: стрелы кончились, но вдруг у Хью еще и нож есть? Когда Хью вышел из-за дерева, продолжая сжимать в руке бесполезный теперь лук, Генри мельком глянул на его пояс – нет, другого оружия незаметно. Он крепче сжал наконечник стрелы, стараясь дышать глубоко и ровно. Надо прыжком уронить Хью на землю, приставить к горлу острие, чтобы не дергался, снять перчатку и забрать силу. Все хорошо, он все держит под контролем. Вот тут, на этом склоне, эта история и закончится.

Так Генри думал до того момента, когда Хью запустил руку за спину и вытащил из колчана еще одну стрелу.

– Какой же ты гад, – выдохнул Генри.

До Хью оставалось шагов сорок. Генри успел бы преодолеть это расстояние, если бы позвал огонь, но он слишком хорошо чувствовал рядом Хейверхилл и его жителей. Он заколебался, а вот Хью – нет: спокойно натянул тетиву и выстрелил Генри в ногу. Тот вскрикнул и согнулся, стараясь не упасть.

– Твой друг Джетт – вор и предатель, – негромко сказал Хью, снова поднимая лук. – Твой брат лгал королю, что нашел Сердце. Освальд убивал людей. Ты прощаешь бесчестие всем, кроме меня, так что не обижайся. – Хью улыбнулся своей кривой, диковатой улыбкой. В этом бесцветном лесу он и сам казался бесцветным, как призрак. – Приятно было смотреть, как ты идешь ко мне, весь такой самоуверенный. Ты серьезно думал, что я дам тебе выиграть?

Вторая стрела попала в бедро той же самой левой ноги, и Генри опустился на колено, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства и не стонать. Хью шел к нему, и Генри краем глаза заметил, что его колчан снова полон. Мыслей в голове не было ни одной. Хью надвигался на него, как горный обвал, каждая клетка в теле выла от боли, и помощи ждать было неоткуда. Генри сжал зубы. Он был совсем один.