Леди-интриганка - Джеки Д'Алессандро

Кэтрин пришлось два раза сглотнуть, чтобы к ней возвратился голос.

– Э-э...да.

– Сейчас будет музыка, – заметила Женевьева. – Вы умеете танцевать наши сельские танцы, мистер Стэнтон?

– Я неплохо танцую.

– А вальс? Стэнтон улыбнулся.

– И вальс.

– Прекрасно. Уверена, недостатка в партнершах у вас сегодня не будет. – Женевьева наклонилась к нему и, понизив голос, сказала: – Племянницы герцога вами очень заинтересовались.

– Что? – в один голос воскликнули Кэтрин и мистер Стэнтон.

– Племянницы герцога. Они сражены наповал.

Глаза Кэтрин метнулись к трио молодых леди. Три взгляда буквально впивались в мистера Стэнтона, словно он был новой разновидностью экзотического животного. Болезненный, но уже знакомый спазм сдавил грудь Кэтрин.

Струнный квартет издал несколько долгих арпеджио, затем начал первую пьесу. Вальс.

Мистер Стэнтон повернулся к Кэтрин и поклонился.

– Нам с вами не удалось станцевать на вечере вашего отца. Не окажете ли вы мне честь сейчас?

Здравый смысл подсказывал, что танцевать с ним, оказаться в его объятиях – это совсем не то, чего требует ее стратегия: избегать и игнорировать. Но все истинно женское, что было в ней, требовало принять приглашение. Она так давно не танцевала, да и хотелось ей танцевать именно с ним.

– С удовольствием, – ответила Кэтрин, взяла его под руку, и они прошли к танцующим. Он развернул ее лицом к себе. У Кэтрин захватило дух от выражения его глаз. Но не успела она разобраться в нем, как ее рука утонула в его руке, его ладонь твердо легла ей на талию, другая рука Кэтрин взлетела Стэнтону на плечо, а потом... началось волшебство.

Комната закружилась в радужном тумане. Стэнтон умело вел ее среди танцующих пар. От места, где он касался ее талии, по телу Кэтрин распространялась волна жара, окутывая все тело теплым сиянием, словно бы она стояла в потоке солнечного света. Кончиками пальцев Кэтрин чувствовала мощную силу его мускулов, от соприкасающихся ладоней исходила приятная дрожь. Его запах, эта приятная смесь аромата сандалового дерева, чистого белья и чего-то еще, принадлежавшего лишь ему, кружила ей голову, почти дурманила.

Ей казалось, она парит в воздухе, плывет в сильных руках, тает в уплывающей дымке. Остался лишь единственный мужчина, чей взгляд упорно не отпускал ее взгляда, а его восхищение заставляло Кэтрин чувствовать себя женственной и прекрасной. Волнующей. Желанной. Юной и беззаботной. Сердце бешено колотилось в груди, в душе росло ощущение такой свободы, какой она никогда не знала. Ей пришлось призвать на помощь все свое воспитание, чтобы самым легкомысленным образом не откинуть назад голову и не расхохотаться от счастья и чистой радости.

Когда мистер Стэнтон остановился, Кэтрин даже не заметила, что музыка уже кончилась. Несколько секунд оба стояли не шевелясь, словно застыв в неподвижном танце. Из губ Кэтрин вырывалось отрывистое дыхание. Она не могла понять, задыхается ли от быстрого кружения в танце или потому, что этот мужчина все еще держит ее в своих объятиях. Она посмотрела в его темные глаза. Ей сейчас казалось, что в его взгляде кроются тысячи тайн, мириады мыслей, которые она вдруг жадно захотела узнать.

Аплодисменты музыкантам заставили Кэтрин прийти в себя. Он медленно выпустил ее из объятий, и она тотчас затосковала по его силе и теплу. С трудом собрав душевные силы, Кэтрин вежливо похлопала и улыбнулась мистеру Стэнтону:

– Вы действительно очень хорошо танцуете вальс, мистер Стэнтон.

– Меня вдохновляла прекрасная партнерша.

– Боюсь, я давно не танцевала и разучилась.

– По вам этого не скажешь, но, пожалуйста, располагайте мной, если у вас возникнет желание попрактиковаться.

Соблазн проводить долгие, полные наслаждения часы, кружась с ним по танцевальной площадке, захлестнул Кэтрин с неодолимой силой.

Пожалуй, нет! Танцевать с ним еще раз будет весьма неразумно. Это только докажет несостоятельность ее стратегии – избегать и игнорировать. Но танцевать с кем-либо другим ей совсем не хотелось!

Вдруг внимание Кэтрин привлек женский смех. Она обернулась. Не сводя глаз с мистера Стэнтона, к ним приближались три племянницы герцога. Каждая явно рассчитывала на приглашение.

И тут Кэтрин с досадой обнаружила, что не только сама не желает танцевать ни с кем, кроме мистера Стэнтона, она равным образом не хочет, чтобы он танцевал с кем-либо еще, кроме нее. В ее ушах отчетливо звучали недавние слова Эндрю: установить соперника и переиграть его.

Подняв на мистера Стэнтона глаза, она тихонько сказала:

– Боюсь, я немного... переутомилась. Вы не будете сильно возражать, если мы уедем домой?

В глазах ее спутника мгновенно вспыхнуло беспокойство. Кэтрин почувствовала укол совести, хотя она действительно испытывала легкую усталость.

– Разумеется, нет. Мы сейчас же едем домой.

Кэтрин едва смогла скрыть свою радость, охватившую ее, когда он согласился. Подобное чувство очень плохо сочеталось с пресловутой стратегией «избегать и игнорировать».

Она действительно пыталась ей следовать, но что делать? Пришлось сдаться.

Очень часто судьба улыбается современной женщине, предоставляя ей редкий и драгоценный шанс осуществить самые заветные мечты своего сердца. Если она вдруг обнаружит, что попала в такие исключительно счастливые обстоятельства, то непременно должна помнить о мудрых словах: Carpediem – лови мгновение! Не задумываясь, она должна воспользоваться представившейся возможностью, ибо это может быть ее единственный шанс. Проявите себя способной к действиям. Бессмысленно сожаление, ведь горе часто нам приносит именно то, чего мы когда-то не сделали.

Чарлз Брайтмор. Руководство для леди по достижению личного счастья и полного удовлетворения.

Несколько часов спустя Эндрю шагал из угла в угол в своей спальне, останавливаясь лишь затем, чтобы взглянуть то на тлеющие в камине угли, то на залитый лунным светом сад за окном. Он прошел мимо кровати, бросив на нее хмурый взгляд. Кровать выглядела очень удобной, но Эндрю знал, что ложиться бессмысленно. Сон вряд ли придет. Он чувствовал, как были переполнены его мысли и сердце; переполнены ею.

Зарычав, Эндрю вновь остановился у камина и стал смотреть на мерцающие огоньки углей, живо припомнив взволнованное выражение ее лица, когда они танцевали вальс сегодня вечером, нежную упругость ее талии. Глаза ее сияли радостным светом, а изысканный цветочный аромат кружил ему голову. Эндрю напрягал все душевные силы, чтобы сдержаться, не прижать ее к себе и не объявить о своей любви прямо там, в присутствии всего многолюдного собрания.

Сегодняшняя поездка и танец подали ему искру надежды, что его ухаживания могут увенчаться успехом, однако его надежды рухнули, как только они вернулись в Бикли. Кэтрин извинилась и сразу же ушла к себе.