Леди-интриганка - Джеки Д'Алессандро

Но больше ничего не рухнет. Уж я позабочусь!

Штора опустилась на свое место.

В прошлый раз смерть прошла мимо, но в следующий раз этого не случится.

В наши дни женщина вполне может оказаться предметом привязанности более чем одного джентльмена. Завидное положение – ведь всегда лучше иметь возможность выбора. Если, однако, с течением времени она придет к выводу, что одного из них следует предпочесть другому, то наилучший способ избавиться от излишних поклонников – это недвусмысленно продемонстрировать, что ее чувства принадлежат другому.

Чарлз Брайтмор. Руководство для леди по достижению личного счастья и полного удовлетворения.

Вечером Эндрю опять оказался напротив леди Кэтрин в карете. Они направлялись в гости к герцогу Келби. Сам он предпочел бы провести еще один уютный вечер в домашней обстановке, а не тащиться в многолюдное собрание, где бог знает сколько мужчин будут искать ее внимания. С другой стороны, он решил, что для ухаживания как раз можно максимально использовать нынешний вечер. А если представится возможность разогнать конкурентов, тем лучше. С учетом нависшей над ним угрозы отъезда из Литл-Лонгстоуна Эндрю решил ни минуты не тратить впустую.

Кэтрин ему улыбнулась, и... бух! – сердце снова громыхнуло в груди Эндрю. В светлом бирюзовом платье и с такими же лентами в блестящих каштановых волосах, она казалась настолько прекрасной, что у Эндрю захватывало дух. Господи! Он не может дождаться дня, когда будет иметь право притянуть ее к себе и поцеловать, а не глазеть на нее издали.

Улыбнувшись в ответ, Эндрю заметил:

– Цвет вашего платья напоминает о чистых, искрящихся водах Средиземного моря. Вы выглядите... – Он окинул взглядом ее лицо, на миг задержался на пухлых губах, потом снова встретился с нею взглядом. – Потрясающе!

Кэтрин почувствовала, что у нее запылали щеки.

– Спасибо. – Она пробежалась взглядом по темно-синей визитке, аккуратно повязанному галстуку, кремовым панталонам, и плотно сжала губы, пытаясь сдержать чисто женский вздох одобрения. «Интересно, – подумала она, – можно ли сказать, что мужчина выглядит потрясающе?» Одного взгляда ей хватило, чтобы ответить положительно. – О вас я бы сказала то же самое.

– Сказали бы? – поддразнивая ее, спросил Эндрю. – Или уже сказали?

От его улыбки у Кэтрин закружилась голова.

– Мистер Стэнтон, вы пытаетесь напроситься на комплимент?

– Господи, нет же! Просто хочу уточнить, получил я его уже или нет.

Кэтрин состроила сосредоточенную мину, демонстрируя, что всерьез обдумывает ответ.

– Боже мой, похоже, все-таки получили!

– Тогда позвольте мне вас поблагодарить, миледи. Пожалуй, меня еще ни разу не называли потрясающим. Скажите-ка мне, рассказывал ли вам Спенсер о наших приключениях в деревне?

– Рассказывал, но, вероятно, не все, потому что не хотел испортить ваш общий сюрприз. Похоже, вы вдвоем прекрасно провели время.

– Так и было.

– Он только сказал, что несколько человек смотрели на него недружелюбно, но мистер Стэнтон «все уладил». Сказал, что вы представляли его каждому, кого встречали, всем хозяевам магазинов и лавок.

Стэнтон кивнул.

– Когда люди узнавали, что он ваш сын, они становились очень добры к нему. Все, с кем мы разговаривали, просили передавать вам поклоны. Некоторые, конечно, пялили глаза, но я объяснил Спенсеру, что это большей частью любопытство, а вовсе не злоба.

– Он также сказал, что, если кто-нибудь посмеет его обидеть, вы душу вытрясете из этого человека, «двинете ему как следует».

– Так и сказал, этими самыми словами, – с готовностью подтвердил мистер Стэнтон.

Кэтрин не могла сдержать улыбки.

– Что ж, пусть способ и не слишком цивилизованный, все равно благодарю вас за намерение. Полагаю, добрые люди из Литл-Лонгстоуна не вынудили вас демонстрировать свои борцовские таланты?

– Все они были воплощением доброты. Кстати, мы даже встретили одного моего знакомого. Одного из пайщиков музея.

– Ах вот как. И кто же это?

– Миссис Уорренфилд. Она приехала в Литл-Лонгстоун на воды, и при встрече упомянула о сегодняшнем вечере у герцога. Думаю, она там будет. – Поколебавшись он все же спросил: – Вы ведь были удивлены, что Спенсер решился отправиться в деревню?

– Честно говоря, я была просто потрясена. Спенсеру нравится гулять в поместье, ходить к источникам, бродить по саду. Это частная собственность. И я рада, что есть место, где он может свободно побродить в одиночестве, для него это полезно, да и мне так спокойнее, ато, боюсь, я слишком дрожу над ним. Но он всегда ясно давал понять, что не хочет выходить за пределы наших земель. Уже несколько лет, как я перестала спрашивать, не хочет ли он составить мне компанию.

– Я тоже заметил, что вы беспокоились за него. Поэтому очень благодарен, что вы доверились мне и позволили Спенсеру поехать со мной. Кстати, Спенсер это тоже оценил.

– Я не сомневалась, что он в хороших руках. Но, конечно, признаю, что тревожилась за него, боялась, что кто-нибудь может его обидеть, задеть его чувства. Я не сомневалась, что вы без раздумий...

– Вытрясу из наглеца душу? Сделал бы это с огромным удовольствием.

Кэтрин опустила глаза и стала поглаживать шелковые нити своего ридикюля.

– Когда Спенсер поведал мне о вашей прогулке в деревню, я рассказала ему про выстрел. – Она подняла глаза и посмотрела на Стэнтона. – Позволяю вам заявить: «Я же вам говорил!»

– Он расстроился?

– Мягко говоря, да. Настаивал, чтобы я описала ему каждую мелочь. Задавал столько вопросов, сколько, наверное, задает арестованному преступнику сыщик с Боу-стрит. Мне пришлось долго доказывать ему, что сейчас со мной все в порядке.

– А с вами все в порядке?

– Конечно. Я абсолютно здорова.

– Вы сумели убедить Спенсера?

– Не совсем. Он попросил показать ему рану. Когда же увидел, что это почти царапина, наш разговор приобрел более благополучное направление.

– Он обиделся, что вы сразу ему не доверились?

– Обиделся, рассердился, разволновался. У него было такое лицо, что мне стало больно.

– Спенсер беспокоится о вас также, как вы о нем. Иногда мы не можем защитить людей, которых любим. Защитить так, как нам бы того хотелось.

– Спенсер сказал нечто подобное, напомнив мне, что он уже не ребенок, потом заставил меня пообещать, что я не стану скрывать от него ничего важного. – Кэтрин усмехнулась уголком рта. – Разумеется, я вынудила его пообещать то же самое.

– Значит, все кончилось благополучно? Кэтрин кивнула.