Безжалостные боги - Эмили А. Дункан

Отчаяние грызло ее изнутри. Ей не следовало приходить сюда.

Опасливо Надя подошла еще на несколько шагов, решив, что больше нечего терять.

– Ты узнал мое имя, – сказала она. – Или, по крайней мере, часть его. А я знаю твое, Chelvyanik Sterevyani. Хорошо знаю. Хочешь узнать его?

– Нет, – нахмурившись, ответил он.

Черты его лица стали меняться еще более беспорядочно, словно внутри его бушевали эмоции. Несколько глаз одновременно открылись на шее, но через мгновение закрылись.

– Тс-с-с, – прошептала Надя, прижав палец к его губам.

Черный Стервятник оцепенел и в поисках опоры уперся рукой в алтарь, когда она придвинулась еще ближе. Вторую руку она положила ему на бедро, а затем провела вверх до талии, чувствуя его обжигающую кожу кончиками пальцев.

Его глаза потемнели, но на лице отразилось какое-то странное, смущенное выражение, и это придало ей сил для продолжения разговора. Надя провела пальцем по приоткрытым губам, за которыми сверкали железные клыки и зубы, напоминая о том, что она преследовала совсем другие цели. Она думала, что спасет его по-другому.

А может, и не спасет. И умрет здесь. Но перед этим хотя бы поцелует его еще один раз. Малахия уже давно прошел точку невозврата. Так что Надя уже сама не знала, кого спасает.

Он поднял вторую руку, с железными когтями, которые с легкостью могли разорвать ее на куски, и провел пальцами по щеке и шее. Ее пальцы в этот момент зарылись в его волосы.

А затем она поцеловала его. С губ Черного Стервятника сорвался стон, наполненный удивлением и желанием, когда он отступил на шаг назад, прижимаясь к алтарю. Обхватив ее затылок, он скользнул второй рукой по ее боку и притянул ближе. Надя почувствовала, как из ранок, возникших из-за дурацких железных шипов, которые покрывали его тело, и впивающихся в спину когтей полилась кровь, что лишь подтверждало, насколько противоестественно происходящее.

Но какое это имело значение? Боги уже давно покинули ее.

Он отвечал на ее поцелуй с таким пугающим отчаянием, что невольно возникла мысль: «Вдруг, вдруг его еще можно спасти?»

Его руки скользнули вниз по ее телу, вызывая дрожь и лишая дыхания. Слегка отстранившись, он подхватил Надю и повернулся, чтобы усадить ее на алтарь. Стоящая рядом чаша опрокинулась, заливая кровью все вокруг. Теперь Надя находилась на одном уровне с ним и быстро развела колени в сторону, чтобы притянуть Малахию ближе. Но он не стал продолжать поцелуй, а вместо этого провел губами по ее шее. Хватая ртом воздух, она откинулась на руки, и ладони погрузились в кровь, которая покрывала алтарь.

Острые зубы задели ее чувствительную кожу, отчего все тело дернулось. И Надя позволила себе раствориться в этом мгновении. Все ее планы никогда не учитывали то, насколько хорошо она чувствовала себя с ним. Казалось, будто в венах разгоралось пламя. Даже здесь.

Сжимая окровавленными руками его лицо, Надя целовала его лоб, переносицу, щеки, а затем, наконец, обвила руками его шею и прошептала:

– Малахия, пожалуйста.

Все его тело напряглось, а руки, что еще пару минут назад осторожно удерживали ее, впились когтями в бока. Надя задохнулась от боли и зажмурилась, чувствуя, как ее глаза наполнились слезами.

Но она не отпустила его, а вместо этого прижалась носом к его щеке.

– Тебя зовут Малахия Чехович, – сказала она с болью в голосе, когда с его губ сорвалось наполненное страданием шипение, причиняющее ей еще большие муки. – Ты самый глупый парень из всех, что я когда-либо встречала. Да, ты – Черный Стервятник, но и не только он. Ты невыносимый, нежный и чертовски умный, что не всегда идет тебе во благо. Пожалуйста, Малахия, вспомни это.

В святилище повисла тишина, нарушаемая лишь звуками его тяжелого дыхания. Надя чувствовала, как стекает кровь по ее телу, и пыталась прийти в себя от того, как все быстро закончилось.

Малахия вытащил когти из ее плоти, вырывая из ее горла крик, а затем отступил на шаг.

Его глаза стали бледно-голубыми, а на лице застыл ужас.

– Надя, – прошептал он.

«Да, боги, прошу вас, пусть это сработает».

Малахия обхватил ее лицо окровавленными бледными пальцами с совершенно обычными ногтями и посмотрел с невероятным удивлением в глазах.

– Ты здесь, – прошептал он, поглаживая большим пальцем ее щеку.

И видимо, сообразив, что не знает, где это «здесь», обвел взглядом святилище. Его глаза расширились, а из груди вырвался хриплый вздох, когда он уставился на окровавленный алтарь.

– Надя? – В его голосе звучало смущение, словно он не понимал, как оказался в этом месте.

Она потянулась и накрыла его руки своими.

– Здравствуй, Малахия.

Услышав свое имя, он вздрогнул и закрыл глаза. А затем беззвучно повторил его, сжимая Надю дрожащими руками.

Черный яд начал расползаться от его скулы. И тут же на виске открылся еще один глаз. Из уголков его глаз потекла кровь, а когда они открылись, то стали черными, словно оникс. Его голова дернулась, а горькая улыбка неторопливо изогнула губы.

– Нет, – пробормотал Черный Стервятник. – Этого недостаточно.

Он внезапно отстранился и посмотрел на Надю.

– У тебя все еще есть кое-что, принадлежащее мне, маленькая калязинка, – сказал он, касаясь ее щеки прохладными пальцами, на которых вновь выросли железные когти.

Его ладонь резко опустилась на ее лицо, и Наде показалось, будто из тела вырывают душу. Задыхаясь, она впилась ногтями в его предплечья, царапая кожу и пытаясь вырваться из его хватки. Но он оказался слишком силен, а она ослабла от потери крови.

Она почувствовала, как что-то дернулось в груди. А затем, вместе с рыданиями, ее покинула и сила, не принадлежавшая ей, когда Черный Стервятник разорвал нить украденной ей магии.

Когда он отдернул руку, то кончики его пальцев почернели.

– Мое любопытство удовлетворено, – без единого намека на эмоции произнес он. – Твоя смерть лишь твой выбор, towy dżimyka.

И после этого он ушел, оставив ее истекать кровью на алтаре.

Серефину казалось, что он уже несколько дней прошагал без остановки. Все тело болело, и он больше не видел левым глазом. В конце концов сдавшись, он уселся под большим деревом и закрыл глаза.

«Что со мной происходит?»

Вся его жизнь проходила нормально, а единственной странностью можно было назвать лишь обладание магией крови. Вот только в Транавии это считалось в порядке вещей. Каждый при желании мог воспользоваться ей.