Шпилькой по хамству - Лана Легкая

– Мы вас вечером ждем, – крик доносился уже из подъезда, когда я тонула в крепких объятиях.

– Куда нас ждут? – прошептал Смирнов мне в макушку, втягивая запах волос.

– К Болотовым, повод у них… и судя по несочетаемым продуктам, которые Лёлька стащила из моего холодильника, я подозреваю, о чем речь.

Мои подозрения оправдались, и вечером гордая чета Болотовых объявила о скорейшем прибавлении. Лёлька возбужденно рассказывала, как преподнесла сюрприз Ване, завернув в красивую упаковку тест для беременности, и тот не сразу понял, в чем дело, стараясь найти применение в хозяйстве пластиковой палочке с двумя полосками.

Смирнов с усердием тряс руку Ване с пожеланиями здоровья всей его семье и даже слегка приобнял Лёльку, чем немало нас удивил. Дети, уловив всеобщее возбуждение и веселье, резвились, бегая и визжа по квартире.

***

– И что, ты никогда не смотрел русалочку? – слышалось мне сквозь сон.

– Нет, но я читал, и там был другой конец у сказки.

– Какой? – поинтересовалась Лера.

– Ну-у-у… – Последовала продолжительная тишина, и я опять начала проваливаться в сон. – Русалочка не осталась с принцем, он любил другую. Сестры пытались спасти Русалочку и заключили сделку с Ведьмой, она дала им нож, которым надо было убить принца. – Послышался испуганный Лерин вздох. – Но Русалочка любила принца и не смогла этого сделать. Он женился на другой, а она превратилась в морскую пену. Вот так было в книге.

Окончательно проснувшись от сказки и накинув халат, я вышла в коридор. Яр с Лерой сидя на диване, ели хлопья и смотрели мультфильм.

– А Спящую красавицу ты смотрел? – серьезно спросила дочь.

– Нет, но тоже есть другой вариант этой сказки. Хотя тебе рано еще знать его.

Лера оживилась.

– Что, там кого-то убивают? – выдохнула она, округлив глаза.

– Не совсем, – сквозь смех произнес Смирнов.

– Эй, – мне пришлось обнаружить свое присутствие, – ей и предыдущий вариант Русалочки рано было знать. – Присев на диван, таскала кукурузные хлопья из тарелки. – Вы бы хоть молоком залили.

– Нет молока, мам. А Ярослав готовить не умеет. Я просила кашу.

– Это была наша тайна, – шикнул на Леру Яр.

– Да какая уж тут тайна, – я рассмеялась, – сейчас приготовлю завтрак.

– Мам, а мы правда поедем смотреть настоящий замок принцессы? – Глаза дочери светились восторгом.

– Лер… – начала было я.

– Поедем, – Смирнов не дал мне ответить, – только чуть позже.

– Правда, мам? – Лера вскочила на ноги, чуть не опрокинув хлопья на пол.

– Я подумаю, – произнесла я сквозь вымученную улыбку. – Ярослав, можно тебя на минуту? – поманила мужчину за собой.

Смирнов прошел за мной.

– Что ты ей наговорил? – спросила я.

– Почему сразу наговорил? – возмущенно спросил Яр. – Ты же документы на паспорт подала?

– Да, к концу недели он будет готов.

– Отлично. – Притянув меня к себе, Смирной скользнул руками под халат. – И что тогда ворчишь? Дальше я сам.

– Нельзя так. Нельзя обещать моей дочери что-либо, не посоветовавшись со мной. – Я игнорировала нежные поглаживания. – Это моя дочь, – добавила я твердо.

– Я тебя понял, – ответил Яр. – Больше так не поступлю.

– Хорошо. Мне нужно приготовить завтрак. – Я вильнула бедром и освободилась от мужских рук на своем теле.

– Маш, я все понял. Можешь не изображать обиду. Кстати, ты на следующие выходные летишь ко мне. С Андреем я уже договорился, Лера останется у них. Билеты куплю. – Мужчина обезоруживающе улыбался.

– Смирнов… – протянула я с угрозой.

– Он мне обещал и вещи ваши собрать.

– Какие вещи? Я в состоянии собрать чемодан.

– Нимф, я вполне серьезно сейчас предлагаю. Подумай о переезде. Ты сама не устала от постоянных мотаний? – Яр загонял меня в угол, пока я растерянно обдумывала ответ.

– Я… я не могу… мы, – я невнятно бормотала. – Нам надо поговорить. – Я выставила руки, не позволяя подойти. – Я серьезно, Яр.

Мое сопротивление было подавлено, и я вновь оказалась в объятиях.

– Поговорим, раз серьезно. – Горячее дыхание щекотало мое лицо. – Ты пока свыкайся с этой мыслью, а потом поговорим.

Мария

***

Вся жизнь свелась к ожиданию пятницы, и это уже был не простой крайний рабочий день, а возможность встретиться с дорогим мне человеком. Потребность в нем росла каждую минуту. Крепко обнять и прижаться к груди, вдыхать ставший родным аромат, невесомо целовать губы или жадно проникая, покусывая и нежно лаская языком, гладить руками упругие мышцы спины, плеч… да хотя бы, находиться рядом, впитывая тепло.

Ожидая, когда Яр закончит работать в кабинете, я валялась с телефоном в руках и листала соцсети. Обидно тратить время просто так. До отлета осталось несколько часов, а я тут разглядываю очередные отпускные фото своих знакомых. Где те были около моря, с обезьянкой в парке, под каждой пальмой и кустом, с солнцем на ладони…

Взглянула на часы. Я час как занимаюсь этим бестолковым занятием.

Черт! Сегодня же пятнадцатое! Я, судорожно считая про себя дни, загибала пальцы. И пересчитав еще пару раз уже по календарю, утвердилась в недельной задержке. И как я могла так забыть? Чертовы таблетки.

Выбрав нужный номер из справочника, ждала, когда губки в трубке сменятся бодрым голосом мамы Лены.

– Да, Марусь, – наконец последовал ответ.

– Привет, Мам Лен. У меня тут такое дело… – Я морально подготовилась выслушать лекцию о своей безответственности.

– Что случилось? – На заднем фоне слышались детские визги и плеск воды.

– Обещай, что не будешь ругаться? – попросила я с мольбой в голосе.

– Ты опять бросила пить таблетки? Да?! – чуть с нажимом она спрашивала меня. – Маша, сколько раз я тебе говорила, это не шутки, это твое здоровье. Нельзя тебе без них.

Я кивала в знак согласия, сообразив, что мама Лена меня не видит, произнесла:

– Я все понимаю. Но замоталась. Да! Знаю, это не оправдание, – набравшись смелости, я выдала. – Вторая неделя задержки, просто цикл сместился. Перелеты… я только сейчас вспомнила. Со сборами и поездками недели три как таблетки не пью.

– Боли не появились?

– Нет, все хорошо, если можно так сказать.

– Так, в понедельник ко мне на осмотр, анализы сдашь, мазки, УЗИ сделаем. И потом посмотрим, продолжим ли перерыв или начнем курс заново. – Я внимательно слушала, разглядывая рисунок на паркете. – Ты поняла?