Шпилькой по хамству - Лана Легкая

– Ясно, влюбилась… – обреченно произнесла подруга.

Я молча кивнула головой и взяла еще блинчик.

– А он?

– Я не знаю, – ответила я с набитым ртом. – Он нас с Леркой в Диснейленд пригласил. Обещал, что Соборский согласие даст. Уж не знаю, на что он там надавит.

– Да хоть на глаза ему пусть давит, не жалко, – Лёлька рассмеялась своей шутке, через пару секунд резко изменилась в лице и серьезно спросила: – Маш, а ты ему сказала?

– Кому, Соборскому?

– Не юли, ты поняла, о чем я. Мне кажется, что это приглашение, тем более втроем, говорит о серьезных намерениях. Если бы Смирнов хотел развлечься, то поездка планировалась на двоих и точно не в гости к «Лапунцель», – изобразила она Лерку.

– Скажу, в свое время. Поездка, это… это просто отдых, ни к чему не обязывающий.

– Ну-ну.

– Му-му, – я передразнила подругу. – Кстати, я тебе подарочек привезла, – постаралась сменить тему.

– Какой? – оживилась Лёлька.

– Бюстик Ленина, большой такой, чтобы на самое видное место поставила, поняла?

Подруга смотрела на меня с подозрением

– Надеюсь, это шутка? – спросила она.

– Угу-у-у, тушь я нам купила. Помнишь, ту классную, которую больше не выпускают? А я последние две отхватила, тебе и мне, – гордо произнесла я, – сейчас принесу.

– Обалдеть, спасибо, дорогая. Как я о ней мечтала. – Довольная Лелька рассматривала тюбик. – Марусь, ты бы не затягивала, потом же самой больнее будет, – почти шепотом добавила.

– Да поняла я, поняла… знаю. Это не телефонный разговор, при встрече. – Я зависла в своих мыслях на пару минут, покачивала тапкой на ноге и смотрела сквозь подругу. – Дай мне побыть счастливой еще немного, я прекрасно понимаю, что будущего нет.

***

Рабочая неделя началась в стандартном режиме: кофе, проверка почты, опять кофе, просители-посетители и посетители-качатели своих прав, а иногда даже угрожатели, кофе, планерка, и снова кофе, телефонные звонки… А дальше система дала сбой. Дойти до кофемашины мне не дали – в узком коридоре, ведущем на кухню, где сотрудники могли спокойно отдохнуть или покушать, я встретила никого иного, как Соборского.

Вид имел он потрепанный, но гордый. Встреча была неожиданной и абсолютно неприятной. Внутренне подобравшись, я сама себя уговаривала не вступать в конфликт, мало ли, решит пойти по стопам матери, а он не пожилая женщина субтильной комплекции, может и покалечить. Трусливо подумав, что, возможно, он и не ко мне, решила поздороваться и пройти прямиком в кабинет к юристам, расположенный в десяти шагах. Там и кофе попью, и Соборского пережду.

– День добрый, – не останавливаясь, поприветствовала и решительным шагом направилась в юротдел.

– Добрый, я к тебе, поговорить надо.

– Мне сразу вызывать охрану, или будет мирная беседа? – показушно храбрилась я.

Соборский шутку не оценил.

– Желательно в кабинете поговорить.

– Хорошо, идем.

Закрывая дверь, я старалась быстрее покончить с неприятной встречей.

– О чем разговор?

– Не волнуйся, я быстро. Вот согласие на вывоз ребенка. – На стол легла папка. Я, не веря своим глазам, открыла и быстро пробежалась по тексту. – И в следующий раз давай обойдемся без этого, – бывший замялся, подбирая слово, – посредника. Я не менял номер телефона, звони сама.

От удивления меня покинули дар речи и способность язвить одновременно, в ответ я издала что-то невнятное гортанью, откашлялась и получилось произнести:

– Хорошо.

Соборский молча покинул кабинет. Этого я точно не ожидала. Оскорбления, обиды, подколы, язвительные комментарии – вот, что я готова была услышать. А к подобному жизнь меня не готовила. Еще раз перечитав документ, я радостно упала на диван, прочтя даты. Год, целый год! Мы сможем еще пару раз куда-нибудь слетать. Да, встанет в копеечку, но нельзя упускать возможность.

Не раздумывая, я позвонила Яру и, не спрашивая, может ли он говорить или нет, протараторила:

– Угадай, что у меня в руках? Согласие! Не знаю, что ты ему сказал, но он принес его только что. Спасибо, спасибо, спасибо! Ты самый лучший! – Воздух кончился, я набрала кислорода в легкие и хотела бы продолжить, но меня перебили:

– Привет, Нимфа. Я рад, что все так быстро решилось, теперь очередь за тобой, делай паспорт. Рапунцель нас ждет.

– «Лапунцель»! – радостно поправила я. – Хорошо, сегодня же займусь. Еще раз спасибо, я побежала.

– Ма-а-аш, не клади трубку. Я в выходные приеду.

– Я тебя жду. Пока.

– До встречи.

На этой радостной ноте я сбежала пораньше и занялась сбором документов, оплатой пошлин, решив не откладывать в долгий ящик.

***

Рабочие дни пролетели незаметно. И ранее субботнее утро началось с горячо любимой, дай бог ей здоровья, подруги, которая уже в восемь утра стояла под моей дверью и тарабанила кулачками, сдабривая удары периодической трелью звонка.

– Марусь, открывай, медведь пришел! – услышала я.

– И что медведю не спится? – проворчала, открывая дверь.

– У медведя мед закончился, вернее, сахар. А я чай без сахара, ну никак… – в тоне даже не было намека на извинения.

– Лёль, я тебя избаловала. – Я брела на кухню за подругой.

– Избаловала, – согласилась она. – Мы тебя сегодня ждем на празднование, повод пока не скажу. – Лёлька хитро посмотрела на меня и залезла по пояс в холодильник. – М-м-м, сосисочки. Очвкусно, – расслышала сквозь чавканье.

– Эй, ты за сахаром пришла, верни сосиски! – Я наблюдала, как грабят холодильник.

– Я и сахар не забуду. – Схватив наполненный стакан песком у меня из рук, подруга заталкивала третью по счету сосиску в рот и пыталась прожевать.

– Ну, что тебе для меня жалко пару сосисок?

– Да хоть все забирай. Иди уже! – Я махнула на неё рукой. – Дай сон досмотреть, саранча.

Лёлька чмокнула меня в щеку.

– Спасибос, – услышала я из коридора. – О, привет. Мару-у-усь, спать тебе уже все равно не придется, принесешь абрикосового варенья, а?

– Принесу, – рыкнула я.

Под пристальным взглядом подруги в коридоре возвышался Смирнов.

– Привет. – Я обняла мужчину и прижалась щекой к груди. – Я так рада, что ты приехал.

– А мне ты так не радовалась с утра, – с ворчанием Лёля забрала банку из моих рук.

– Если я буду тебя видеть с периодичностью раз в две недели, то даже салют обещаю в честь прибытия… Иди уже, – всячески сигнализировала подруге, что ей пора домой.