Герцог-упрямец - Мэдлин Хантер

Когда они проезжали деревню, он велел Напьеру остановиться и отправил его в таверну – купить полную корзину еды и немного вина. А Девина по-прежнему спала. Когда же они добрались до ее дома, ему пришлось потрясти ее, чтобы разбудить, и он получил от этого короткого прикосновения гораздо больше удовольствия, чем следовало бы.

Она поморгала и выпрямилась, затем выглянула в окно.

– Мы так быстро доехали?

– Не так уж быстро. Вы очень крепко спали.

Девина протерла глаза и, кивком указав на корзинку, спросила:

– А это что такое?

– Еда из таверны. Не могу обещать, что она вкусная, но хотя бы горячая. Вы весь день ничего не ели.

– Вы тоже.

– Я пообедаю, когда вернусь в Нью-Касл.

– Но это далеко… Мы вполне можем разделить то, что лежит в корзинке.

Ему бы следовало отказаться и сразу же отправиться в путь, но он этого не сделал и занес корзинку в дом. Девина нашла кремень и зажгла лампу, затем провела герцога в кухню.

– Надеюсь, это вам подойдет. В столовой не очень-то чисто.

Она нашла еще одну лампу, зажгла и ее, затем опустилась на колени и развела огонь в очаге.

В корзинке обнаружилась тушеная курятина с картошкой в глиняном горшке, немного хлеба и объемистая бутыль красного вина. Увидев ее, Девина порылась в ящике и отыскала штопор.

Они приступили к своей скромной трапезе, и Эрик налил два стакана вина. Курятина оказалась восхитительно вкусной, и Девина, съев кусочек, спросила:

– А может быть, надо покормить и вашего кучера?

– Он поел в таверне, пока ему собирали корзинку. А сейчас, наверное, уже спит.

Съев еще немного, девушка вдруг оторвалась от тарелки и посмотрела на Эрика.

– Вы хотите что-то сказать? – спросил он.

– Знаете, я заметила, что даже в конце дня, после ремонта крыши и всего прочего, вы все еще выглядите как герцог. На галстуке – ни пятнышка, а вашим крахмальным воротничком можно нарезать хлеб. Похоже, что герцоги каким-то образом освобождаются от влияния жизненных обстоятельств. – Девина подперла кулаком подбородок и внимательно посмотрела на сотрапезника. – Но, возможно, дело не в вашей одежде. Даже если она помнется, вы все равно будете выглядеть Брентвортом.

А вот это уже совсем не походило на комплимент.

– Спасибо, – буркнул Эрик.

– Вы что, обиделись?

– Вряд ли можно меня обидеть, сообщив, что я выгляжу самим собой.

Девина снова заговорила, но тут же осеклась. Она посмотрела сначала на свою тарелку, затем на бокал с вином – и вдруг спросила:

– Вы не собираетесь ничего мне сказать по поводу того, что произошло в саду?

Эрик мысленно усмехнулся. Какая отважная женщина…

– Да, как джентльмен, я обязан принести вам свои извинения, что и делаю прямо сейчас.

– Почему-то это совсем не похоже на извинение. Вы вовсе не кажетесь виноватым.

– Потому что я ни о чем не жалею. Конечно, если вы считаете, что я вас домогался, тогда я униженно прошу прощения. Так вы оскорбились?..

Эрик с нетерпением ждал ответа. Если она скажет «да», он это примет и полностью устранится. Однако он знавал многих женщин, и опыт подсказывал, что мисс Маккаллум вовсе не была против того поцелуя и объятий.

Девина некоторое время обдумывала ответ и наконец сказала:

– Если честно, то я не чувствую себя оскорбленной. Однако же, если вспомнить, кто мы друг другу, то лучше забыть о случившемся в саду.

– Да, я понимаю. Разумеется, вы правы. – Эрик встал. – Что ж, мне пора. Завтра я приеду за вами до полудня, но сначала заберу доктора Чалмерса и отправлю его домой. Затем мы навестим вашу подругу, а потом продолжим наши дела в Эдинбурге.

– Я собиралась ехать в почтовой карете.

– Я вас отвезу. Сам сяду наверху, рядом с Напьером, – добавил герцог.

Девина поднялась, чтобы проводить его.

– Ох, милорд, вам из-за меня приходится столько разъезжать… Я бы предложила вам с Напьером остаться здесь, но это не только не подходит вам, но и… – Девина помолчала. – В общем, вы не должны… Ну, после того, что случилось. Но если мы все забудем, то тогда…

– Нет, я не могу остаться. – Эрик легонько коснулся ладонью щеки девушки. – Видите ли, мисс Маккаллум, мы с вами хоть и договорились забыть об этом поцелуе, но я не смогу сделать это.

Он резко развернулся и вышел, хотя внутренний голос в его душе грохотал: «Останься, идиот, останься!»

Девина отнесла Луизе миску супа, в кухне же для дневной трапезы жарилась курица. На фартуке, который она повязала, виднелись пятна от утренних домашних трудов, но ее это только радовало; ее сейчас все радовало – подруга пережила кризис и встретила рассвет уже без температуры.

Брентворт отправил доктора Чалмерса обратно в Нью-Касл и теперь сидел в кресле с книгой, которую вытащил из своего багажа, прежде чем карета уехала. Казалось, он полностью погрузился в чтение, что вполне устраивало Девину. Она стала остро ощущать его присутствие, поэтому возможность отдалиться от него любым способом приносила облегчение.

Усадив Луизу и болтая о всяких пустяках, она начала кормить ее супом, но мысли ее уносились совсем в другом направлении. Тот поцелуй определенно мог считаться ошибкой, если герцог о нем не забудет. Он был бы ошибкой даже и в том случае, если бы полностью вылетел у него из головы. Потому что она, Девина, чувствовала, что тоже не сможет забыть тот поцелуй…

– О чем ты думаешь? – спросила Луиза. – О чем-то серьезном?

– Думаю о своем возвращении в Эдинбург. Я провела в Лондоне целый месяц, и будет очень приятно снова увидеть старых друзей. – Девина улыбнулась. – Но, конечно, не таких старых, как ты.

Луиза сжала ее руку.

– Прости, что я тебе не писала. Твои письма доходили до меня, даже когда вышла замуж и переехала сюда. Я всегда думала, что с твоей стороны было очень мило брать на себя почтовые расходы, чтобы мне не пришлось платить самой.

– А почему ты не отвечала?

Луиза пожала плечами.

– Когда я вышла замуж, все время находились какие-то дела, особенно – после рождения сына. А еще ты писала о такой удивительной жизни… По сравнению с этим мне нечего было тебе рассказать.

– Вряд ли ту жизнь можно назвать удивительной.

– Но ты жила в городе, твой отец служил в университете, и ты писала о людях, которые мне казались просто шикарными. Друзья в рыцарском звании… А теперь… Нейл сказал, что тебя привез сюда герцог. Герцог, Девина! Нейл говорит, он и сейчас сидит там, внизу, прямо в нашем доме! Я даже немного рада, что больна и мне не придется с ним знакомиться. Даже не представляю, что я могла бы ему сказать.