Чужеземец - Никита Баранов

– Демократия, – кивнул Саша. – У нас она тоже вроде как имеется. Только либо она не работает и к власти всегда приходят те, кто этого действительно желает, либо же народ все тупеет и тупеет и выбирает в «цари» тех, кто им изначально не нравится. Но в эти дебри я лезть не собираюсь; раньше, несколько лет назад, я был бы просто рад доказать всем вокруг правильность своей политической позиции, но нынче я понял, что все это не более чем ребячество. И это никогда ничего хорошего не приносит. Напротив, только подливает масла в незатухающее пламя.

Несмотря на кажущуюся скучность этих краев, посмотреть было на что. Иногда неподалеку от путей наблюдались торчащие из земли острые камни высотой в два-три человеческих роста, похожие на пещерные сталагмиты. Казалось бы, чего интересного в камнях, пусть и столь странных? Камни эти завивались кольцами, спиралью, а иногда стояли вроде как прямо, но верхушка вдруг резко опускалась вниз, словно ветви плакучей ивы. Примечательным также был тот факт, что эти камни сильно разнились по цвету: большинство из них, конечно, были песочного цвета, но часть этих пустынных сталагмитов блестела фиолетовым, зеленоватым, кристально белым или иссиня-черным. Саша спросил Барвина, что это такое, на что тот лишь пожимал плечами и отвечал, что до сих пор никто не знает природы этого явления. Считается, что причудливые камни появились еще миллионы лет назад, до того как великий Свет послал сюда первого человека.

– Их еще называют «детьми Коверха», – заметил механик. – Потому что Коверх – это самая большая из известных структур подобного рода. В пасмурную погоду ее верхушку не видно из-за скрывающих ее туч, а само сплетение просто поражает воображение. Находится он вдалеке отсюда, в пустынях пепельников, в самой северной точке их ханства. Коверх – это три высоченных острых камня, сплетающихся то ли в «косичку», то ли в непонятную спираль… один камень имеет красноватый оттенок, другой – пурпурный, а третий серебрится сталью. Это метафора, если что.

– Я понял, – кивнул Саша. – И что же, совсем-совсем нет никаких предположений на этот счет? Может, геологи хоть что-то да знают?

– Ни хрена они не знают, – сплюнул Барвин. – Как я уже сказал, Коверх находится в чужом государстве – Лавеосском ханстве. А эти серокожие громилы знать не хотят нашего брата-человека. Конечно, они пропускают ученых к своему чуду света, но либо отводят на исследования слишком мало времени, либо постоянно вмешиваются в процесс. Как-то раз, ходит слух, они заточили в подземелье тех ребят, которые занимались Коверхом. Заточили не просто так, а потому что те что-то выяснили. И, собственно, пепельники решили не отдавать знания своим соседям, а оставили их себе. Равно как и ученых. Но, повторюсь, это только слухи.

– Слухами земля полнится, – сказал Саша. – Не на голом же месте они появляются. Нет, конечно, это все равно что играть в сломанный телефон…

– В сломанный что? – не понял барон.

– Ну… телефон. Устройство связи. Ладно, иначе: это все равно что письмо с одним содержанием прошло через тысячу рук, и каждый прочитавший его перефразирует на свой лад. Не в том соль. Я это к тому, что слух, пущенный в одной части света, на другую сторону планеты может перебраться в уже абсолютно непредсказуемом виде.

– В зависимости от уровня эмоциональности к объекту слухов, – согласился Барвин. – А ты мне нравишься, Алекс, смышленый ты парень. Хоть и синий.

– Ты тоже ничего. Хоть и в машинном масле с ног до головы.

Путь до места назначения занял четыре часа, со слов Барвина, хотя Саше показалось, что прошло несколько больше. Причем не просто показалось; его биологические часы явно протестовали против заявления об ушедшем на поездку времени. Саша отмахнулся от этих мыслей как от назойливых мух и стал с удивлением рассматривать поселение, к которому сейчас подъезжала «Красотка Лесли».

Тот завод, дым от трубы которого казался на рассвете лишь тоненькой паровой струйкой, обратился невообразимых размеров махиной. Находись такое здание на Земле – Саша мог бы решить, что в этом месте ежедневно производится добрая сотня танков или бэтээров. На деле же оказалось, что это не просто завод. Это самый настоящий замок, неприступная крепость, огромная каменная крепость, выложенная длинными гранитными кирпичами весом в несколько тонн. Сам комплекс не был облачен в вычурные изыски; напротив, тридцатиметровой высоты стены не обладали выступающими декоративными частями и заканчивались на верхушке лишь плоскими бойницами. Все окна, коих насчитывалось довольно мало для подобного рода здания, оказывались совсем небольшими – не более чем метр на метр, все закрыты чугунными решетками. Кое-где выступали круглые башни, высота которых лишь слегка превышала высоту стен, но заметно уступала величию и размерам главной башни в самом центре. В отличие от остальных, верхушка этой башни заканчивалась черепичным конусом, на самом кончике которого развевался флаг, герб на котором разобрать с такого расстояния не представлялось ни малейшей возможности.

Саша чуть не забыл, что это в первую очередь завод по производству огнестрельного оружия, и вспомнил об этом лишь тогда, когда увидел сотню длинных г-образных труб, выходящих из северной стены комплекса. Из них непрекращающимся потоком выходил черный дым, мгновенно поднимающийся под небеса. И если на небольшой высоте дымовые столбы воспринимались еще приемлемо, то там, под голубым безоблачным небосводом, они превращались в самый настоящий кошмар. Чернота застилала половину неба и утекала куда-то вдаль по направлению ветра.

С одной стороны, такое зрелище завораживало и поражало воображение. С другой – пугало, ибо целесообразность этого сооружения подвергалась тщательному сомнению. Зачем, во-первых, строить в этой глуши столь монументальный замок, а во-вторых, для чего переделывать его под завод по производству оружия?

За всем этим великолепием Саша не сразу заметил небольшой городок, расположенный всего в десяти минутах пешком от крепости. Издалека виднелось несколько десятков довольно крупных домов из желтого песчаника, крытых плотным слоем соломы. Барвин сказал, что не все так просто в этих домишках: под каждым из них еще несколько уровней уходит в глубину, где все помещения всех домов сливаются в единую сеть подземных тоннелей, подвалов, хранилищ и прочего. Кроме того, среди этих подвалов располагается единственный проход в систему глубоких подземных пещер, откуда добывается чистая студеная вода, множество различных грибов для создания лекарств и для приема в пищу и множество драгоценных камней, в первую очередь алмазов.

И все то, что скрыто от взгляда, совсем не сочеталось с лачугами на поверхности. По виду – деревня как деревня, ничего особенного. Лихой разбойник, зашедший в эти земли (если, конечно, не испугается вида крепости неподалеку), даже и не поймет, сколько всего здесь можно награбить. Он просто не додумается спуститься на самое дно.

– Крепость Скорпия Освободителя, – пояснил Барвин. – Странно, что нынешний герцог забыл об этой истории и предал нас забвению, ведь именно здесь почти пятнадцать веков назад находилась столица тогда еще Скорпиевского герцогства. И только потом, спустя много-много времени, род Чариззов перенес столицу в Авельон, а здешний город, бывший на то время самым величественным, был стерт с лица земли ордами южных варваров. Причем был снесен в буквальном смысле – даже камушка не оставили! До сих пор остается загадкой, как они это сделали и куда растащили все обломки, но факт остается фактом – города нет. Рисунки, записи и прочее о городе – все в наличии, хотя само название затерялось в веках. Кто-то называет его Скорпенбард, кто-то кличет Арьерном… есть еще с десяток названий, и никто уже не сможет определить наверняка. Такие дела.