Дебютный развод - Плам Сайкс

Я ахнула. Так вот что делал Хантер в Лондоне! Он заказал для меня подарок! Как мило с его стороны притворяться, что он был на важном срочном совещании! Неудивительно, что он что-то мямлил, когда я так сурово допрашивала его, бедный славный романтик! Но с этой минуты он может ездить на срочные деловые совещания к С. Джей Филлипсу постоянно! Когда только пожелает. Остается надеяться, что это будет происходить как можно чаще.

Я снова легла в постель, сонная и совершенно спокойная. Хантер сейчас в Европе, значит, успеет забрать украшение. Скорее бы увидеть его (и не только из-за кулона, честно-честно!).

Клянусь, у Фиби было больше друзей и деловых партнеров, чем у президента Соединенных Штатов! Неудивительно, что для крестин своего первенца, Лайли Слингсби, ей пришлось занять целую церковь на углу Пятой авеню и Двенадцатой улицы. Вероятно, она не могла крестить кроху вместе с еще несколькими молодыми родителями, как делают все нормальные люди. Ведь всех ее гостей просто не вместила бы церковь, да и другие родители скорее всего возражали бы против коммерческих полутонов, которыми были окрашены крестины. Я сказала бы, что здесь вовсю рекламировался бренд «Фиби-бебе»: вся церковь была украшена желтыми, специально выращенными для этого случая примулами, повсюду, куда только не падал взгляд, даже вокруг распятия у подножия алтаря, красовались белые атласные банты. И хотя день выдался нелегкий, я сильно устала, все же была взволнована предстоящим возвращением Хантера и ощущала необычайный подъем сил. Я влюблена, и поэтому так легко снисходительно забавляться эксгибиционистскими проявлениями материнства Фиби.

Еще не родившись, находясь в чреве матери, Лайла Слингсби присутствовала на стольких нью-йоркских вечеринках, что на крестинах была в большом ходу острота, гласившая, что она была первым эмбрионом-тусовщиком нашего города. И поскольку в каждой шутке есть доля правды, крошечное, еще не родившееся существо действительно имело наилучшие возможности быть представленным миру.

Лайла Слингсби родилась в Нью-Йоркской пресвитерианской больнице. У постели роженицы дежурил доктор Сэссун. (Все желают рожать в этой больнице, потому что туда можно приводить собственных медсестер, шеф-поваров, маникюрш, и все желают рожать у доктора Сэссуна, поскольку, по слухам, он был восприемником детей Кэролайн Кеннеди, а всякая мать в Нью-Йорке желает иметь хоть какое-то отношение к высшему свету.)

— Это крестины для сильных мира сего, — прошептала Лорен, рассматривая толпу с того места, где мы сидели. Сегодня она выглядела невероятно элегантной в кремовом вечернем платье с оборками от Оскара де ла Ренты. Тонкую шею обвивала толстая нить неправдоподобно крупных черных жемчужин. — Здесь одни знаменитости. Я люблю Фиби, но она с приветом. Не понимаю, разве у ее малышки нет бабушки и дедушки? Или старики не носят туфли от Баленсиаги и поэтому недостойны здесь присутствовать?

Я посчитала, что Лорен абсолютно права. Когда ее вместе с тринадцатью другими крестными родителями пригласили к алтарю, было невозможно не заметить, что среди этих достойных людей присутствовали исключительно промышленные магнаты, суперкрутые менеджеры или, на худой конец, медиамагнаты. Были там и богатые красавицы, топ-модели и тусовщицы-миллионерши. Все, в чем будет позже нуждаться маленькая Лайла Слингсби: стажировка на Эм-ти-ви, место в переднем ряду на показе Лакруа, постоянный столик в «Пастис» — будет непременно устроено кем-то из крестных, потому что кто-то обязательно окажется владельцем нужного предприятия, фирмы или канала. Как предусмотрительно со стороны Фиби так умело организовать жизнь своей дочери!

Когда мы с Лорен после службы приехали к Фиби, там уже было полно народа. Лайла крепко спала на руках матери, облегчая тем самым демонстрацию ее платьица всем и каждому. Поздравляя Фиби, очередной гость смотрел на Лайлу и восторженно восклицал:

— Лайла — настоящее чудо! Желтое изумительно ей идет!

Через несколько минут я заметила Марси в противоположном конце многолюдной гостиной. Я не видела ее с той кошмарной ночи у нее дома, поэтому решила поговорить с ней немедленно.

— Привет, Сильви! — воскликнула она. — Я изумительно себя чувствую!

Она и выглядела изумительно в очень миленьком оранжевом шелковом платьице с узором из букетиков розовых роз.

— Какое чудесное платье! — похвалила я.

— София прислала его после ухода Кристофера, чтобы меня развеселить. Теперь я просто мечтаю о разводе. София обещает, что мы прекрасно развлечемся. За последние двенадцать дней она стала мне лучшей подругой. Постоянно звонит из Европы. Даже сказала, что сама поговорит с Кристофером. Она так меня поддерживает!

— Вот как… — буркнула я без особого энтузиазма, хотя даже упоминание о Софии не смогло окончательно испортить мне настроение.

— Эй, мне нужно кое-что обсудить с тобой, — шепнула неожиданно возникшая рядом Лорен, оттаскивая меня в сторону.

— Что именно?

— Монтерей! Он пропал. Две недели, а я ничего о нем не слышала. Просто с ума схожу! Наверное, мне следует терпеливо ждать, но…

— А что тебе еще остается делать? Он… помолвлен, — напомнила я.

— Ты права, — вздохнула Лорен. — Зато ты, кажется, довольна жизнью. Что происходит? Ты беременна?!

— Нет! Просто сегодня возвращается Хантер. Не могу дождаться, когда мы увидимся!

Я так радовалась заказанному в Лондоне украшению, что не могла ничего скрыть от Лорен.

— Понимаешь, вчера вечером я нашла потрясающий рисунок от С. Джей Филлипса в компьютере Хантера! Аметистовый кулон с обвитым вокруг него и усыпанным бриллиантами «С». Правда, Хантер ужасно милый.

Последовала длинная пауза. Лорен задумчиво нахмурилась, прежде чем спросить:

— Дорогая, это для тебя… или для нее?

— Ты о чем? — растерялась я.

— Ну, подумай сама. «Сильви» начинается с «С». Как и «София».

— Но это украшение не для Софии! — воскликнула я, расстроившись.

— Откуда тебе знать наверняка? — тихо пробормотала Лорен.

— Я у него спрошу, — пообещала я.

— Не делай этого! — приказала Лорен. — Во-первых, это должно быть сюрпризом, так что, если вещица для тебя, ты все испортишь, признавшись, что без разрешения залезла в компьютер мужа. А во-вторых, жена никогда-никогда не должна выяснять отношения, если только у нее нет конкретных доказательств измены. Иначе он посчитает тебя психопаткой, спятившей, и всему будет положен конец.

— Но кулон не может предназначаться Софии, — неуверенно пробормотала я. — Или…

— Послушай, у меня, должно быть, воображение разыгралось, — перебила Лорен — Но помнишь тот снимок с ногой Софии в журнале «Нью-Йорк»?

Я вдруг вспомнила, как листала в самолете журнал, и меня затошнило.

— Обязательно поговорю с ним, — повторила я. — Сегодня же…

— Нет, — повторила Лорен. — Одна туфелька от Бруно Фризони — недостаточное доказательство. Знаешь, много лет назад, когда я только вышла за Льюиса, он все время проводил с моей тогдашней лучшей подругой Люсией, вот я и обвинила их в шашнях. А потом выяснилось, что они задумали устроить роскошную вечеринку в честь моего дня рождения. Все оказалось совершенно невинно. Иногда я думаю, что мои постоянные подозрения — одна из причин, по которым он стал мне изменять. Нужно быть полностью уверенной, прежде чем что-то предпринять. Обещай, что не скажешь ему ни слова.