Измена. На осколках счастья - Василиса Горная

***

Лёша

Тут поведение русалочки мне стало казаться странным. Сначала любимая просто плавала на животе, потом вроде повернула в сторону берега. Однако, несмотря на все попытки, я не отметил ощутимого её сближения с сушей. Маша будто застряла на том удалении от берега и никак не могла сократить расстояние. Присмотрелся и понял, что её относит течением вниз по реке.

На максимальной скорости поплыл к жене. Пофиг, что психанёт, да пусть хоть кричит, хоть колотит кулачками, хоть на развод подаёт утром, только бы осталась жива!

Видимо, Маша уже тоже осознала весь ужас ситуации, потому как перевернулась на спину и просто лежала так минуты две. Это могло означать лишь то, что моя девочка уже порядком устала и решила набираться сил. Она рассказывала про этот метод отдыха на воде в прошлом году.

Блин, если я не ускорюсь, Маша может утонуть! Чётко видел, что течение слишком сильное, а до берега ещё далековато при сохранении её скорости неизменной.

Грёб руками к жене на пределе возможностей, когда почувствовал, как и меня подхватывает бурный поток и начинает относить вперёд. Слава Богу, пусть и от берега, но зато в сторону Маши, сокращая расстояние между нами.

Я обязательно справлюсь с этой опасной стихией, найду силы противостоять течению, только бы успеть до того, как жена окончательно выбьется из сил. Уже нисколько не сомневался, что это вскоре произойдёт. Любимая перевернулась обратно со спины на живот и начала резко и неестественно плыть к берегу. Видимо, поняла, что дело плохо и её отнесло ещё дальше от суши, пока она набиралась сил.

Маша никогда так не плавала. Так можно только тонуть! О нет!

Я рванул к ней на запредельной скорости, плыл так быстро, что мышцы рук и ног уже просто горели от перенапряжения. Только бы успеть схватить любимую до момента, как она начнёт уходить под воду. А всё к этому и шло.

Маша то всплывала над поверхностью воды, то исчезала под ней, выныривала на пару секунд, откашливалась и пыталась судорожно хватать ртом воздух, резко колотя руками по воде и затрачивая на это последние силы. Положение её тела было подозрительно вертикальным, а время нахождения над поверхностью воды становилось всё меньше и меньше, она явно тонула.

Следовало срочно успокоить малышку, ведь паника тут была равна смерти. Я начал ей кричать, продолжая сокращать расстояние между нами, но жена похоже не слышала меня.

Господи, помоги сейчас спасти любимую! А дальше делай со мной всё, что угодно, только не дай Машеньке сейчас погибнуть на моих глазах.

И тут до слуха донеслись её крики о помощи.

— По. мо…ги… — блин, да она уже и кричать-то не может, пипец. — Лёш… спа… — погибая, Маша звала МЕНЯ, хотя и не рассчитывала дозваться. Жена помнила обо мне и любила даже в последние мгновения своей жизни! Нет! Так нельзя даже думать! Раз я слышал её мольбу, значит и она могла услышать меня. Стал кричать громче.

— Маша, держись! Я скоро, — ускорился, как мог, между нами осталось всего метра три, — не паникуй. Дыши, Русалочка, мы справимся.

Она услышала! Точно! И начала озираться по сторонам, потом вновь ушла под воду с головой, а я рванул на перехват.

Маша всплыла и начала резко бить ладонями по воде, беспорядочно болтая ногами. Наконец, я подплыл к жене, но испуганная малышка не позволила мне взять себя так, как следовало для её спасения. Вместо этого Маша резко обхватила меня руками и ногами, практически парализуя движения. И откуда у неё столько силы? Видимо, от ощущения близкой смерти. А я был для неё последним шансом на жизнь…

Оставалось только самому вырваться из этого захвата, чтобы начать спасать, а не тонуть за компанию. Плыть в таком положении стало практически невозможно, да и держаться на воде затруднительно. Я начал тоже уходить под воду, вынырнул лишь за счёт движения ладоней вверх: они-то оставались свободными от Машиных тисков.

— Пусти! Быстрее! — откашлялся, вдохнул воздуха и успел выкрикнуть, пытаясь вновь не провалиться под воду. — И мы спасёмся, — крикнул и таки ушёл с головой вглубь, вновь маневр ладонями и выкрик, — иначе захлебнёмся! Оба…

Всё. Мы стали вместе уходить под воду. Вот так тупо и романтично умирать в обнимку. Уже собрал последние силы, чтобы скинуть с себя жену, по ходу принявшую меня за поплавок, всплыть самому и, уже будучи свободным от её захвата, вновь попытаться её спасти, удобно и безопасно перехватив.

И тут внезапно Маша сама ослабила хватку и рук, и ног сразу, разжала тиски, и я смог всплыть на поверхность, откашляться и глотнуть живительного воздуха.

А Маша стала уходить ко дну!

Не-е-ет! Дать мне шанс выжить, а самой погибнуть? Не позволю!

Когда жена расслабила хватку, я почувствовал её ладошки на своей талии, бедрах, икрах… Нет! Она скользила вдоль меня вниз, уходя ко дну. Собрался нырять за ней, набрал побольше воздуха и тут понял, что Маша успела ухватить меня за лодыжку и держалась за неё. Умница моя! Потерпи, я скоро.

Нырнул за ней, перевернулся в воде, согнулся калачиком и дотянулся до своих лодыжек руками, крепко схватил жену за кисть, она как раз отпустила мою ногу, и резко рванул вместе с ней наверх, к воздуху. Всплывать пришлось за счёт работы ног и свободной руки.

Маша уже не подавала признаков жизни, абсолютно не сопротивлялась и не помогала мне. Так мы и всплыли. Я откашлялся, глубоко вдохнул и перехватил жену поудобнее: одной рукой под подбородок так, чтобы её голова оказалась вровень с моей, и направил её лицом вверх. Затем локтем той же руки крепко зафиксировал плечо любимой, чтобы помешать ей перевернуться и наглотаться ещё больше жидкости. Второй рукой и ногами я со всей силы грёб к берегу.

Повезло, что он был уже близко, требовалось срочно доставить Машеньку на сушу и там проверить дыхание. Течение ослабло. Или нам в процессе борьбы за жизнь удалось отдалиться от него. Около минуты я плыл и тянул за собой бессознательную Машу, пока не почувствовал дно. Тут уже встал на ноги, быстро подхватил жену на руки и с максимальной скоростью вынес любимую на берег.

Только бы успеть её спасти, только бы успеть…

***

Лёша

Аккуратно положил Машу на берег и прощупал пульс. Слава Богу, он был. Затем проверил нос и рот, они, к моему облегчению, оказались чистыми, без песка и прочей