Истинная Волка - Анастасия Июльская

ней не вспоминать, но как-то они приехали к нам сюда и заявили о своих намерениях подписать документы о мире. А значит и признать равенство между нами, но я волк и никогда не буду на равных с тем сопляком, — он рассказывал так эмоционально с такой яростью, будто это с ним случилось буквально вчера. Это же сколько лет прошло, а он так и не отпустил ситуацию.

— А с какой гордостью этот Олег рассказывал о проделанной работе, — со злобой продолжил свой рассказ Алексей Петрович.

— А она? Смотрела на него такими влюблёнными глазами, хотя это я должен был быть на его месте, — голос был пропитан ненавистью в вперемешку с сожалением.

— И тогда, в тот самый день, мной было принято решение избавиться от её мужа, а дальше я должен был стать плечом утешения. Когда я узнал, что Олег один приедет к нам на встречу, а Мария останется дома с дочкой, то нашел людей и подстроил неисправность тормозов. Но что-то в последний момент у них случилось и планы переигрались, и они все вместе решили ехать. Ох, если бы я только знал, что она сядет в эту чертову машину…, — он говорил как убитый горем человек, но можно ли верить ему и его чувствам после содеянного?

— Если бы знали, то что? Отправили бы только моего отца и меня на смерть? А маленького ребёнка было совсем не жалко? — слова сами гневно вырвались из меня. Алексей Петрович словно очнулся и вынырнул из воспоминаний.

— Я не желал тебе смерти и рад, что ты оказалась жива. Но в тот момент мной одолевало чувство неудовлетворенности собственной жизнью и отсутствие рядом той, кого люблю.

— Если вы так любили, то зачем поддерживаете весь этот суд над лисами, если мама была одна из них? — мне был совершенно не понятен мотив.

— Да, поддерживаю потому, что после случившегося я был так озлоблен на ваш вид, на то, что потерял любимую, которая не приняла меня из-за себе подобного, поэтому и стал тайно вести охоту и истреблять вас всех, чтоб больше ни когда не знать такой жестокой любви и не испытывать такого горя от потери, — мне не было его жалко, по его вине моя жизнь сложилась иначе. Но сказать, что я его презираю, тоже не могу. Он мне безразличен и выглядит в моих глазах настолько жалко, что хочется просто уйти и больше никогда с ним не встречаться.

Хотя из всего услышанного я поняла одно, что самое опасное оружие в мире — это любовь. Она ранит, убивает, ломает жизни. Вот взять Катю, она ради любви пожертвовала многолетней дружбой. А отец Ильи, решился на убийство и многое другого.

Действительно ли это такое прекрасное и трепетное чувство как любят его описывать в любовных романах? Теперь, я уже очень сильно сомневаюсь.

21

Ксения

Когда Алексей Петрович закончил свой рассказ, то все были мягко говоря шокированы. Я от того, что узнала как погибли мои родители, Егор от того, что столько лет дружил с человеком, но он оказался совсем не тем, за кого себя выдавал, а весь волчий совет от того, что у них под самым носом совершались такие жестокие преступления.

Дальше совет начал, что-то бурно обсуждать, после чего один из представителей данного сообщества сделал заявление.

— Алексей Петрович, вы отстраняетесь от должности до выяснения обстоятельств, если все услышанное нами подтвердится, то вы будете исключены из совета и понесете суровое наказание. А сейчас, мы вынуждены взять вас под стражу. Вам все понятно? — когда к отцу Ильи обращались, то он спокойно реагировал и принимал все указания.

— Что касается вас Ксения, то я думаю вы сможете завершить начатое дело вашими родителями. Тем более, наш вид волков и так уже нанёс вашему виду лис большой вред. Необходимо будет заново подготовить документы. Мы этим займёмся. Когда все будет готово, то сообщим вам, — неужели наконец-то всё начинает налаживаться.

Нужно поблагодарить Илью, если он не пошёл бы против отца, то ещё не ясно как все могло сложиться. Илья уже успел отойти в другой конец гостиной, он стоял ко мне спиной и с кем-то беседовал. Подойдя к нему, я дотронулась до его плеча и поинтересовалась.

— Илья, можно тебя на минутку? — он извинился перед собеседником и сразу же уделил внимание мне.

— Здравствуй, ещё раз, Ксюша. Я и сам хотел к тебе подойти. Действительно неожиданная встреча. К тому же я столько нового о тебе узнал, оказывается у нас больше общего, чем я мог представить, — Илья был, как всегда, добр и мило улыбался мне, что придавало чувство уверенности.

— Я подошла, чтоб сказать тебе спасибо, если бы не ты, то даже боюсь представить, что могло бы случится, — меня переполняло чувство благодарности.

— Не стоит, мой отец действительно редкий подлец и давно пора было всем об этом узнать. Это наоборот тебе спасибо, ведь наше знакомство подтолкнуло меня на хороший поступок, — после чего Илья поцеловал меня в щеку. Я не ожидала такого действия с его стороны, поэтому смутилась и инстинктивно сделала шаг назад.

Тут ко мне начинает приходить понимание, что возможно Егор стал свидетелем данной картины. Ой мамочки, это совсем нехорошо. Я глазами начала искать Егора, но долго делать это не пришлось потому, что он уверенным шагам направлялся к нам. На его лице уже не было маски спокойствия. Он был очень зол ведь посягнули на самое ценное для волка — это его пара.

— Значит пока я думал как тебе помочь, ты уже успела найти мне замену, — подойдя к нам он бросил пренебрежительный взгляд на Илью.

— Все совсем не так, — попыталась оправдаться. Хотя мы не вместе, с чего я должна оправдываться. Но не стала озвучивать свои мысли, чтоб больше не накалять ситуацию.

— Не совсем так? — с ухмылкой повторил Егор.

— Действительно, этот тип тут уже тебя целует, но вижу для тебя это уже норма.

— Не перегибай Егор, — я была уже на взводе.

— Да, парень, успокойся, — вмешался Илья, но лучше бы он отмолчался.

— Что значит успокойся? — Егор повернулся к Илье, в его глазах горел недобрый огонь.

— Ты вообще откуда взялся? — он начал сокращать дистанцию с собеседником.

— Может тебе по другому объяснить, чтоб ты держался подальше от Ксюши, — мне становилось страшно от происходящего.

— Тише парень, остынь и девушку не пугай. Тем более Ксюша сама в состоянии решить с кем ей общаться, — уверенно отвечал Илья.

— Не лезь в то, что тебя не касается, — Егор был