Инверсия жизни - Макс Максимов

Петров вытащил нож, хотя и понимал, что если этот человек мертв, то оружием его не возьмешь, разве что бить в глаза.

– Тут кто-то лежит. – Саша медленно подошел к телу. Человек в белом фартуке лежал на животе в луже крови.

– Саш, – испуганно произнесла девушка, – пошли, может, отсюда?

Школьный повар Семен Андреевич, вопреки стереотипам, слишком худощавый и высокий для повара – аж под два метра ростом (школьники дразнили его Жирафом), – уперся руками в пол, поджал под себя сначала одну ногу, потом вторую и принялся подниматься. Саша отшатнулся и хотел уже перепрыгнуть через прилавок, но Семен Андреевич с невероятной сноровкой вскочил на ноги и повернулся к Сашке. Настя остолбенела от ужаса, увидев сожженное лицо повара.

– Не бойтесь меня, – сказал мужчина.

Саша медленно двигался к прилавку, чтобы перемахнуть через него, схватить Настю за руку и рвануть со всех ног из этой поганой школы. В дом! Однозначно в какой-нибудь жилой деревянный одноэтажный дом, которому не будут страшны никакие землетрясения, если, конечно, школьники не ошиблись в своих выводах насчет удара Земли о раздутое Солнце.

– Не бойтесь меня, – повторил повар, приближаясь к Саше. Мужчина не мог скрыть звериный оскал из-за сгоревших губ.

Петров инстинктивно выставил лезвие перед собой и закричал:

– Стоять!

Видя, как повар продолжает движение, Петров не смог сдержать дрожь в руке.

– Я сказал стой!

– Вы голодные? – Семен Андреевич остановился, повинуясь воле Петрова.

Сашка смекнул, что между ними метра полтора, и если резко броситься перелезать через прилавок, то можно и не успеть.

– Вы голодные? – повторил мужчина.

– Что?! – Лицо Петрова исказил гнев. – Назад! Отошел назад!

Сашка покосился на Настю.

– Иди к выходу, – сказал он ей, – я сейчас прыгну.

– Я без тебя не пойду, – дрожа, произнесла она.

– Сегодня котлеты, – повар взял со столика тарелку и протянул Саше: – Бери. Ешь.

– Я не голоден, – ответил Петров и не успел пожалеть о своих словах, потому как Семен Андреевич сбил Сашу с ног, набросившись на парня. Нож, который вонзился при падении повару в живот, Петров выпустил из рук.

– Ешь! – закричал повар. – Ешь!

Мужчина, схватив Сашку за волосы, приподнял его и начал трепать, продолжая повторять одно и то же слово:

– Ешь! Ешь!

Саша пытался отбиваться, махая руками, но все тщетно.

– Я голодная! – закричала Настя. – Дай мне! Дай еды! Что на обед?!

Девушка подошла к прилавку. Повар, изо всех сил сжимая крепкими руками шею и оттягивая за волосы голову Петрова назад к спине, замер, уставившись выпученными глазами на Настю.

– Сегодня котлеты, – сказал мужчина.

Саша, тяжело дыша, поймал Настин взгляд.

– Я поем, – сказал Петров, пытаясь ухватиться за руки повара над своей головой, – с удовольствием поем.

Семен Андреевич поволок Сашу на кухню, не обращая внимания на крики парня и попытки вырваться из медвежьей хватки. Одной рукой школьный повар держал извивающегося Петрова за волосы, а второй повернул ключ в замке и открыл дверь на кухню. Девушка перелезла через прилавок.

– Дай нам поесть! Куда ты его тащишь? – Она схватила мужчину сзади за плечо, но тот ударил ее локтем, и Настя на ватных ногах сделала пару шагов в сторону, а потом упала на колени, пытаясь остановить вращающееся изображение духовки, которую она видела сквозь дверной проем, куда только что Семен Андреевич заволок Сашку. Девушка, держась за ушибленное ухо, встала, борясь с вращающимся под ногами полом.

– Настя! Уходи! – кричал Петров. – Уходи! Бегом отсюда!

– Саша!

– Беги! Я не пропаду! Уходи! Спрячься там же, где мы сидели!

– Ты же сам предложил еды! – обращалась Настя к повару. – Давай! Накорми нас! Что тебе надо, черт тебя дери?! Что ты хочешь?!

Держась за стену, она ступила на кухню. Мужчина швырнул Сашку на пол, а сам встал над ним.

– Да… да, я поем. – Саша отполз и уперся спиной в холодильник. – Я все сделаю, что ты скажешь.

– Присаживайся, – повар повернулся к Насте.

– Что ты творишь! Беги! – закричал Петров, увидев, что девушка замерла в замешательстве. – Прошу тебя, уходи!

Повар схватился за торчащую из своего живота рукоятку ножа, вытащил его и отшвырнул в сторону. Взял со столешницы филейный нож с лезвием длиной сантиметров тридцать и медленно, будто убирая в ножны, воткнул его в ту же рану – лезвие пронзило мужчину насквозь, разрезав футболку на спине. Фартук, и без того залитый кровью, стал еще краснее.

– Присаживайся, – повторил повар.

Настя решила, что если она убежит, то школьный повар зарежет Сашу, поэтому, невзирая на просьбы Петрова, подошла и села рядом.

– Сегодня только пюре и котлеты, – сказал Семен Андреевич.

– Ты нам принесешь еды? – Петров встал.

– Сегодня только пюре и котлеты, – повторил повар.

– Можно мы пойдем и сами возьмем? – спросил Саша.

– Ешь! – злобно завопил повар.

– Я буду пюре и котлету, – сказала Настя.

– Тебе тоже? – спросил повар у Петрова.

– Да.

Мужчина вышел из кухни, а Сашка, в надежде сбежать, быстренько помог Насте подняться и подошел к двери, но, услышав звук защелкивания замка, понял, что все не так просто. На всякий случай он подергал ручку. Заперто.

– В окно, – сказал парень.

Не успел Петров подойти к окну, как снова раздался щелчок дверного замка. Повар зашел на кухню, держа в руках две тарелки с обедом. Мертвец поставил их на пол и приказал съесть. Саша с Настей подняли посуду.

– Можно вилку или ложку? – спросил Петров.

– Ешь, – произнес повар.

– Руками? – спросила Настя.

– Ешь! – снова произнес мужчина.

Взяв в руки котлету, Сашка откусил кусок и принялся пережевывать, не сводя глаз с повара, внешний вид которого вызывал жуткое отвращение. Из-за осознания того, что эта еда была приготовлена его руками, хотя он тогда был еще жив, Саше приходилось бороться со рвотным рефлексом. Настя ела, зажмурив глаза. Заветренное пюре школьники слизали с тарелки, не касаясь его руками. Закончив с этой дьявольской трапезой, Петров, а спустя минуту и Настя поставили тарелки на пол.

– Можно воды? – спросил Саша.

Повар молча вышел из кухни, не обратив внимания на просьбу. Дверной замок снова защелкнулся. Сашка тут же открыл окно, но выскочить сразу не вышло – москитная сетка, которая держалась на металлических креплениях, оказалась крепче, чем Петров рассчитывал, когда навалился на нее руками.

– Черт! – выругался он. – Сейчас продавлю ее.

Саша толкнул сетку, но та, вместо того чтобы вылететь наружу, лишь порвалась, и Петров, потеряв равновесие, уткнулся в нее лицом, а руки его оказались на улице.

– Эта сетка должна просто сниматься, – произнесла Настя.

Услышав щелчок замка, Петров мгновенно закрыл окно и обернулся. Дверь распахнулась, и