Убийство в Брайтуэлле - Эшли Уивер

Его спокойная логика умерила мое возмущение. Трудно упрекать человека, который выполняет свой долг, даже если он при этом заблуждается.

– Хорошо, допустим, – отозвалась я. – Но вы совершили огромную ошибку. Джил Трент такой же убийца, как вы.

Джонс пристально посмотрел на меня.

– Я могу быть с вами откровенен, миссис Эймс?

– Буду вам признательна.

– Я не стал бы исключать возможность того, – инспектор осторожно подбирал слова, – что ваше мнение было сформировано под влиянием, скажем, симпатии к мистеру Тренту.

На секунду я задумалась – может, инспектор прав? – но в конце концов отбросила это предположение как невероятное.

– Инспектор, я хорошо знаю Джила. Он этого не делал.

– Вы присутствовали при убийстве Руперта Хоу?

– Нет.

– Тогда вы не можете с полной уверенностью утверждать, что произошло или чего не происходило в тот день на скале.

Я вдруг поняла: единственное, что мне остается, – это попусту талдычить одно и то же. Но другого способа убедить Джонса, что я абсолютно уверена в невиновности Джила, я не видела.

– Инспектор, я не просто настырная дурочка.

Джонс перехватил мой взгляд.

– Я так вовсе не думал, миссис Эймс. Напротив. Но поставьте себя на мое место. Если бы у вас были основания считать человека виновным, вы бы поверили женщине, которая – простите, что я так говорю, – кровно заинтересована в результатах следствия?

Интересно, уж не думает ли он, что нас с Джилом связывает нечто большее, чем давнее знакомство?

– Мы с Джилом старые друзья.

– Старая ли это дружба или нечто большее, не мое дело, – мягко парировал инспектор. – Суть в том, что я арестовал мистера Трента не только на основании ваших слов. Имелись и другие обстоятельства, которые я обязан был принять во внимание.

Я вспомнила его вчерашние слова.

– Кто видел Джила с Рупертом в тот день на террасе?

Джонс миролюбиво улыбнулся:

– Как я уже отметил вчера, в настоящий момент я не вправе разглашать эти сведения.

Этот человек мог свести с ума кого угодно. Но я не собиралась быстро сдаваться.

– Предположим, кто-то действительно видел Джила. Но это еще не значит, что он убил Руперта.

– Верно, само по себе это мало о чем говорит. Однако в сочетании с веским мотивом, о котором поведали вы, и с учетом давних разногласий между фигурантами история предстает в ином свете.

– Однако не поторопились ли вы с арестом? Вы говорили с остальными? Узнав, что речь идет об убийстве, все были немало напуганы.

Инспектор потянулся к краю стола и взял толстую папку.

– Вот досье на постояльцев «Брайтуэлла», миссис Эймс. Довольно подробные, включая вас и вашего мужа. Интереснейшее чтение.

Я не поняла, на что намекает инспектор, и проигнорировала эту реплику.

– Тогда вам должно быть известно, что мотив мог иметься не только у Джила.

Инспектор задумчиво посмотрел на меня.

– Хотел бы я знать, что вам, по вашему мнению, известно, миссис Эймс.

Я мысленно ругнула себя, что разболталась. Он действительно проницателен, этот инспектор Джонс.

– Так, кое-что слышала, – уклончиво ответила я.

– Не сомневаюсь, что слышали. – Джонс откинулся на спинку стула. – Что-то особенное?

Как будто я хоть что-нибудь еще ему расскажу.

– Вряд ли слухи принесут вам пользу, инспектор.

– Может, и нет. Однако немало убийц были схвачены благодаря ценным сведениям, нет-нет да и мелькающим в слухах.

– Тогда вы согласитесь, что Джил не единственный, кто мог это сделать, – ухватилась я за подсказку.

– Разумеется… поэтому и не рекомендовал пока всей вашей компании покидать гостиницу.

Новость стала для меня неожиданностью. Я не слышала о том, что постояльцам запретили уезжать.

– Значит, вы не уверены, что это Джил?

– Я арестовал мистера Трента, поскольку можно сделать вывод, что он виновен. В противном случае я бы нарушил свой долг. Нельзя отрицать очевидное. Но уверяю вас, миссис Эймс, расследование еще не закончено.

Я никак не могла понять, что он хочет мне сказать. Его так трудно разгадать, почти как Майло. Но одно было ясно: пока инспектор больше ничего не скажет.

– Как себя чувствует мистер Трент?

– Ему обеспечен хороший уход.

– Я могу с ним поговорить?

– Боюсь, сейчас это невозможно. Возможно, если вы зайдете завтра…

Я поднялась, понимая, что нет никакого смысла задерживать Джонса.

– Я приду завтра.

Инспектор улыбнулся:

– Не сомневаюсь в этом, миссис Эймс.

Я вернулась в «Брайтуэлл» усталая и расстроенная. Рассчитывая наскоком отыскать убийцу за пару часов, а также выпытать что-нибудь у инспектора, я сильно переоценила свои возможности, Джонс предпочитал играть, не раскрывая карт. Приходилось думать, как можно узнать что-то собственными силами.

В холле было довольно пусто. Стояла чудесная погода, и большинство постояльцев после вчерашнего дождя спустились на пляж. Я знала, конечно, что смерть Руперта вызвала в «Брайтуэлле» немалое любопытство отдыхающих, но до сих пор они довольствовались тем, что перешептывались по углам.

У стойки мне передали письмо от Лорел. Я положила его в карман, предвкушая, как буду читать. Сейчас я очень нуждалась в ободрении, а Лорел всегдаумела меня поддержать.

По дороге к лифту в угле холла я услышала смех и узнала голос Майло. Мне стало любопытно, кого он разговорил, и в надежде, что это как-то связано с нашим расследованием, я решила незаметно посмотреть.

Оказалось, смеялась Лариса Хэмильтон, что меня немало удивило. Они с Майло расположились ко мне в профиль. Впервые на моих глазах миссис Хэмильтон оставило напряжение. Она сидела в расслабленной позе, и на лице играла улыбка, делавшая ее очень привлекательной. Тут Майло наклонился, что-то сказал ей, и она снова звонко рассмеялась. Если бы я этого не слышала своими ушами и не знала Майло, я бы просто не поверила. Лариса буквально расцвела. Похоже, Майло не посрамил мою веру в его могущество.

Я ушла, постаравшись, чтобы они меня не заметили. Свернув к лифту, я увидела, как в гостиную входит мистер Роджерс. Почему бы не попытать счастья именно сейчас, подумала я. Может, у меня и нет обаяния Майло, но я почему-то была уверена, что кое-что удастся узнать… если, конечно, есть что узнавать. В гостиную я вошла под предлогом того, что мне нужно дописать письмо Лорел, и, изобразив приятное удивление от неожиданной встречи, воскликнула: